|
Автор: Бакунин доктор
ПОШАЛИМ...? (ОКОНЧАНИЕ)
Я «мурлыкаю», постанываю, посасываю свой палец, «катаю» на его губах свой откатившийся оргазм… я блаженствую….
Распахивается дверь и в кабинет врывается Элька. В своем кайфе я даже не услышала ее приближающихся шагов по коридору. Я судорожно дергаюсь вперед, резко опуская ноги и хватая колготки со стола…. Женский рефлекс – убрать колготки…. Шеф с грохотом ударяется затылком о полку с клавиатурой и исчезает под столом. Я подтягиваю себя вместе с креслом к самому столу, пытаясь «стереть» с лица глупое выражение наслаждения.
- …Твою мать…! Задрал уже, бля…! - громко раздражается Элька – Никаких сил уже нет! Весь вечер испортил, мудак…! Столько достойных мужчинок, а он шагу ступить не дает…!
А я никак не могу сфокусировать ее своим мутным взглядом. Она у меня слоится, дробится, распадается, как в разбитом зеркале. Я только киваю на ее возмущения.
- Сейчас кофе выпью – во рту все пересохло, и надо валить…. Все настроение обосрал…. – она включает чайник – Ритк, чего молчишь? Твой дед Мороз тебя по всему залу рыщет, а ты здесь ляжки тянешь…. Смотри, уйдет. А ничего вроде мальчик…
- Ну-жен он мне больно… - я с трудом выговариваю слова, как будто катаю языком раскаленный свинец во рту.
Под моим столом происходит какое-то движение, и я вместе с креслом резко опускаюсь вниз. Элька вздрагивает от стука и оглядывается с чашкой в руках.
Сильные мужские руки раздвигают под столом мои ноги, и я снова слышу упругий язык на своем клиторе.
- Ритк, чего там у тебя…?
- Кресс-ло ло…сло-ма-лось – пытаюсь выговорить я слова непослушным языком, как у стоматолога после заморозки.
Дыханье перехватывает от вновь накатывающего возбуждения.
И только тут она замечает на моем столе бутылку шампанского, виноград и два пластиковых стаканчика. Элька давно перестала быть невинной институткой, и догадка озаряет ее, отражаясь на лице. Она удивленно, не веря своей догадке, разглядывает меня. У нее округляются глаза, открывается рот, потом широкая улыбка,… она закатывает глаза, беззвучно смеется, кривляется, закрывает ладонями лицо…. Подкрадывается ко мне на цыпочках:
- Говоришь, кресло сломалось…? – ехидно улыбаясь, перегибается она через мой стол.
А я уже полулежу в кресле, грудью упираясь в столешницу. Мои ноги широко раздвинуты под столом и его язык продолжает катать меня на волнах наслаждений. Я пытаюсь навести резкость на Элькино лицо, а она тычет пальцем в столешницу и беззвучно, одними губами спрашивает «Кто?». Я закатываю глаза от очередной волны, поднимаю указательный палец кверху, хлопаю себя по плечу, показывая чин…. Элька моментально перебирает в памяти вечер, выбирая наиболее вероятного претендента, и снова одними губами «Шеф? Ильич?» - догадывается она.
Я молча киваю. Она прыскает от смеха, зажимает в исступлении себе рот, закидывает голову, трясется беззвучным смехом…. И на пороге появляется Вовик.
- У вас там кавалеры с ног сбились, а вы тут на двоих шампанское режете…?
Язык замирает между моих ног. Элька быстро берет стаканчики, один подает мне и садится на стол, прикрывая меня от Вовки.
- Да пошли они… нет мужиков, да и те не мужики…. – выдает она.
- Ну не скажи…. Вон у нас Ильич - громогласный человек, искренний, исключительно прямой, принципиально говорящий - невзирая на чины, прямо в глаза - только приятные вещи, принципиально‑приятные….
Элька поперхнулась шампанским, и не давая Вовке дальше развить свою мысль, спешно обрывает его:
- Ты еще скажи про достоинства деда Мороза?
- Ну это Ритке виднее. Завела она его, зацепила – мама не горюй. Ритк, - кричит он, не видя меня из-за Элькиной спины – Ты чего так на него взъелась?
Элька переводит дух, и я с облегчением вздыхаю….
- Ильича не видели…? – врывается в кабинет Саня – Он куда-то исчез и маску свою оставил.
- Так ему что в маске, что без маски – одинаково…. – вставляет Вовка.
Я замираю в растерянности. Я больше не слышу на моих ногах ни рук, ни языка. Шеф бросил меня ласкать и теперь прислушивается к каждой нашей фразе. А Элька слышит «отдаленную канонаду будущих боев»….
- Ты на себя ее надень, Ас-сел… - рубит она Саню.
- А ты чего на меня орешь?
- А ты чего сюда приперся? Кабинеты что-ль перепутал?
- Да не. Домой собрался.
- Ну и давай, вали. Мог бы еще два часа назад. Хоть бы у меня еще шанс был.
- Ну ладно ты….
- А чего «ладно»? Я тебе сто раз объяснила, что не герой ты моего романа….
На телефоне у Сани начинает пиликать «Люксембургский сад» Джо Дассена.
- Простите братья-кролики, – расплывается он в улыбке – Но меня вызывают с другой планеты… па-ка….
- Вот же сука… - шипит ему в спину Элька.
