|
Автор: Мари Пяткина
ЗВЕРИ
Возле окна сидел волосатый лицом мужик: кустистые русые с проседью брови почти переходили в бородищу. Вся эта роскошь начиналась под лыжной шапочкой и пряталась в воротнике куртки. Одет мужик был чистенько и просто, даже бедно, на коленях держал старый дипломат. «Не бомж», - определила Рита. Передав деньги за проезд, она принялась искоса разглядывать соседа – любопытный тип.
Маршрутка быстро набилась и тронулась с места. Бородач смотрел в окно или перед собой, по-птичьи быстро поворачивая голову, но вот сморщился и с каким-то совершенно особенным видом чихнул. «Монах», - поняла Рита и рефлекторно отодвинулась, отчего сразу упёрлась в чёрное драповое пальто.
Она подняла голову и отпрянула назад, к монаху, отчего тот дёрнулся и покрепче вцепился в дипломат.
Над нею, держась за поручень, стоял мужчина самой привлекательной наружности, и внимательно рассматривал Риту, которая после насекомых больше всего боялась именно блондинов с большими, широко расставленными серыми глазами и чувственным ртом. Глаза были светлыми и пронзительными, такими голодными к жизни, какие бывают у заключённых в первые дни после освобождения. От приступа паники Риту не спасли даже очки-хамелеоны в тонкой металлической оправе на прямом носу незнакомца – они предавали мужчине очень интеллигентный вид. «Чего он так смотрит?» Рита заподозрила, что плечи у неё усыпаны перхотью. По спине, от затылка и до самого хвоста побежали мурашки. Некстати подумалось, что, не смотря на выстроенную дамским мастером Вавилонскую башню на затылке, лифчик на ней старый и растянутый, с одной бретелькой и потому сползает - какой с утра нашёлся. Впрочем, остальные два не лучше.
А зачем, скажите, красивые и нарядные лифчики профессионально-генетическому синему чулку тридцати лет отроду, обладателю кандидатской и самого настоящего хвостика, с указательный палец длиной и такой же толщины? Рита умела им шевелить, напрягая ягодичные мышцы, благодаря ему никогда не ходила в бассейн, на пляж, в сауну с подружками, и весь одиннадцатый класс терпела насмешки со стороны одноклассников, потому что влюбилась в блондина Колю с последней парты первого ряда и почти ему отдалась. От потери девичьей чести Риту спас, снова-таки атавизм, вызвавший у Коли неудержимый смех. С тех пор Рита ни с кем не встречалась, принципиально не знакомилась и планировала унести девственность вместе с хвостом в честную могилу научного сотрудника.
Вавилонская башня возникла от необходимости идти на юбилей к начальнице, до торжества оставалось шесть часов, и, чтобы потратить время с максимальной пользой, Рита ехала в библиотеку.
Бывает, садишься как лучше – возле несимпатичного человека, а получается как всегда – приходит сексуальное мясо в упаковке из кожи и ниток, становится рядом, и всю дорогу тебя колбасит, потому что мужчины враги, а у тебя – хвост, тридцать лет и замшелая девственная плева. Вам часто попадаются привлекательные блондины? Рите они встречались гораздо чаще, чем хотелось.
От монаха крепко пахло дешёвым стиральным мылом, Рита поморщилась и косо глянула на блондина. Тот по-прежнему внимательно её рассматривал своими ясными глазами, чуть наклонившись вперёд. Его ноздри расширились, незнакомец принюхивался. «Он подумал, что это от меня хозяйственным мылом несёт!» - с ужасом догадалась Рита, мучительно покраснела и, вскочив, принялась проталкиваться к выходу. Блондин посторонился и проводил её взглядом, который прямо-таки жёг Риту между лопаток. Пришлось выйти на остановку раньше. Зато пока дошла до читального зала - успокоилась.
- Здравствуйте!
- Здравствуй, Рита.
- Мне мои обычные монографии и «Слово»
- Забрали «Слово».
- Кто?!
- Вон тот молодой человек.
Кому мог понадобиться Илларион? С его «законом и благодатью»?!
В углу сидел – да, Рита не могла ошибиться – сегодняшний блондин из маршрутки. Незнакомец приехал раньше и завладел Ритиным законным Илларионом. Он определённо её преследовал и даже опережал. Дрожа от негодования и ужаса, Рита взяла монографии, села у окошка, но никак не могла вникнуть в то, что писали умные люди и как оценивали «Слово о законе и благодати», голова сама поворачивалась в сторону блондина.
Это был складный молодой человек, вероятно среднего роста, худощавый, с уверенным разворотом плеч. Пальто висело на спинке стула, на мужчине отлично сидел чёрный пуловер с высоким горлом. Он спокойно, как-то грациозно перевернул страницу и поднял на Риту лицо. И снова её поразил несытый, ясный взгляд. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом незнакомец спокойно поднялся, взял пальто, книгу, и пересел за Ритин стол.
Её обдало запахом хозяйственного мыла. Рита с изумлением констатировала, что пахло отнюдь не от монаха, а от этого, такого симпатичного мужчины.
- Кажется, я вашу книгу забрал, - сказал он, и протянул Рите Иллариона.
Та с недоумением приняла «Слово» и стала рассматривать потрёпанную обложку.
- И как вам Илларион? – спросила она, потому что нужно было что-нибудь спросить.
- Складно отче пишет, - спокойно сказал незнакомец, поставил локти на стол и опустил подбородок в ладони. – Правда, чистой воды политику с педагогикой.
- Пиф! – возмущённо сказала Рита, и застрелила блондина из пальца.
- Как интересно, я тоже, - ответил мужчина. – Вам нравится молочный коктейль?
Рита задумалась, и пришла к выводу, что наличие атавизма не повод отказываться от приглашения, а стиральное мыло совсем неплохо пахнет.
- Апельсиновый сок, пожалуй, выпью.
Что такое два стакана сока в маленьком, стилизованном под африканский этнос кафе? Сущие пустяки, даже если ваш спутник более чем интересен, читает не только «Слово», но и «Исповедание» Иллариона на память дословно, с любого места, и вообще неплохо ориентируется в «преданьях старины глубокой». Ровно через час он посмотрел в окно и мило попрощался, оставив телефон.
- Мне можно звонить каждый день, с утра и до шести часов.
«Женат! - догадалась Рита и вздохнула. – Не буду звонить! Ничего хорошего из этого не получится».
Не буду звонить.
Не буду…
Не…
В половине девятого утра, в понедельник, пальцы сами набрали написанный на бумажке номер, и с этого дня Рита, как гулящая жена, стала мысленно изменять Иллариону с Вячеславом. Блондин напрочь вытеснил кандидатскую.
По всей же земле роса…
Страшное дело – наличие в женской голове мужчины. Даже самому нормальному человеку с серьёзными интересами начинает выкручивать соблазнами мозг, а в горло интуиции, за пессимистичные прогнозы, вставляется тугой и плотный кляп.