- Да моя радость… - слышится в коридоре Санин голос.
- Ну а ты чего притих, Вовк? Нет бы бутербродиков нам принес, водочки себе. – пытается до конца разрулить эту пикантную ситуацию Элька.
- Проще вам самим сходить.
- Нам нельзя, Володенька, вон Ритку сразу поклонники разорвут. А я при таком зрелище от зависти умру.
- Эльк, а чего это ты меня в спину толкаешь? – просекает Вовка.
- Да надоели вы все уже за год, глаза б не глядели. Да и переодеться нам надо.
- Злая ты, Эльвира, в своих обломах. – переобувается он в зимнюю обувь – А я бы вот с удовольствием на тебя посмотрел…. Обнаженную…. Да видно не судьба….
- Это уж точно…
- Ну что, всех со всеми праздниками. – Вовка стягивает галстук и засовывает его в карман куртки – Целоваться не будем, увидимся не скоро… Эльк, скучать-то хоть будешь?
- Угу…
- А я буду… по твоей левой половинке… е-эх… - вздыхает он – И по правой тоже….
- Иди уж… - улыбается Элька такому комплименту.
Щелкает ключ в двери, и я с глубоким выдохом расслабляю себя. Уфффф… какая Элька все же молодец – ситуацию на миг оценила, билась аки Львица….
А она садится на угол моего стола, напротив меня, прихлебывает шампанское, и с интересом, по-новому, возбужденно рассматривает меня….
…Я выныриваю, набираю полные легкие воздуха, и со стоном обрушиваюсь с волны, снова поднимаюсь, и снова падаю…. Я не хочу сдерживать себя и, зная, что Элька на меня смотрит, я не открываю глаз – от смущения, неловкости, своей открытой похоти…. И мое бесстыдство, и Элькин взгляд добавляет остроты моим ощущениям….
Набатный колокол издалека, но настойчиво начинает звучать в моем теле. Все выпитое мной за вечер, собралось внизу живота, и отвлекает, настойчиво возвращает меня в реальность. Пузырь внутри меня становится огромным и тяжелым, как Царь-колокол. И так же, каждую минуту может треснуть….
Я понимаю, что эта ситуация не может длиться вечно, что шалость, в которую я авантюрно свалилась, должна иметь свой конец. Открываю глаза и вижу мутный, застывший на мне Элькин взгляд, приоткрытый рот. Сидя на моем столе, она ласкает себя между ног, трет и тискает свою грудь….
Светлым пятнышком проскакивает мысль в моем расплавленном мозгу. Я толкаю ее в ногу, показываю на ее сводное кресло, маню его пальцем и показываю на место рядом с собой. Элька кивает понимая, расплывается в блаженной идиотской улыбке, спрыгивает со стола, стягивает с себя трусы и подкатывает ко мне второе кресло….
А дальше поменяться местами – пара пустяков, дело техники. Плечом к плечу, я откатываюсь, а она подкатывается на мое место….
Полусогнутая, я подхватываю с пола сапоги, пакет с одеждой, с вешалки «козью шкуру», и как под обстрелом, не разгибаясь, мчусь в туалет….
Облегчившись, переодеваюсь в туалете, привожу себя в порядок, умываюсь, причесываюсь, возвращая себя в реальность. Смотрю на часы в телефоне – еще нет и десяти. Оставаться в офисе – ни при каких условиях – хватит, пошалила. Но сексуальная нереализованность настойчиво отдается во всем теле.
Ищу в телефоне номер Стаса, моего главного и пока единственного настоящего мужчину в моей жизни. Правда он знает, что у меня корпоратив и планов на сегодня у нас не нет.
- Стас… ты еще не залег в постель с какой-нибудь девицей?
- Пока нет. – ухмыляется он в трубку – Пока еще за рулем.
- Ста-сиик… - начинаю подскуливать я – А у тебя нет желания сделать со мной сегодня «все, что ты захочешь»…?
- Желание есть всегда, но планов не было. – смеется он.
- А что я должна сделать, чтобы твои планы поменялись? – продолжаю канючить я – Хочешь, я выйду встречать тебя голой…?
- Не безумствуй – на улице мороз, ты простудишься. – ржет он в трубку.
- И умру… а на моей могилке напишут – «Умерла от чужих планов».
- Так ты еще в офисе?
- Угу… - и бархатея голосом – Стаа-сик… я безумно тебя хочу….
- Ладно, я сейчас развернусь, минут через двадцать выходи…. не – я подъеду, звякну.
Уффф… как я вовремя. Для Москвы двадцать минут, как с соседней улицы. Спускаюсь по лестнице в полумрак фойе первого этажа. В дверях фигура мужчины. Он оборачивается.
Оп-па… засада… Мороз. Он делает шаг навстречу мне. Я останавливаюсь в центре.
Па-нятно – ждал меня. Мне нужно продержаться восемнадцать минут… а может больше. Попробуем….
- Я ждал тебя.
- А если бы я была не одна?
- Я бы сильно огорчился….
- И…?
- Попытался бы тебя отбить…. – в своей самоуверенной манере держится он.
- А дальше?
- Поехал бы тебя провожать….
- И не пригласил бы к себе на чашечку кофе…?
- Ну ведь ты тоже бы меня не пригласила… - улыбаясь, парирует он.
- Тогда зачем тебе со мной ехать?
- Мне нравится быть с тобой. Ты достойная внимания женщина….
- О как! Тогда если ТЫ не приглашаешь меня, а уж тем более Я тебя…. То где ты будешь заниматься сексом с достойной внимания женщиной? – я грубо загоняю его в угол - В подъезде у мусоропровода? Или в такси?
- Я пока об этом не думал…. – смеется он.
- Почему? Разве ты меня не хочешь?
«Достаточно одной таблэтки»… и он рубится в проблеме ДА-НЕТ. Слово «нет» моментально хоронит его и любую перспективу, слово «да» опрокидывает на него «чашечку кофе».
- Хочу. И хочу заняться с тобой сексом… в общественном туалете….
- Ммммм… достойное место достойной внимания женщины…. Ну туалет – я еще могу понять извращенность твоих «вкусов»…. Но где ты видел не зассаный и не загаженный общественный туалет в Москве? Миазмы и испражнения не действуют на МЕНЯ возбуждающе.
- Здесь за углом, недалеко, есть уютный ресторанчик….
Он выставился, он сдал себя с потрохами. Видимо, такое уже было в его сексуальной жизни, и именно в этом ресторанчике. И где-то глубоко, в тайне от самого себя, он строил планы такого повторения. Я ухмыльнулась:
- Ты любишь повторяться в сексе? А я не люблю вторичности. Банально водить всех подряд в одну и ту же кабинку туалета….
Молчание. Голливудская застывшая улыбка. В глазах растерянность, как будто я случайно застукала его занимающимся онанизмом. Ну вот и все, господа – умывайте руки…. Только оставшиеся десять минут мне не хочется выслушивать язвительные подколы и оскорбления в свой адрес.
Я беру его за руку и тащу под лестницу.
- Эй, ты куда меня…. – не успевает еще собраться он.
- Заниматься сексом… здесь хоть не воняет… и ты ненароком не вступишь в говно.
Я бросаю пакет на подоконник, сдираю насильно с него пальто и заталкиваю под лестницу в самый угол. Прижимаюсь к нему, расстегиваю на нем пиджак, рубашку, он пытается обнять меня.
- Руки убери. – командую я ему.
От его тела хорошо пахнет. Бывают мужчины, от которых тошнотворно пахнет потом. Видимо пот у некоторых какой-то едуче-вонючий. А этот нет – хоть и не из душа…. В меру волосатости, плоский поджарый живот…. Сейчас я еще проверю твой «прибор»….
Я расстегиваю молнию на брюках и погружаю туда свою руку, а другую опускаю от живота через ремень…. Он шумно выдыхает и снова пытается меня обнять….
- Я же тебе сказала – убери руки.
Расстегиваю ремень и с треском выдергиваю его из брюк, продеваю его петлей.
- Дай сюда руки. – я разворачиваю его к себе задом и стягиваю ремнем руки у него за спиной – Шалун… - хлопаю его по упругой заднице и снова разворачиваю к себе.
Пара пуговиц и брюки скользят на пол. У меня замирает сердце, когда я беру и достаю его упругий член из трусов….
…Ммммм… я тискаю его «вкусное» тело, трусь о него,… глажу, тереблю, играюсь с его членом… мне безумно хочется встать на колени и взять его в рот….
Почему мужчины так безропотно подчиняются этому «насилию» со стороны женщин? Почему они с готовностью отдают инициативу? Дают себя связывать, облизывать? Мечтают о двух женщинах сразу, не в состоянии справиться с одной? И ВСЕ поголовно ГЕРОИ, и ВСЕ только ПОЗВОЛЯЮТ себя любить! Дети, вечные дети, играющие в секс….
Фары осветили стекла парадного и замерли, через секунду потухли. В сумке забулькал телефон. Я втиснула Мороза в самый угол, прильнула к нему всем телом, крепко взяла за голову и поцеловала. Так же вкусно, как несколько часов назад.
- Давай, дедушка, не скучай. – я взяла с подоконника свой пакет.
- А я…! – жалостливо проныл он из темного угла.
- Догоняй… встретимся дома – в Великом Устюге…!
Руки в ремне, спущенные штаны… хм, не больно-то скоро он меня догонит. Я улыбнулась – хороший парень, только вот говна бы в нем поменьше.
Стас не проехал и пятисот метров, как был вынужден остановиться – я с таким голодом, с такой жадностью у него отсосала, не дотерпев до дома…!
ДОЛГ (часть третья)
Я проснулась. Я проснулась не снаружи. Я проснулась внутри. От внезапного толчка в мозг, чувства опасности, чувства непоправимости случившегося.
Не открывая глаз, пошарила рядом – Стаса не было. Я попыталась открыть глаза – боль прокатилась по всей голове. Абстиненция…. Боже, как мне плохо…!
Стащила себя с кровати и пошла на звук. Тело разламывалось, в голове «торчал топор», отдаваясь резкой болью при каждом шаге.
Стас был в кухне, сидел на барном стуле, щелкая с пульта каналами. Чисто побритый, свежий, «хрустящий», в трусах и белой рубашке. На стойке дымилась чашка ароматного кофе.
Я обняла его сзади, положила подбородок на его плечо, поцеловала в ушко:
- Ста-сик… свари мне кофе… пожалуйста….
- На-ка выпей. – он протянул мне через плечо стакан с пузырящейся водой.
- Что это?
- Минералка и две таблетки французского аспирина….