Вячеслав встретил Риту в обеденный перерыв возле университета, и с тех пор каждый день водил обедать. Во вторник Рита приобрела лошадиный шампунь с коллагеном, чтобы волосы стали пышными и блестящими. А со среды вдруг начала покупать себе вещи. Если раньше ей было безразлично, в чём ходить, теперь она с маниакальной одержимостью пополняла убогий гардероб на распродажах, благо, мелкие размеры всегда оставались. Половина отложенных на защиту денег до пятницы уплыла по волнам покупочной истерии: ей не хотелось, чтобы рядом с Вячеславом видели дурно одетую и плохо причёсанную женщину.
Хвост, хвост, хвост! Проклятый атавизм вызывал теперь жгучую ненависть. Если бы не уродство, Рита давно спросила бы, свободен ли Вячеслав вечером. Она записалась на приём к пластическому хирургу, чтобы решить заданную генами и нерешённую мамой задачу, узнала стоимость и даже придумала, у кого из подруг одолжить недостающую для операции сумму.
Постоянный запах мыла стал привычным и больше не смущал. Стоило немного посидеть с Вячеславом рядом, Рита сразу принюхивалась и больше не слышала запаха. Смущало другое – упорное нежелание нового, такого приятного знакомого что-либо о себе рассказывать. Рита не знала толком ни кто он, ни чем занимается. Все вопросы Вячеслав очень ловко переводил в шутку или просто оставлял без внимания. Зато сам с любопытством слушал Ритины бытовые истории, иногда вставлял остроумные замечания, давал презабавные, шуточные советы, и всё рассматривал её лицо. Смотрел подолгу, не отрываясь, а когда Рита ела – даже следил за движением вилки к тарелке и обратно ко рту. Это смущало тоже.
А в субботу позвонил с самого утра и пригласил Риту прогуляться. «Жена уехала», - догадалась она, красиво накрасилась и при встрече, на вопрос, куда бы ей хотелось пойти, подумала и предложила отправиться в зоопарк, посмотреть на животных.
- Там можно слону давать булку, - сказала она. – Мне нравится гулять по зоопарку.
Вячеслав отреагировал очень странно – напрягся, словно Рита сказала что-то неприличное, насторожился.
- Я не люблю смотреть на зверей в клетках, - сказал он. – Других предложений нет?
- Боишься, что жене доложат? – не выдержала Рита.
- Я не женат, если тебя это волнует, - ответил Вячеслав. – И живу один.
Серое весеннее небо стало таким светлым, таким бездонным! Мокрый снег летел в лицо так весело, что любо-дорого было подставлять ему щёки, а ничего красивее, чем голые, грубо остриженные деревья скверика и загаженная голубями авангардная литая статуя возле университета, где они обычно встречались, Рита просто в жизни своей не видела.
- В библиотеку? – в шутку спросила она. – Можно в кино.
- Пошли к тебе.
Теперь испугалась Рита.
- У меня не прибрано, - сказала она.
«У меня хвост!»
- Не страшно, - ответил Вячеслав.
- Ко мне мама приехала.
«У меня хвост!»
- Познакомлюсь с мамой.
- Ко мне далеко!
«Хвост! Хвост! Хвост!»
- Я знаю, где ты живёшь, ты говорила.
Рите стало стыдно.
- Я всё вру, - честно призналась она. – На самом деле я замужем.
- Конечно врёшь, когда ты врёшь, ты совершенно по-особому пахнешь.
- А ты всегда по-особому пахнешь.
Вячеслав скупо улыбнулся и отвёл в сторону взгляд.
- Терпеть не могу запаха духов. Очень рад, что ты ими не пользуешься. Так ты меня приглашаешь, или нет?
Напряжение в Рите шло по возрастающей, а настроение, сперва такое хорошее, всё убывало, словно Вячеслав его высасывал улыбками и шутками.
Они смотрели «Небо над Берлином», сидя рядом на диване. Пили кофе, кофе с коньяком и коньяк. Пила в основном Рита, но никак не могла успокоиться. Бок, обращённый к Вячеславу, жгло, словно одежда с той стороны была пропитана кислотой. Замечательно-вкусная конфета прилипла к нёбу, и всё не удавалось от неё избавиться, съесть не получалось, а выплюнуть было стыдно, еле удалось её проглотить. До сих пор Рита думала, что может смотреть «Небо» до бесконечности, теперь же любимый фильм просто глупо мигал бессмысленными картинками.
«Сейчас он меня поцелует и станет раздевать…»
Она слишком быстро выпила свой коньяк, а когда ставила бокал на журнальный столик, заметила, что рука трясётся.
Вячеслав рассмеялся, взял её руку так осторожно, словно это был птенец, и стал легонько разминать ладонь и пальцы. Перевернул кисть, коснулся влажной ладони мягкими губами.
«Сейчас обнимет и поцелует…»
Рита закрыла глаза. Но Вячеслав отпустил ладошку, поднялся с дивана и сел перед Ритой на корточки. Немного посмотрел на неё снизу, а потом стал гладить по ногам, от ступни до колена и обратно. Это было приятно.
- Сними колготки и дай мне ножку.
«Увидит это уродство, и, конечно, уйдёт…»
Рита привстала; двигаясь нервно и порывисто, быстро приподняла юбку, сняла капроновые колготки и отбросила в угол.
- Сядь и дай мне ножку. Пожалуйста.
«Ну и пусть уходит!»
Рита протянула босую правую ногу. Вячеслав взял её в руки, стал гладить. Перецеловал каждый вздрагивающий пальчик, лизнул щиколотку, потёрся щекой и губами о ступню. Рита инстинктивно сжалась, в прямом смысле слова поджав хвостик. Вячеслав гладил и целовал ногу, всё выше поднимая новую вельветовую юбку с совершенно замечательными карманами, пока дальше поднимать стало некуда.
- Привстань, пожалуйста…
Сердце билось где-то в горле, Рита покорно приподняла бёдра.
Чёрные трусики-шорты скользнули к коленям.
- Ой, какая прелесть! – сказал Вячеслав. – Дай я его поцелую.
Рита засмеялась, заплакала и снова засмеялась.
То, что другим уродством кажется, для тебя стало силою…
- Знаешь, куда пойдём ужинать?
- Никуда.
Они валялись на диване. Иногда весело копошились под пледом, иногда просто лежали. Рита почёсывала Славу ногтями, а он жмурился как кот и поворачивался поудобнее.
- Я замечательную кафешку знаю, ужасно вкусную и недорого, мы с девочками там корпоративили на Новый год.
- Завтра там пообедаем, хорошо?
Рита напряглась.
- Тебе надо уходить?
- Да.
- Уже?
- Не прямо сейчас, но скоро.
«Соврал. Женат», - поняла Рита.
- Послушай, - сказал Вячеслав ласково и легонько подёргал её за хвостик. – Не придумывай лишнего, хорошо?
- Вот не надо так делать, неприятно. Я хочу его ампутировать. Давно следовало, ещё в детстве.
- Не вздумай. Замечательный хвостик. Он мне очень нравится. И ты мне очень нравишься.
- Честно?
- Честно.
- А куда ты идёшь?
- Домой.
- У тебя дела?
- Да.
- Тебя ждут?
- Нет.
- А чего тогда спешить?
Вячеслав посмотрел своим голодным, ясным взглядом. Вблизи, без очков, его глаза совершенно завораживали.