Я морщась проглотила жидкость, утоляя жажду. Вернула ему стакан.
- И не ходи по дому голой….
Я стянула с него рубашку:
- Тогда нечего хвать чужие вещи. Если ты встал раньше меня, то это еще не повод натягивать на себя мои рубашки….
Я сложила руки на стойку, устало положила на них голову:
- Ста-сик… что это было…?
- Я бы тоже хотел это узнать… - его глаза смеялись.
- У меня ощущения вернувшегося с Луны космонавта… со всеми его перегрузками.
- Да уж… перегрузки…. Ты вчера меня выжала, превратила в тряпочку, в сдувшийся шарик. Ты не отстала от меня, пока я третий раз не кончил….
- Давай я тебя надую… я знаю в какую пипку надо дуть. – и потянулась рукой к его трусам.
- Тоже мне, дульщица…. Да после первого дуя у тебя голова развалится от боли… - улыбнулся он своими здоровыми красивыми зубами – Давай-ка умывайся, в душ, а я сварю тебе кофе.
Я отмерила колпачки пены, включила наполняться ванну, почистила зубы…. В спальне отдаленно запиликал мой телефон. Я с трудом доплелась, взяла его в руки, на дисплее моргали три буквы – ШЕФ.
…Чувство непоправимости снова кольнуло сердце, страх, шелестя, прокрался в мозг, мурашками пробежал по телу….
- Да, Владимир Ильич….
- Я не разбудил? – услышала я в трубке его самодовольный бодрый голос.
- Нет-нет.
- Маргарита, тут такое дело, четвертого января объявляется рабочий день… ну понятно с последующими отгулами. Я не во всем разобрался в твоих годовых отчетах….
У меня вступило в голову, я закусила губу:
- Владимир Ильич, а если бы у меня был завтра самолет куда-нибудь в Египет…?
- Потому и звоню тебе сегодня, пришлось бы поработать с тобой сегодня после обеда… - хихикая своей шутке захрюкал он – но все же нужно поберечь твое здоровье. Тогда четвертого, к одиннадцати утра. Надеюсь, мы договорились? Если что изменится… ты уж меня уведоми… - закончил он медово.
- Мммда…. – я стиснула зубы, слезы ненависти проступили через ресницы прикрытых век….
Телефон трезвонил в моих руках. Я развернула его – «Эльвира» моргала мне дисплеем….
- Эль… я все знаю… он мне тоже звонил… я тебе перезвоню.
Прокатился Новый год… со штырем беспокойства в сердце.
Я хожу по Детскому миру, выбираю своему пятилетнему племяннику подарок. Завтра у него День рождения. Завтра четвертое, мне к одиннадцати в офис «на работу»….
Вот такие Ильичи у нас существуют, и они всюду. Каждый второй. И я его боюсь. Боюсь его неграмотной вежливости. Боюсь своей сосущей пустоты под ложечкой. Страх начинается с необъяснимости. Страх парализует, рождает в тебе обреченность. Страх не дает действовать, защищаться, бороться за себя…
Я вспоминаю свой выпускной, первый свой хмельной «взрослый» приход домой за полночь. И встретившую меня бабулю…. Она пристально посмотрела на меня, послушала мой пьяный смех, покачала головой….
Ее хлесткая фраза была больнее, чем удар по лицу:
- Тебе нельзя пить. Совсем. По жизни…. От алкоголя ты становишься шлюхой….
От несправедливости слезы брызнули из моих глаз… я истерично закричала:
- А что,… на своем выпускном я не могу выпить шампанского… и почему ты называешь меня проституткой…?
- Конечно выпить ты можешь… и я не назвала тебя проституткой…. Проститутка – это профессия, а шлюха – это по любви… это разные вещи.
- Тогда я дура, и ничего не понимаю… - истерила я.
- Порой, лучше всю жизнь прожить дурой, и умереть счастливой… - она развернулась и ушла к себе в комнату.
Как она была права…! Все мои проблемы в жизни только от этого! Стотысячный раз убеждаюсь в ее словах: МНЕ-НЕЛЬЗЯ-ПИТЬ…!
- …Так, Элька, - возбужденно говорю я в трубку Эльвире – ты же ведь любишь у нас все красное…? Завтра надеваешь на себя все самое блядско-красное, которое есть у тебя в гардеробе…. Ничего не хочу объяснять… ты послушайся меня и все… нет, нет ни какой идеи… просто послушайся меня… завтра я тебя подберу – говори, где….
Я натягиваю прозрачно-черный комбидресс с рукавами, колготки черной сеточкой, короткие черные кожаные шорты, длинные, до колена сапоги, блестящий черный плащ, примеряю фуражку и очки…. Я чертовски себе нравлюсь – «Леди Блэк». Правда, немного «прохладно» для января….
Раздеваюсь догола… и иду в ванну красить себя, добавляя к моей природной «соломе» рокового «блонда»….
Я подхватываю Эльку на набережной. Она падает на переднее сиденье и испуганно смотрит на меня.
- Ри-ит… чего делать-то…? Мы чего, въебались с тобой что-ли? Чего дальше-то будет? Ведь он заебет нас теперь… или замучает…. Хоть увольняйся…. – по-деревенски начинает она причитать.
- Да заткнись ты… со своим нытьем. Лучше расскажи, что после меня было.
- А чегобыло-чегобыло…. Ну ты ушла, а я это…. Не ну классно он куни делает… - перепрыгивает она в воспоминания того вечера.