- Я не хочу отчитываться и тебя об этом просить не буду. «Да разумеет читающий: Авраам ведь от юности своей Сарру имел женой - свободную, а не рабу…»
Словами Иллариона Рита устыдилась. Перед ним, как часто перед брошенным мужчиной, был комплекс вины. Поджав ноги, она стала смотреть, как быстро и грациозно одевается Слава.
«Вот посмотрит, что я грустная сижу, и останется»
Остался только запах стирального мыла, к утру исчез и он.
Ибо кончилось иудейство, и Закон отошел. Жертвы не приняты, ковчег и скрижали, и очистилище отнято.
Чем дольше они встречались, тем мучительнее Рита раздумывала, чем Вячеслав занимается, когда они расстаются. Ни единого вечера вместе не провели.
Этот вопрос не одну её беспокоил – вся кафедра с превеликим сочувствием, любопытством и скрытым злорадством ломала голову. В обсуждениях, правда, не участвовал Аркадий Ираклиевич – кроме тупых студентов его беспокоила только собственная простата и методы её лечения.
- Точно женат, однозначно! – говорила Катерина Семёновна.
- Я иногда и в семь утра звоню – берёт трубку и разговаривает, называет меня по имени, - возражала Рита.
- Бандит, наверное! – предполагала Валя.
- Даже близко не похож! - протестовала Рита.
- А я думаю, что он игрок, - заметила вторая аспирантка Кирочка.
- Тогда бы днём отсыпался.
Впрочем, вскоре Вячеслав начал встречать Риту после работы – это был прогресс.
Провожал домой и уходил.
Немного времени спустя, начал заходить на кофе, выпивал чашку и тут же прощался.
Недельки через две стал ещё больше задерживаться, и секс у Риты появился не только по выходным, но ещё и в будни. Потом Вячеслав принимал душ с неизменным хозяйственным мылом и покидал её. Рита подкладывала в ванную гели для душа и кусочки разноцветного мыла – всё оставалось нетронутым, а с полочки с упрямой маниакальностью бралось коричневое стиральное.
Кафедра ничего не понимала, Рита тоже.
- Наверное, скоро к тебе переберётся, - предположила Катерина Семёновна.
- Да, может, и рождение новой семьи отпразднуем, - вздохнула незамужняя Валя.
- Какой уже день длинный, совсем весна! - заметил, глядя на улицу Аркадий Ираклиевич. – И темнеет теперь поздно.
Рита почувствовала лёгкую дурноту и тяжёлое разочарование.
- Никто никуда не переедет, - вздохнула она.
Вячеслав начал задерживаться в гостях всего лишь потому, что ночь стала короче.
Для проверки Рита позвонила ему после заката – трубку никто не взял, несмотря на раннее время. Ещё один звонок, уже ближе к ночи – снова тишина. Рита всю ночь металась по дивану и, едва дождавшись рассвета, набрала номер.
- Алло?
- Ты что делаешь? – спросила Рита глупо.
- Я только что проснулся, - голос в трубке и в самом деле звучал сонно. – А ты чего звонила ночью? Я крепко сплю.
- Ничего, - буркнула Рита и дала отбой.
«Ампутировать атавизм и найти другого! Или к диссеру вернуться. С Илларионом мне было лучше всего».
Легко сказать, а вот сделать тяжело, особенно, если голова забита исключительно таинственным любовником. Какая диссертация? Рита стала заговариваться на лекциях.
Она сердилась, негодовала, и категорически не могла ни на йоту приблизиться к разгадке.
- Я тебя люблю, а ты мне ничего про себя не рассказываешь!
- Ты просто тайны любишь, а я – тайна, - улыбался Вячеслав.
Он не верил Рите. Да и в любовь, кажется, не верил тоже. Хорошо, хоть от хвостика не смеялся.
…не разумели, (где) десница, (где) шуйца, и земному прилежали, и нимало о небесном не заботились…
Илларион не ревновал, поскольку давным-давно почил в бозе в иеромонашеском чине. Однако, близилось лето с неотвратимым отпуском. Если раньше было понятно, что отпуск надо тратить на Иллариона, теперь грядущее покрылось мраком тайны, да и на защиту денег совершенно не осталось – всё самым глупым образом потрачено на вещи и маникюр. А как по-другому, если кто-нибудь далеко небезынтересный регулярно перецеловывает ваши пальчики?
- Смотри, Рита, коршун, - сказал Вячеслав, пожёвывая травинку.
- Где?
- Да вон же.
Рита, сколько не смотрела, разглядеть птицу не смогла. А вот Слава видел исключительно хорошо, непонятно было, зачем ему очки.
- Давай куда-нибудь поедем в отпуск?
- Это вряд ли.
- Ты чем-то болен и не хочешь мне говорить?
- Я здоров.
- Мне начислят отпускные, тебе не придётся на меня тратиться.
- При чём здесь траты?
- А что тут при чём?
- Я не могу с тобой поехать в отпуск.
- Из-за своих ночных занятий?
- Рита, тебе не нравятся наши отношения?
- Ты хочешь сказать, что если я продолжу расспросы, ты перестанешь приходить?
- Ты отнюдь не глупая женщина.
И, словно женщина, Вячеслав наказал Риту за любопытство – оставил «без сладкого»: когда, пару минут спустя, она потянулась целоваться, её просто-напросто мягко и равнодушно отстранили.
Катерина Семёновна пила кофе, Валя над чем-то размышляла, постукивая карандашом, Аркадий Ираклиевич рылся по медицинским сайтам на экране монитора, аспирантка Кирочка отпросилась в парикмахерскую, а Рита глотала слёзы, сидя на подоконнике.
Человек – желудочно-неудовлетворённое животное. Чем больше он ест – тем сильнее терзает голод. Только недавно Рита тосковала в одиночестве, страдала от комплексов, а сейчас, когда в её жизни появился мужчина, одного его присутствия, его симпатии было уже недостаточно – Рита, если бы смогла, вывернула Вячеслава наизнанку и съела живьём, вместе с потрохами.
- Потерял ссылку, - заметил Аркадий Ираклиевич. – Кроме меня «оперой» никто не пользуется. Третий раз сохраняю – и нет ссылки. Прямо нечистая сила.
Рита вздрогнула и вцепилась в подоконник. Она уже столько всего передумала, что немудрено было обратиться к мистике.
«Так, что мы имеем? – стала раздумывать она, глядя во двор университета. По двору ходили и курили студенты. - Отличное зрение, прекрасный нюх и слух. Странная привычка к стиральному мылу. Таинственные занятия в тёмное время суток. Может он вампир?»
Рита рассмеялась и снова всхлипнула. Катерина Семёновна вопросительно на неё посмотрела и поднесла ко рту чашку.
«Вампиры днём не ходят. Значит оборотень. Но, тогда бы превращался только на новолуние и вообще, давно бы меня разорвал. Может, какой-то демон? Я совсем одурела, совсем!»
- Медицина продвинулась, а лечить простату консервативным путём не могут найти способа, - сказал Аркадий Ираклиевич разочаровано.
«Надо найти способ хоть раз остаться с ним ночью. Вот тогда всё и выясню. Может, и бояться нечего».
… утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам; ей, Отче! ибо таково было Твое благоволение.
Оброненные в землю семена имеют дурную привычку всходить.
«Спрятать ключ и попросту не выпустить? А самой пока закрыться в ванной, мало ли. Нет, не годится. Может и через окно уйти, если очень нужно станет. Попытаться его выследить? Хотя бы узнаю, где он живёт…»
Детективный опыт Рите заменяло жгучее, нестерпимое любопытство, переходящее, пожалуй, в манию.
Однажды, когда Вячеслав простился раньше обычного, она немного выждала и отправилась за ним следом, стараясь не терять из виду светлую тенниску с широким воротником и светлую загадочную голову.
Вячеслав шёл спокойно, неторопливо, Рита тоже не спешила, стараясь держаться подальше. Дважды он останавливался завязать шнурок, один раз оглянулся через плечо, но Рита успела юркнуть в открытую дверь парикмахерской.
Вячеслав направился к круглосуточному рынку – Рита, как привязанная, за ним. Пуще страха, что он заметит преследование, оскорбится и перестанет приходить, её разбирал непривычный азарт.
На рынке она чуть не потеряла Вячеслава в толпе, пришлось максимально приблизиться, прячась за спины покупателей. Он свернул в мясной павильон – Рита следом. Он пошёл вдоль рядов, остановился, прицениваясь, а Рита притаилась за крайним лотком, только голову высунула. «Дойдёт до двери, тогда я быстро перебегу…»
- Эй!
От наблюдений её оторвал детский голосок.
Грязный цыганёнок лет десяти доброжелательно улыбался Рите и делал непонятные знаки рукой.
- Бери, никто не смотрит! – сказал малыш.
Рита некоторое время непонимающе смотрела на него, а потом догадалась: цыганёнок решил, что она собирается украсть мясо. Стало ужасно неловко. Она поспешно вышла из своего укрытия и почти побежала вдоль прилавков. Вячеслав пропал из поля зрения, нужно было спешить.
Как пуля Рита вылетела из павильона и заметалась в разные стороны. Светлая тенниска исчезла. «Потеряла!» - огорчилась она.
- Ну, привет…
Рита подпрыгнула на месте и с ужасом обернулась, как самая настоящая, пойманная за руку воровка.
Слава стоял сзади, и внимательно на неё смотрел своими ясными, голодными глазами. В руке он держал полиэтиленовый пакетик с небольшим, примерно, с полкилограмма, куском телячьей вырезки.
- Тебе не стыдно шпионить?
- Нет! – честно ответила Рита.
Некоторое время они молча рассматривали друг друга.
- Ты совершенно не умеешь прятаться. Я тебя сразу заметил, ещё возле дома.
Рита молчала.
- Ладно, - Вячеслав горько хмыкнул, - всё понятно.
«Сейчас скажет, что наши отношения подошли к логическому концу…»
- Я не могла по-другому просто, - сказала Рита. – Извини.
- Да, когда-нибудь всё должно закончиться, - заметил Вячеслав. – Ну что ж, тогда идём ко мне.
Рита не поверила своим ушам. Он её приглашает?
- Сейчас? – растерянно спросила она.
- Но ведь ты, кажется, хотела посмотреть, где я живу? – уточнил Вячеслав.
- Да!
- Значит, идём. Нужно было раньше, да я всё откладывал …
Молча шла Рита рядом со сдержанным Вячеславом, сердце её глухо колотилось. Чего она боялась – уяснить себе не могла, но чувство страха было таким чётким и осязаемым, что, казалось, из него можно смастерить лёгкое покрывало, чтобы укрыться.
- Ты и в самом деле меня любишь? – спросил Вячеслав, остановившись у обычной металлопластиковой двери в простом, заплёванном подъезде обычной пятиэтажки.
- Да, - глухо ответила Рита.
Ключ щёлкнул. Дверь тихо отрылась.
- Заходи, гостем будешь.
Жадно озираясь, впитывая каждую мелочь, Рита шагнула в душное пространство коридора.
- Разуваться?
- Как хочешь.
Рита разулась.
Внутри квартира Вячеслава ничем особым не отличалась, кроме запаха стирального мыла и ещё какого-то… Она старательно принюхалась и спросила:
- Ты держишь кота?
И в самом деле, тумбочка в коридоре носила следы когтей, а обивка мягкого кресла печально провисала ободранными нитками.
- Это кот держит меня, - пошутил Вячеслав.
- А где он? Кис, кис, кис!
- Спит. Кстати, если он тебе попадётся – особо руки не протягивай, может серьёзно поранить.
На город спускались сумерки, солнце торопилось за горизонт, Вячеслав же не торопился. Он неспешно положил мясо в мойку, поставил чайник, открыл кухонный шкафчик. В нём – чистая чашка, тарелка, вилка, в чашке – ложечка.
- Будешь чай пить?
- Буду.
- С молоком?
- Без.
Сидел рядом и смотрел, как Рита пьёт чай, следил за движением руки с чашкой. Ко рту и назад, на стол.
- Забавные существа женщины. Ведь ты меня боишься. Зачем тогда пришла?
- Не знаю. Замучилась, - ответила Рита и вздрогнула.
Хвостик поджался.
Она и в самом деле каждую минуту ждала, что Вячеслав, как в сказке, ударится об землю и превратится в крылатого, когтистого монстра. Или вдруг стремительно обрастёт шерстью, лицо его вытянется и превратится в волчью морду.
Вячеслав посмотрел ясным взглядом и взял за руку.
- Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Я никому плохого не делаю, - с жалостью, как-то неохотно сказал он и привлёк Риту к себе.
Поцеловал в шею, коснувшись языком, поцеловал за ухом, глаза поцеловал, а потом поднял на руки и понёс в комнату.
Сумерки сгустились, за окном уже еле серело, а ничего страшного так и не случилось.
- Я в ванную! – весело сказала Рита.
- Угу, - сонно откликнулся Слава.
Она собрала с полу разбросанное бельишко и босиком пошлёпала мыться.
В смежном санузле, конечно, не нашлось ничего, кроме стирального мыла. Наверное, он даже брился с ним. Потому что бритва в коробочке была, а кремы с гелями категорически отсутствовали. Зато за унитазом пряталась кошачья коробка с наполнителем. Помывшись, Рита быстро обыскала санузел, заглянула в стиральную машинку и корзину для грязного белья, но никаких следов присутствия в жизни Вячеслава женщины не нашла, от чего пришла в совершенный восторг.
«Какая я подозрительная, - с весёлым укором думала Рита. – А люди все разные. Просто Слава такой скрытный, вот и всё…»
Осторожно ступая чистыми ногами, она вернулась в комнату, и замерла на пороге.
Вячеслав спокойно спал на кровати, а рядом с ним торжественно возлежало огромное животное.
Песочного цвета, с чёрными подпалинами и пятнами, с длинными стоячими ушками и длинными лапами кот, поднял при её появлении голову и внимательно посмотрел на Риту огромными светло-серыми глазами.
Вы видели когда-нибудь сероглазого кота? Рита тоже не видела.
- Сла-ав? – позвала она встревожено.
Кот оскалил пасть и угрожающе зашипел. Клыки впечатляли размерами.
- Слав? – повторила Рита.