- Я не про «классно» тебя спрашиваю, я спрашиваю – чем все закончилось? – сухо обрываю я ее.
- Не, ну это…. У меня презервативы всегда с собой… на всякий случай. – теряется она.
Не видя моей реакции, она начинает защищаться:
- Не, ну а чего я должна была сделать?... Ты слиняла, бросила меня…. Вы все разошлись…. Чего мне еще оставалось…? Я думала, что хоть кто-то заглянет…. А потом, когда я выпустила его из-под стола, он закрыл дверь и выебал меня…. Мне что, всю ночь его под столом держать надо было? Так он бы мне губы с клитором до пола бы отсосал….
Я усмехаюсь ее оправданиям и не сдержавшись, начинаю смеяться.
- Не, ну а чего, я не права…? – тоже улыбается она.
- Все нормально, Эль. – чувствую я угрызения совести за брошенную «на произвол судьбы» подругу – Попробуем прорваться. Только ты во всем слушайся меня. Хорошо?
Она молчит. Я оглядываюсь на нее. Элька невидяще смотрит в одну точку. Плывет в воспоминаниях. Видимо он от души ей засадил, явившись предметным воплощением ее половых влечений деревенской свинки. До сих пор ощущает его в себе.
- Достойный мужчинка-то? – улыбаюсь я ей.
- Вот сволочь! А!? – ненавидяще-нежно отвечает она мне.
У офиса пустая стоянка, всего пару машин. Я паркую свою «Мазду» перед самым входом. Поднимаемся по лестнице. Шаги гулко разносятся по пустому зданию. Открываем и заходим в свой кабинет.
- Так, раздевайся. – я глубоко вздыхаю, переводя дух.
- Что, сразу…?
- Да нет. – смеюсь я – Снимай дубленку, я гляну на тебя.
Смотрю на красно-розово-бардовую Эльку и продолжаю улыбаться. Эх, любит же она пугать быков своими красными тряпками. Но сейчас это как нельзя в тему. Красная блузка в дырчатый крупный цветочек напоминает мне тюль на окнах в деревне у бабули. Ухх, люто. Через блузку светится бардовый дорогой бюстгальтер.
- Так, снимай лифчик. Он здесь не подходит.
- Ритк, но у меня ж титьки на живот упадут….
- Упадут, когда родишь. А я б сама твои титьки с удовольствием облизала… если б мою ориентацию чуть-чуть сдвинуть. Дай-ка сюда свой телефон.
- Зачем?
- За «надо». Хочу сравнить со своим.
Она вытаскивает из сумочки свой телефон, отдает мне. Почти такой же «Нокиа», как и у меня, только модель на год старее. Пока Элька переодевается, я сижу за своим столом и листаю опции ее телефона. Все тоже самое – и глазок камеры, и функции, только мой потоньше и памяти побольше.
- Ритуль, двадцать минут уже….
- Ничего, пусть потомится….
Я поднимаю глаза и вижу стоящую передо мной, по пояс голую Эльку. Элькина грудь меня восхищает – не беспомощо-расплывшаяся студнем по животу, а тугая, налитая, тяжелая, с красиво-торчащими в разные стороны сосками….
- Хочешь потрогать? – интимно-ласково предлагает она мне.
- Ну ладно, хватит, одевайся. Я уже звоню. - с усилием отрываю взгляд от ее груди и беру трубку телефона….
- Владимир Ильич. – томно начинаю я в трубку – Девять один один вызывали? Команда спасателей на месте…. Да… да… ждем….
Элька заворожено смотрит на меня.
- Только ВО ВСЕМ слушайся меня, поняла?
Она согласно кивает.
- И будет нам счастье… и избавление….
Последний штрих – достаю из пакета наручники, дубинку, надеваю фуражку копа и темные очки….
Дверь распахнулась и на пороге появился САМ. Виновато-улыбчивый, вызывающе-наглый, с бегающими стыдливыми глазками. Видимо, пикантность той ситуации не давала ему покоя с самого начала, глодала его тщеславную душу, ему срочно нужна была реабилитация. И ждать конца отпуска он не собирался… эх, не хватило ему ни ума, ни терпения, ни интеллигентности. Самодовольство светится на его роже.
С Элькой он реабилитировался в тот-же вечер. И ему, как я понимаю, это неплохо удалось. Теперь очередь за мной. Я гляжу на него и чувствую, что нет у него никакого сценария, только похоть самца, прикрытая превосходством начальника. Успех достался ему слишком легко. Это располагает к беспечности.
А у меня репертуар неисчерпаем. И после своего глупого звонка он может претендовать только на роль клоуна.
- Владимир Ильич?... Присаживайтесь вот сюда.
Он поставил коньяк, шампанское, большую чашку с фруктами и сел на выдвинутое в проход около окна Элькино кресло, с интересом меня разглядывая. Я стою перед ним в фуражке и очках полицейского, в коротком блестящем плаще, с наручниками на поясе и короткой дубинкой за спиной.
- Владимир Ильич, вы обвиняетесь в изнасиловании. Вы знаете об этом…? Расскажите, где вы были, чем занимались вечером и ночью с двадцать девятого на тридцатое декабря?
Улыбка деревянно застыла, на его лице промелькнул испуг. Он напрягся. Я не останавливаясь, продавливаю его смятение:
- Вспоминайте, вспоминайте…. От вашей памяти будет зависеть ваше наказание.