Вячеслав спокойно спал, грудь его тихонько вздымалась и опадала в такт дыханию, лицо казалось безмятежным, ему снилось что-то хорошее.
Рита сделала шаг по направлению к своей одежде, а кот прижал длиные ушки, утробно, басом заворчал, не сводя с неё голодного взгляда, и грациозно поднялся. Он был больше обычного помойного, да впрочем, и откормленного домашнего кота раза в три. Где-то Рита уже видела таких животных… По телевизору, или в зоопарке?
«Хаус! – вспомнила она. – Тростниковый кот, или болотная рысь. Ничего себе, домашняя зверушка!»
Подпускать её к спящему хозяину кот не собирался.
- Кис, кис, кис! – фальшиво-ласково сказала Рита.
Зверь высокомерно промолчал.
К счастью, Рита вспомнила о лежащей в мойке телячьей вырезке. Наверняка Вячеслав покупал её для своего питомца.
- Киса, идём, я тебя покормлю! – сказала Рита, и боком, боком, стараясь не поворачиваться к зверю спиной, пошла на кухню.
«Где-то должен быть нож», - косясь на дверь в комнату, думала она, открывая и заглядывая в шкафчики. Пачка чая, пачка кофе, турка, коробочка с сахаром. Ага, вот нож!
Что-то гулко стукнуло, Рита испуганно обернулась. Хаус, таинственным образом появившись на кухне, уже стащил из мойки мясо, и теперь рвал пакет, извлекая ужин.
- Давай я тебе порежу, - неуверенно сказала Рита, глядя на нож в своей руке.
- Урррр, - басом ответил зверь, голодно покосился на неё, словно проверяя, не собирается ли она забрать его законную пищу, и принялся рвать вырезку зубами.
Ел он так же, как обычный домашний кот, только очень голодный. Придерживал мясо лапами, отрывал от него по куску, жевал кутними зубами и глотал. На маленькой кухне хрущёвки хаус выглядел устрашающе громадным.
- А теперь, можно мне пройти в комнату? – спросила Рита.
- Урррр…
- Мне холодно босиком, - пояснила она.
- М-м-м…
Рита сделала шаг в обход зверя.
- Урррр…
Рита села на табуретку, поджала ноги и стала смотреть, как рвёт и заглатывает мясо кот. В чашке нашлось немного чая, и она разделила с хаусом трапезу – выпила глоток.
Наконец, зверь насытился, обнюхал разорванный пакет и стал облизываться.
Рита взволнованно сидела на табуретке. Она уже порядком замёрзла.
- Слав? – позвала она.
Кот поднял голову, равнодушно окинул её по-прежнему голодным взглядом и принялся вылизываться.
Рита встала с табуретки – Хаус никак не отреагировал.
Она тихонько обошла зверя по кругу, и, ежесекундно озираясь, перебралась в комнату.
Вячеслав глубоко дышал и видел невесть какой прекрасный сон.
- Слав? – тихо спросила Рита, выключила свет и полезла под одеяло.
Спал он и в самом деле крепко.
- Слав? – ещё раз спросила Рита, не дождалась ответа, и обняла Вячеслава, забравшись под руку и прижавшись сбоку.
Он и в самом деле чрезвычайно крепко спал, даже не пошевелился.
- Эй? – робко спросила Рита.
Не дождалась ответа, и сама себе устроилась поудобнее, носом куда-то подмышку.
На новом месте всегда уснуть сложно. Если с вечера довелось поволноваться – ещё сложнее. Но если вы продолжаете находиться в состоянии нервного напряжения – вообще невозможно уснуть.
Всю ночь хаус бродил по квартире, а Рита, хоть и прикрыла дверь в спальню, ужасно боялась, что кот зайдёт и набросится. Животное громко точило когти в коридоре, загребало песок в ванной, гулко прыгало по полу, а под утро начало скрестись в дверь и низким басом мяукать. Сперва Рита слышала только редкое, хриплое и короткое «ма», но чем дольше хаус просился в комнату, тем громче и злее он орал.
- Ты спишь? – шёпотом позвала Рита и легонько потрясла Вячеслава за плечо. – Я очень боюсь твоего кота…
Вячеслав никак не отреагировал, дышал он по-прежнему тихо и ровно. Кот в коридоре завыл дурным утробным голосом и прыгнул на дверь.
- Слава!! – испуганно сказала Рита и принялась трясти Вячеслава.
Тот мотылялся по подушке, словно неживой.
Рита сжала трясущиеся руки. Умер?! Нет, вроде дышит!
Кот замолчал, Рита замерла. Она скорее чувствовала, чем слышала, что хаус ходил туда-сюда по коридору.
«Может, открыть ему?»
Зверь сделал передышку и снова бросился на дверь. Рита даже представить себе не могла, что дикий кот может ломиться с такой силой. Он совершенно взбесился. Выл, орал и рычал так, что, наверное, перебудил половину соседей, очень громко скрёбся и бился в закрытую дверь. Что хаус сделает с лежащей возле хозяина чужой женщиной, даже представить было страшно.
Рита прижала ухо к груди Вячеслава – сердце бьётся, кожа тёплая. Спит. Спит?! За окном на улице слабо серело рассветными сумерками. Скорее бы утро!
В коридоре наступило недолгое затишье, хаус собирался с силами для новой атаки на дверь. Но раздавшиеся вскоре звуки были отнюдь не животного происхождения. Перепуганной Рите показалось, что комната, в которой она заперлась вместе с непробудно спящим человеком, вдруг из жилого дома переместилась в открытое поле. За дверью шумел уже не кот, а ветер. Дверь, и даже стены, казалось, ходили ходуном, в щель над порогом и в самом деле дуло холодом. Могильным.
- Да просыпайся ты!! Господи!!
Теперь Рита со всей силы трясла Вячеслава за плечи, хлопала его по щекам и громко плакала – кажется, ему было плохо, он лежал неподвижно и не реагировал.
- Славочка!!
Последний, страшный порыв ветра сотряс Ритино убежище. Ручка щёлкнула и дверь распахнулась, громко ударившись о стену.
В комнату ворвался поток воздуха.
Тяжёлые занавеси на окнах взвились, как тряпки, со стены с треском сорвалась и рухнула картина, с полок посыпались книги. Рите в лицо ударил ветер, она на секунду задохнулась. Показалось, что комната, как карточный домик, развалится на куски вокруг спящего Вячеслава.
Серая тень со светящимися глазами метнулась к кровати. Хаус оскалился и зашипел. Плача от страха, совершенно растерянная, ничего не понимающая Рита отползла к краю постели и, сжавшись в комок, забилась в дальний угол возле стенки.
Ветер немедленно стих, пропал, словно его и не было, только сброшенные предметы остались на полу, а кот вскочил на кровать. Он молча, грозно блеснул глазищами на Риту, улёгся на спящего хозяина, протянувшись больше чем в половину человеческого роста, и сладко зажмурился.
И тогда случилось невероятное.
Сперва в Вячеслава провалился хвост и задние лапы зверя. Потом спина и плечи. Тростниковый кот постепенно, словно под воду, уходил в белковый, наделённый разумом человеческий организм. Наконец, мощная шея и голова с короткими круглыми ушами тоже утонули в человеке.
На дворе стало совсем светло.
Вячеслав глубоко вздохнул, потянулся и открыл ясные серые глаза.
Совершенный человек по вочеловечению, а не призрак…
- Ого, - сказал Вячеслав и сел, оглядывая следы погрома в комнате. – Ты что, его не пускала? Чего он бесился?
Заплаканная Рита, с перекошенным от ужаса лицом, смотрела на него из угла.
- Но ведь ты же догадывалась, что со мной не всё в порядке, правда? – продолжал Вячеслав. – И не раз просила снять маску. Я снял. Что теперь?
Да, Рита просила, совершенно серьёзно рассчитывая при этом, что Вячеслав обычный человек, просто со странностями. Ведь она совершенно достоверно знала, что оборотни, вампиры, инопланетяне и привидения существуют только в кулуарах Голливуда.
- Ты кто? – наконец смогла произнести она.
- Люди называют двудушником.
- Это кто такие? Никогда не слышала.
- Нас почти и не осталось. Истребляли, как оборотней – осиновый кол в грудь, будто для того, чтобы причинить смерть, обязательно нужен кол. Якобы, после смерти двудушник превращается в упыря. Якобы, животные наши вредят – крадут домашнюю птицу, вызывают ветер, могут убить. А на самом деле, потому что мы «не такие».
Вячеслав внимательно посмотрел на Риту.
- Мне лучше всего сменить место жительства, пока сюда не нагрянул народ с колами и фотокамерами?
- Нет, я никому не скажу… - покачала головой опечаленная Рита.
- Наверное, теперь ты захочешь со мной попрощаться?
- Я подумаю. Я пойду.
…и стужа ночная сгинула, когда солнечное тепло землю согрело…
Как потерянная вернулась Рита домой. На лекции не пошла, сославшись на нездоровье, вместо неё отчитала Валя.
На работе новыми событиями не следовало делиться. Вздумай Рита обсудить свои проблемы с коллективом, высмеяли бы в лучшем случае, а в худшем направили к психиатру, поэтому пришлось сказать, что Вячеслав оказался обычным инженером, живущим с инвалидом-мамой в однокомнатной квартире. Интерес у коллектива потух, как лампочка в подъезде.
Словно нарочно, отношения со зверской половиной Вячеслава у неё совершенно не складывались. Тростниковый кот ненавидел Риту, рычал каждый раз, когда она просто пыталась пройти мимо, отказывался брать из рук лакомство. Зверь чуял, что Рита его боится, не любит, и платил ей удвоенной нелюбовью. А человек, казалось, полностью потерял чутьё. Таким нежным и внимательным Вячеслава она не помнила.
- Твой кот и в самом деле безвредный?
- Ну, как тебе сказать… Как всякий зверь, не совсем. Но я стараюсь за ним смотреть. Кормлю, чтобы он был сыт. В принципе, лично я ничего не боюсь, но стараюсь не причинять неприятностей вам, людям, даже голубей не красть. Тут по соседству великолепная голубятня, кто-то типлеров держит. Уж он бы там порядок навёл. Но здесь, в городе, всегда закрываю форточки, чтобы случайно не ушёл.
- А ты помнишь, что с тобой происходит ночью?
- Со мной ничего не происходит. Я ночью крепко сплю. Кот – не я, или не совсем я. В любом случае, кот отдельно, хоть и связан со мной. Это сложно объяснить. Правда, иногда всплывает что-то в памяти, но очень смутно, как обрывки расплывчатого сна.
Он немного помолчал.
- Раньше, давно - да, бывало, что утром просыпался, а на полу мокрые пятна и следы крови. Птичьей, рыбьей - он же плавает и рыбу ловит. Но не человеческой. От людей всего лишь защищается, если его обижают или пытаются задержать.
Рита всю жизнь негодовала и сердилась на свой хвостик-атавизм, называла себя уродом, на самом деле не являясь им. Чтобы справиться с её проблемой, достаточно было быстрой и относительно недорогой, дешевле, чем полостная, операции. Чик – и нету, только маленький шрам.
Чтобы справиться с проблемой Вячеслава, нужно было поразмыслить. Расставаться с ним она не хотела, да и, попросту, уже не могла расстаться. А вот переделать его, исправить, откорректировать...
Как отрезать кота от человека, чтобы кот исчез, а человек остался? Может, попросту открыть форточку?
Поскольку дела их темны были - не возлюбили света: не явились бы дела их, ибо (они) темны.
Если кто-нибудь тебе доверяет, можно с лёгким сердцем бить в спину. Ведь доверие – это слабость. Глупо не воспользоваться чужой слабостью, не так ли?
В один прекрасный, тёмный, тёплый и сырой после дождя летний вечер, Рита спрятала кошачий ужин в холодильник, и зверь остался голодным. Он поискал в мойке, где Вячеслав всегда оставлял для него живую рыбу или мясо, ничего не нашёл. Спрыгнул и обнюхал пол – может, ужин упал? Еды нигде не было. Тогда хаус попил воды, вылизал пятнистую шубку и отправился бродить по квартире. Проверил территорию и вернулся на кухню. Мяукнул низким голосом, глядя пронзительно, голодно. Рита испытала стыд от собственной подлости, но немедленно раздавила лишнее чувство, как вредное насекомое: неприятно, но, что поделать - надо. «Цель оправдывает средства. Иначе, так и буду всю жизнь одна. Либо кот, либо я. Лучше - я…»
Она заглянула в комнату – Вячеслав спокойно спал. Как обычно - на спине, отбросив одеяло. Кот стучал по полу в соседней комнате – гонял маленький мягкий мячик.
Рита быстро повернула замок и распахнула входную дверь.
По босым ногам сразу потянуло сквозняком, она вспомнила первую встречу с хаусом и поёжилась. В темноте коридора уныло поблёскивал глазок соседей, на первом этаже светила лампочка. Рита стояла, придерживая дверь, и ждала. Наконец зверь вышел посмотреть, что происходит.
- Иди, киса! Гуляй! – ласково сказала Рита, отходя в сторону. - Ну?
Хаус недоверчиво смотрел серыми, как у хозяина, глазами то на неё, то на открытую перед ним свободу.
- Иди, иди! – повторила Рита.
Зверь сделал шаг, второй, а потом в два прыжка оказался за дверью и растворился в темноте подъезда.
Рита тихонько щёлкнула замком, и, улыбаясь, пошла в спальню.
Слава спокойно и крепко спал: вдох – выдох, вдох – выдох. Рита пристроилась рядышком, подлезла сбоку, под руку, укуталась – озябла у двери, и его укутала.
Вроде и дома тишина: кот не скрёбся, не орал, а не спалось. Почему-то Риту мучили думы. Ненавистный хаус невесть где бродил, и, кажется, пусть его во веки веков не будет, что же не так? «Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Я никому плохого не делаю…» Рита вылезла из-под руки, улеглась на животе. Да, она хотела как лучше, а если получится плохо? Вспомнилось, как кот тонул в человеке, Риту передёрнуло. Ведь Слава и в самом деле никогда её не обижал. Лоб, прямой нос, чёткий подбородок, ясные глаза. Лицо трансформировалось в морду хауса, Рита потрясла головой – всё пропало.