Он что-то бормотнул скороговоркой, с растерянной улыбкой попытался встать.
- Сидеть…! – моя дубинка уперлась ему в грудь – Сопротивление властям? Офицер, наденьте на него наручники…!
Я выдернула из-за пояса наручники и подала их Эльке. Элька повизгивая от удовольствия за моей спиной, подошла к нему раскачивая сиськами, нагнулась:
- Ну, мой дорогой, давайте ваши рученьки… сопротивление властям бесполезно… только усугубит наказание. – тащится она от игры.
Глядя на Элькины сиськи перед своим лицом, он с трудом, наконец врубился в игру. Но чувство самосохранения еще шевелится в его глазах уходящим испугом. Не успел он дернуться, как Элька лихо застегнула наручники на его запястьях.
- Так с кем вы провели этот вечер? – продолжила я.
- Нууу… офицер, я плохо помню… - снова улыбаясь, он втягивается в игру – Я был нетрезв,… но к изнасилованию я никакого отношения не имею.
- Ой-ли! – воскликнула Элька – У нас имеются свидетельские показания на ваши маленькие слабости, «ша-лун»….
Она подняла юбку, показывая свои бардовые трусики и резинки алых чулок, как будто предъявляя ими свидетельские показания, и села на свой стол. Включила настольную лампу на штаге и направила свет ему в глаза. Элькин профессионализм в игре удивляет меня, такое ощущение, что она всеми вечерами репетирует подобные «сценки» с каким-нибудь достойным мужчинкой.
- Ну у каждого есть маленькие слабости. – щурится он от лампы.
- Но ваши слабости приобрели гипертрофированный характер.
- Во-во, весь такой непьющий, негулящий, на работе такой смирный, что тень от него не ложится - Ангел. А сам…?
- У вас есть, что сказать в свое оправдание?
- Но я не виноват…!
- Позвольте, я допрошу его своими методами…? – млеет Элька пьяными глазами.
- Только без пароксизмов.
Она на секунду оглянулась на меня, не понимая смысла слова:
- Ну уж как умею… - хмыкнула, пожимая плечами – Я не припомню, чтобы кто-то не раскололся в моих руках….
Элька – золото, я не ожидала такой поддержки с ее стороны. Она спрыгнула со стола, высоко поддернула юбку, расставила ноги и лицом к нему присела на колени.
- Ну что, мальчик мой, поговорим?
Она ослабила ему галстук, расстегнула все пуговицы на рубашке, стала гладить его грудь, царапать коготками, нагнулась и провела язычком по его соскам.
- Ну так что, будут признания…?
- Мне нечего вам сказать… - с довольной улыбкой ответил он.
- Тем хуже для вас.
Она встала, расстегнула ему ширинку, запустила туда ладонь, пошвырялась и извлекла на свет уже возбудившийся торчащий член, раздвигая второй рукой ширинку. Расстегивая ремень, потянулась к члену губами….
- Нет-нет… - строго остановила я ее – Никакого минета – только руками, и ремень не расстегивать, пока не признается.
- Пусть помучается. – пропела Элька с довольно-похотливой улыбкой, плотно взяла его член в ладонь и медленно раскрыла крайнюю плоть опуская руку к его основанию, закрыла, раскрыла – Ммммм… красавец…!
Судорога наслаждения пробежала по его телу, ноги задергались в попытке встать.
- Упражнения в онанизме. – проговорила я снимая фуражку – Так и будем дрочить, пока не признается.
Мои волосы с тихим шорохом рассыпались по плащу. Я развязала пояс, расстегнула и сбросила плащ. Элька замерла, глядя на меня. Похоже, моя униформа еще сильнее подстегнула ее возбуждение.
Я нагнулась и перехватила член из ее руки, как эстафетную палочку. Действительно красавец – упругий, ровный, с красивой головкой, сантиметров двадцать, не меньше, сочащийся, возбуждающе-пахнущий сексом.
Элька расстегнула и распахнула блузку, подошла к его лицу, взяла одной рукой за голову и поднесла к его губам свою грудь.
- Тебе, наверно хочется ее облизать…? – начала она ворковать возбужденным, срывающимся голосом – Помять, потискать, потереться членом…. Мечтатель….
- Все, хватит, хватит, я больше не могу… - таким же срывающимся голосом начал он – я готов во всем признаться….
Его возбуждение достигло предела. Моя «игра» с его членом заставляла конвульсивно дергаться его тело, а Элькина красивая сиська в сантиметре от его губ, ее голос, довершили остальное.
- Ну и…?
- Да-да, я совершил изнасилование над одной молодой дамой в тот вечер…. Но она была настолько соблазнительна, что я не смог удержаться…. И я не наблюдал сопротивления с ее стороны и не думал, что она придет к вам в полицию…. А вот ваши методы допроса бесчеловечны, они не укладываются ни в какие рамки….
Он уже весь был в этой игре и ловил кайф от такого неожиданного нашего «подарка».
- Ну вот и ладненько…. Приговор гуманнее и милосерднее – вы так же будете изнасилованы… но не досмерти – не бойтесь…. Как вы поступили – так же и мы поступим с вами. Здесь нам будет тесно вдвоем приводить наказание в исполнение. Вставайте.
Я дернула его за наручники. Он встал с блаженной улыбкой и в предвкушении….