«… Стараюсь не причинять неприятностей вам, людям…»
А она? Подумала о том, что будет с Вячеславом? Если он проснётся утром, без кота – хорошо. А если не проснётся? Если они не смогут существовать отдельно? Риту взяла оторопь. Что-то такое она уже слышала, или встречала похожее, только где?
С боку на бок вертелась Рита, укрывалась и раскрывалась, трогала тихо спящего любовника, а перед глазами стоял кот: пятнистая шубка, огромные серые глаза, длинные ушки. Вспоминала, как животное глухо ворчало на неё, не брало пищи.
«Ничего не случится, кот вернётся – тогда я его впущу» - с запоздалым раскаянием думала Рита. А воображение рисовало картинки – визг тормозов, удар! Мёртвый хаус лежит у обочины, а Вячеслав навечно остаётся в летаргическом, глубоком сне. Бесчувственное тело, а не любимый человек. А кто виноват?
«Природа, создавшая такое существо…»
Рита изо всех сил пыталась себя обмануть, но полноценного обмана не получалось – мучили предчувствия, на душе неспокойно. Собаки? Нет, собаки ему не страшны, пожалуй. Люди тоже – он умеет вызывать ветер. Почему же так тревожно?
«Нет, нет! Такого не может быть. Придёт кот, никуда не денется!»
Рита встала, попила воды из чайника, приоткрыла входную дверь и позвала:
- Кис, кис, кис!
Тишина. Нет хауса. Ушёл, как того и хотелось Рите.
Голодный, непривычный к городу зверь. Она вернулась на кухню, поставила кипятиться воду. Встретились два зверя: кот и аспирант. Победил умнейший.
«Ведь Слава знал, что делал. Разве он не выпускал бы хауса на улицу, если можно это сделать?»
К рассвету Рита совершенно измучилась. Каждые полчаса она вскакивала и подходила к двери, открывала и безрезультатно звала зверя. На дворе уже серело, а кота по-прежнему не было. «Дура! Дура баба! Ведь Слава мне верил…»
«…Истребляли, как оборотней – осиновый кол в грудь, будто для того, чтобы причинить смерть, обязательно нужен кол. Якобы, после смерти двудушник превращается в упыря. Якобы, животные вредят – крадут домашнюю птицу, вызывают ветер, могут убить. А на самом деле, потому что мы «не такие»….»
Любит ли она Вячеслава, если не захотела принять его таким, какой есть? Пожалуй, только себя Рита любит, жалеет и заботится…
На улице рассвело, Слава продолжал крепко спать, кот так и не вернулся.
Лежать Рита больше не могла – сидела возле спящего человека и напряжённо ждала шороха или кошачьего крика у входной двери. Руки тряслись мелкой, неприятной дрожью. Рита раздумывала, почему хаус не пришёл и где теперь его искать.
«Стараюсь даже голубей не красть. Тут по соседству великолепная голубятня…»
Рита сорвалась с кровати, как попало оделась, косо напяливая на себя вещи, и выскочила на улицу.
"Тогда вскочит, как олень, хромой, и ясен будет язык гугнивых".
Рассвет безжалостно обнажил город. Риту трясло от утреннего холода и страха. Где может быть голубятня? Где-то во дворах, на чердаке? Рита дважды обежала дом Вячеслава, ничего не нашла похожего. Пятнистой шубки тоже видно не было, зато на углу, возле хлебного появился дворник в оранжевой униформе. Рита бросилась к нему.
- Извините, пожалуйста… Подскажите, где здесь голубятня? Здесь где-то есть голубятня? Есть?
Дворник с опаской посмотрел на дрожащую Риту.
- Мне очень надо, - поспешно сказала она, умоляюще заглядывая ему в лицо.
- Заверните за дом, и метров двадцать до гаражей, там что-то видел похожее… – Наконец ответил дворник.
Рита опрометью бросилась в указанном направлении. Гаражи она заметила сразу, а над одним и в самом деле виднелась деревянная пристройка с огороженным сеткой загончиком для птиц.
И там было неладно – рыжие какие-то и чёрные голуби перепугано толпились в загончике, а пристройка прямо ходуном ходила. Гараж зиял открытой дверью – видимо, хозяин голубей первым успел. Рита ворвалась в гараж, и дальше, вверх, по лестнице, на кошачьи и человеческие крики.
Хаус бился в проволочной петле – застрял передней лапой и затянул. Рвался со всех сил, и чем больше рвался – тем туже его сжимало. Кот шипел и бесновался, деревянная пристройка шаталась от ветра, небольшое её пространство заполняли бешено пляшущие перья и мусор. Возле самой лестницы стоял мужик с длинным железным крюком в руке и перекошенным от злости лицом.
- Это мой кот! – закричала Рита.
- Я уже другу позвонил, сейчас с ружьём приедет! - заорал в ответ мужик. – Крюком не достать!
- Не надо ружья!
- Твой чёртов кот!! Ты хоть знаешь, сколько стоит одна такая птица?!
- Я вам заплачу, сколько скажете! Отпустите его!
- Сама отпускай этого черта!
Рита оттолкнула мужика и смело подошла к коту. «Живой!»
Ветер унялся.
Оскаленный, обезумевший от страха и боли хаус развернулся к ней и яростно бросившись, как на врага, вцепился в руки. Рита попыталась его схватить, а кот бил наотмашь здоровой лапой, рвал зубами, кричал и рвался прочь. Кое-как изловчившись, Рита схватила извивающегося зверя поперёк туловища. Мужик-голубятник охнул и полез вниз.
- Это мой кот! – повторила Рита, перекрикивая кошачьи вопли. – Ну, успокойся, миленький! Тише! Тише!
Ей казалось, что она пытается удержать какого-то демона. Чем крепче прижимала кота, тем сильнее и больнее он рвался. Казалось, убить был готов, но Рита не собиралась отступать и не отпускала зверя, только лицо отворачивала в сторону.
Ей кое-как удалось схватить переднюю лапу хауса – он немедленно пустил в ход задние. Рита прижала их локтём – кот взвыл, вцепился зубами в запястье и рванул. Наконец появился голубятник с плоскогубцами и какой-то чёрной тряпкой. Он ловко набросил тряпку на кота и перекусил проволоку инструментом. Хаус сразу обмяк у Риты в руках. Она кое-как завернула его вместе с обрывком проволочной петли, и на трясущихся ногах стала спускаться по лестнице.
Мужик поражённо смотрел на неё, стоя посреди отвоёванной у зверя голубятни с плоскогубцами в руке. Даже рот открыл.
«Чего он так смотрит?» - подумала Рита, старательно глядя вниз, чтобы не упасть с лестницы. Ноги-то не слушались.
И только на улице увидела, что все руки у неё в глубоких порезах и кровище, а футболка порвана во многих местах, из дырок тоже хлещет кровь.
- Да тебе в травмпункт надо! – крикнул в спину голубятник.
- Мне домой!
Отряси сон, возведи очи и увидишь…
Кот оказался ужасно тяжёлым, Рита быстро устала. Если бы он продолжал рваться, она уже не смогла бы его удержать, но теперь хаус лежал в руках тихо, только иногда ворчал. Из тряпки свисал и легонько подрагивал пятнистый хвост.