- Встаньте сюда. – я подвела его к углу окна – Поднимите руки….
Я встала на низкий подоконник и забросила цепочку наручников на бронзовое кольцо. Господи, ты все видишь – как раз хватило.
Повесила ему на шею ключик от наручников, расстегнула ремень, выдернула его из брюк, как совсем недавно, под лестницей у Мороза, расстегнула пуговицу, и брюки упали на пол.
- Приступайте к наказанию, офицер….
Эльку дважды просить не пришлось – она и без того вся плыла в возбуждении и истоме. Элька опустилась перед ним на колени, сдернула с него до пола трусы и одними губами втянула в рот его торчащий, мокрый от выделений, член. Посасывая его, расстегнула пуговицы на рукавах своей блузки, и сбросила ее с себя.
Я прищурилась от промелькнувшей картинки – а если бы кто-то наблюдал за нами из окон напротив-стоящего дома….
…Я прижимаясь, гладила его тело, сдернув набок галстук, играла язычком по груди, чуть прикусывая. Он дрожал и стонал от наслаждения. Элька, продолжая сосать, мяла и ласкала свою грудь, несильно прищипывая и оттягивая соски. Я опустилась на колени, отстранила Эльку, взяла член рукой и медленно, с наслаждением стала проталкивать его глубоко в свою глотку, подавляя рвотные позывы. Упругий, гладкий, он упирался в мои гланды, и мне приходилось возвращать его к себе на язык. Глаза непроизвольно подернулись слезами, мужской стон наслаждения непрестанно был слышен сверху. Только раза с десятого мне удалось расслабить горло и погрузить его в себя до самого корня, упершись носом в его живот.
Элька, замерев, смотрела на меня с восхищением. Когда я медленно и осторожно, как факир длинный кинжал, вынула член из своего горла, она перехватила у меня его, пробежала по нему губами от основания к головке и обратно, как по губной гармошке, прихватила в рот одно яйцо и стала посасывать, оттягивая его как можно дальше.
Мне нравился такой «тандем», он возбуждал меня все больше и больше. Я прикоснулась губами к члену с другой стороны, так же пробежала по нему губами, Элька выпустила изо рта яйцо и вернулась к члену…. Сначала мы встретились с ней носами, потом губами,… наши языки, встречаясь, ласкали член снизу…. Мне была приятна упругость и умелость ее языка…. Низ живота возбужденно тянул, настойчиво выпрашивая секса…. Я видела близко ее мутные расплавленные глаза и только от этого уже готова была кончить.
Член напрягся, стал твердокаменным, …и выстрелил спермой, расплескивая ее пятнами по всему подоконнику…. Сверху раздался громкий стон мучающегося запором человека.
…А мы смотрели друг другу в пьяные глаза и блаженно улыбались….
Я вскочила, схватила Элькин мобильник, и стала отщелкивать их кадр за кадром:
- Эль, посмотри на меня… теперь возьми в рот… пососи… оглянись на меня….
Элька послушно все исполняла, как под гипнозом.
- Эй, эй, прекратите… вы что делаете…? – шеф открыл глаза, очнулся, и стремительно стал возвращаться в реальность после своего оргазма.
- Иди сюда. – скомандовала я Эльке – Теперь ты меня… только нажимай на эту кнопку… и все,… как на твоем мобильнике….
- Эй, ну хватит уже… вы чего задумали…?
Но было уже поздно. Я позировала, как на фотографиях с сафари – с убитым львом… или слоном. Я сгребала в ладонь его член, демонстративно сосала, лезла к его лицу длинным своим языком – и все это в вызывающих позах, с открытыми глазами….
Он дергался, извивался, орал, матюгался, пытался меня пнуть, путаясь в штанинах, отворачивал лицо, а наручники все сильнее впивались в его запястья…. Восемь, девять, десять снимков – Элька, как автомат нажимала на кнопку. Наконец он дернулся и затих – видимо боль в руках заставила его вести благоразумно… а может он понял, что дергаться УЖЕ поздно.
В моем мозгу нарисовалось последнее фото – поверженный на полу шеф, и я с карабином в руках, в пробковой каскетке, ставлю ногу на его поверженное тело,… нет, лучше с высоким хвостом волос, индейским раскрасом, луком и стрелами в руках – Барби-Амазонка, леди Блэк….
Я взяла его за подбородок и развернула к себе:
- Вы спрашиваете, что мы делаем, Владимир Ильич…? – тихо с нажимом начала говорить я, глядя прямо в глаза – Страховой полис…. Мы делаем себе страховой полис. Вам, лучше всего, забыть о том, что было. Вычеркните из своей памяти последнюю неделю. Если вы только… еще раз… попытаетесь злоупотребить,… то эти снимки тут же появятся в Интернете… и на столе у Генерального. Нам терять не чего – мы клерки, девчонки отчаянные, незамужние. А вот ваша карьера рухнет… а после сорока вам ее собрать и поднять будет просто невозможно. Ваша следующая должность – собирать пустые бутылки по мусорным бакам. Потому что ваша семья – жена и дети от вас откажутся – уж поверьте, мы приложим для этого все усилия….
Он стоял молча, с закрытыми глазами. А Элька, как зомби, все это время нажимала и нажимала на кнопку фотоаппарата.
- Надеюсь, мы поняли друг друга. Повторять такие вещи никто не будет – ошибка сапера…. – резюмировала я.
- Так, бери телефоны, шмотки и вали отсюда. – скомандовала я Эльке – Вот ключ от машины, нажмешь на эту кнопку,… садись и жди меня.
- Ага…. – таращится на меня Элька, ничего не понимая.
- Быстро!… я сказала….
Она сгребла в охапку блузку, пакет, свою дубленку и бочком, бочком, пробежками, по пояс голая, задевая углы ерзнула между столами на выход, ветерком сквозанула в коридор. За моей спиной хлопнула дверь, и через миг до меня донесся удаляющийся неровный топот застоявшейся кобылы.
Я встала на подоконник, дотянулась до наручников, нажала на кнопку и одно кольцо, сжимающее его запястье, расстегнулось. Он опустил затекшие руки, сделал небольшой шаг, запутался в спущенных брюках и плюхнулся в рядом стоящее Элькино кресло. Патрон кресла не выдержал и резко опустил его к полу. Я криво ухмыльнулась – символично.
…Я молчала. Не уходила.
Он сидел и тупо-монотонно вставлял ключ в замок наручников, пытаясь открыть второе кольцо. Я нагнулась, нажала на кнопку, наручники раскрылись.
- Они открываются без ключа. А ключ… это вам сувенир… от нас… на память…. О нашем всеобщем молчании.
Он сидел и незряче смотрел прямо перед собой.
- Владимир Ильич, вы все испортили,… вы понимаете это?
-….
- Своей тупостью, своей жадностью, своим служебным злоупотреблением вы ВСЕ испортили…! – с надрывом в сердце, с глубоким сожалением произнесла я.
…Я еще раз нагнулась, посмотрела ему в глаза и на пустыне его лица я увидела…. По его красивому, слепому от испуга и глупости лицу катились слезы. Он плакал по-настоящему.
Я потянула со стола свой плащ, и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
ЭПИЛОГ.
Я с усилием открыла огромную входную дверь бог знает какого века, вышла на улицу, порывисто села за руль, судорожно схватила с панели ключ и завела остывшую машину. Элька молчала, кутаясь в дубленку.
- Ну-вот-и-все... – проговорила я, неотрывно глядя на стрелку температуры на спидометре – Мы… свободны….
Я непроизвольно положила ладонь на Элькино колено и похлопала по нему:
- Сейчас бы рюмку хорошего коньяка… а то и две… чтобы снять стресс….
- У меня есть… поехали ко мне… - тихо проговорила Элька.
Я внимательно посмотрела на нее, нежно провела рукой по ее ноге от колена и выше… дубленка на ней распахнулась, показывая обнаженную грудь…. Она так спешила исполнить мою команду, что натянула шубу на голое тело….
- Ох, Элька… беду творишь… - я помотала головой, прищурилась, и широко улыбнулась.
- А что в этом плохого…? За одно и фотки посмотрим… – она положила руки на мою ладонь и прижала ее к ноге….
У меня у самой все кипело внутри, требуя срочного выхода… и не одним пустячным оргазмом….
- Ты где это все взяла? В секс-шопе…? – с интересом проворковала она.
- Не-а… в Детском Мире. Вчера выбирала подарок племяннику – случайно наткнулась….
Мы пристально посмотрели друг другу в глаза… и истерично заржали, выплескивая нервозную напряженность последних дней.
- Да так… – хмыкнула я своим мыслям,… включила передачу, нажала на акселератор и, разгоняя машину, еще раз с любовью глянула на Элькину добродушную улыбку….
Написать комментарий
|
Лианка...
Давно так не смеялась!
Ты еще тот драчун оказыв...
Но всё же останусь при сво...
А интересно, с...
а разместила, патамушта нравится! :са...
Приветствую нового а...
Просто Вы не умеете ...
Рассказы 
Комментарии
а мне казалось, что черезчур)) эдакое любительское порно, нудное, с провалами по динамике, с перебором секс-описаний и эмоций)))
а вот оказывается...
вообще это была не цель. цель - посмеяться над нами, мужиками))
Спасибо, за доставленное удовольствие! целую, до вечера….
ага, особенно после твоего рассказа. Целый день, испытываю некую турбулентность, так и хочется с кем нибудь уединиться))
Чукча не писатель, чукча-читатель!
Кароч, пора литнегров нанимать прописывать вставки про природу и погоду, типа)))
Видится мне, Бакунин, что это именно тот типаж женщины, который тебе лично нравится в реале.)))
Рассказ мне твой понравился, вторая часть даже больше первой. А Ильича мне как то жалко(
Потому как игру ведь не он начал. Получилась такая своеобразная борьба характеров.
в самом начале рассказа есть такое предложение, о котором все забывают: "...И еще очень люблю секс и читать." и все ее "шалости" построены именно на этом. современное общество немного изменило отношение к сексу (и понятию любви) убрав многие морально-этические рамки. я не беру светских писательниц где ночной клуб, гламур, обед, секс... - понятия тождественные, объединенные одним понятием - удовольствие, кайф. и понятие любви у них трансформирован о только в любовь к брилиантам или дорогим бутикам.))) у меня только малые осколки этого.
а мой типаж женщины - это женщина, которая любит секс)))) формы, возраст, характер - это все вторично)))
и нечего Ильича жалеть. есть великая пословица - оглянись вокруг себя, не гребет ли кто тебя.
RSS лента комментариев этой записи