Спешащий на работу сосед Вячеслава остановился и с ужасом посмотрел на Риту – за нею тянулся кровавый след из круглых капель.
- Доброе утро, - сказала Рита и улыбнулась.
По лестнице в подъезде еле поднялась, задыхаясь, на каждом пролёте приваливалась к перилам и отдыхала несколько секунд.
Скорее бы домой!
«Если дверь захлопнулась, так в подъезде с котом и останусь!» - подумала Рита и нервно рассмеялась.
- Уррр, - раздалось из тряпки.
Рита толкнула дверь плечом и ввалилась в тесный коридор, пропитанный кошачьим духом и запахом стирального мыла.
В травмпункте, куда Вячеслав привёз Риту, ей наложили пятьдесят четыре шва на руки, грудь и живот. От прививок против бешенства она письменно отказалась.
И все это увидев, возрадуйся, и возвеселись…
- Авва, отче.
Качнув клобуком, митрополит оглянулся, задумчиво встряхнул перо и вновь склонился над работой.
- Дай закончить мысль.
- Что пишешь, отче? – худощавый юноша в белой холщёвой рубахе с любопытством заглянул в берестяной свиток, и с фамильярностью любимца потрогал пальцем кончик пера.
Митрополит отложил в сторону перо, улыбнулся и сказал:
- Ещё не раз прочтёшь. Кстати…
Старик нахмурился. Он взял с подоконника несколько измочаленных, пожёванных писчих перьев и торжественно потряс ими перед носом у парня.
- Брат Никодим точил намедни, а ты вновь забыл запереться?
Юноша смущённо улыбнулся.
- А брат Фёдор не досчитался трёх карасей. Гляди, дождёшься, что поймают. А там и колом братия поприветствует, долго ли.
Лицо молодого человека вытянулось.
- Один ты, отче, меня терпишь, – вздохнул он.
- Если Господь тебя создал и терпит, чего мне не терпеть? Вреда особого от тебя нет, а забавно. Особенно, когда ты был дитём. Эдакий комок с ушами.
- А тебя, отче, не станет, что я делать буду?
- Господь управи, – кивнул митрополит. - Только града благодатного держись. Рано или поздно обрящешь родную душу.
- Или кол обрящу.
- И такое статься может. Ну, поди, погляди, какие хоры отстроили княжьей милостью, а я потружусь.
За юношей захлопнулась дверь, а старик так и не взялся за перо, сидел и думал о том, что время его кончается.
«Придётся с того света за ним, бедолагой, приглядывать… Пока ещё найду, куда пристроить в хорошие руки…»
Рита вскользь глянула в зеркало – не испортилась ли Вавилонская башня на затылке? Причёска держалась отлично, белые цветочки крепко вросли в неё по периметру, и предельно-простое платье с длинными, как у Пьеро рукавами, смотрелось замечательно.
- Поздравляю! – всхлипнула Валя и ткнула букетом Рите в живот.
- Спасибо! - ответила Рита.
- Поздравляю! - Катерина Семёновна, сверкая ожерельем, торжественно расцеловала в обе щеки сперва Риту, затем Вячеслава.
- Спасибо!
Аркадий Ираклиевич, прижимая к груди фотокамеру, растроганно высморкался в клетчатый платочек, посмотрел на результат и бережно спрятал в карман.
- Будьте счастливы! – к Рите порхнула Кирочка, легонько чмокнула в губы.
На выходе из ЗАГСа к скромной процессии метнулся смешной мужик с волосатым лицом. Где-то Рита его уже встречала.
- Голубей отпустить не желаете? – как-то в нос спросил он, по-птичьи дёргая головой.
- Каких голубей? – растерялась Рита.
- Белых. На фото отлично смотрится. Пятьсот рублей, – прогундосил мужик и почесал под бородищей.
Рита вопросительно посмотрела на Вячеслава и легонько дёрнула хвостиком.
- Ну, давай отпустим, - улыбнулся тот.
Мужик немедленно отскочил в сторону и вернулся с двумя толстыми белыми птицами, по одной в каждой руке.
- Орловские, - сказал Вячеслав.
- Тоже любишь голубей? – восхитился мужик.
- Очень…
- Тогда - двести пятьдесят. Держишь? Поменяешь?
- Не держу, - Вячеслав улыбался.
Бородач сунул орловских белых в руки молодожёнам.
- На счёт «три» отпускаем! – скомандовал Аркадий Ираклиевич, прицеливаясь фотокамерой. – Раз, два, три!
Птица вырвалась у Риты из рук, суматошно захлопала крыльями и взмыла вверх. Голуби немного покружились над площадью, и стали подниматься, пока не слились с облаками.
Домой вернулись в сумерках. Цветы Рита пристроила в ведёрко – подходящей по размерам вазы в её хозяйстве не нашлось. Осторожно, чтоб не повредить причёску, сняла платье, почесала зудящие толстые шрамы на предплечьях и накинула халатик.
- Иди ложись, - улыбнулась Вячеславу.
- А ты?
- И я скоро.
Она закрыла форточку на кухне, поставила на пол таз, по окружности которого плавал, тычась мордой в стенки, толстолобик. В гостиной бросила на диван маленькую подушку в цветочек, стала рыться в шкафу. Где ксерокопии монографий? Неужели на работе? Ага, вот они…
На кухне гулко стукнуло, Рита вздрогнула, уронила карандаш, а потом быстро подошла к двери в комнату, и дважды провернула ключ в замке: щёлк!
Щёлк!
Написать комментарий
|
Лианка...
Давно так не смеялась!
Ты еще тот драчун оказыв...
Но всё же останусь при сво...
А интересно, с...
а разместила, патамушта нравится! :са...
Приветствую нового а...
Просто Вы не умеете ...
Комментарии
Согласно скрижалям истории, первыми шейканами Переправы были духи Леса, вселившиеся в тела умирающих людей. Узнать точно так это или нет сейчас не представляется возможным: двудушники не ведут расовой летописи.
Раса шейканов рассматривается во всеобщей летописи как раса с генетической ликантропией, т. е. двудушники имеют два облика: облик человека и облик зверя. Причем облик зверя шейканы считают изначальным.
Двудушника в облике человека можно легко выделить из толпы людей по внешнему виду: странная для людей одежда, обилие каменных, деревянных и костяных украшений без наличия драгоценных камней и металлов, густой волосяной покров на голове, диковатый взгляд, зачастую узкие зрачки. Цвет волос и глаз двудушников определяется исключительно цветом шерсти и глаз звериной формы.
При обращении масса тела не изменяется, от чего, скажем, медведь в обращенном виде будет сильно уступать в размерах своему звериному сородичу.
Увеличенная предрасположенн ость к регенерации сильно компенсирует неуклюжесть во владении оружием, хотя некоторые особи все же учатся этому, хоть и с трудом. Впрочем, шейкану ни к чему умение обращаться с мечом: приближенная к звериной сила и скорость с лихвой покрывает как отсутствие предрасположенн ости к умению владения магией, так и военное дело.
Двудушники чаще живут стаями, преимущественно смешанными: в долгой войне между ними, людьми и темными, двудушники оказались в проигрыше.
Но есть и такие, кто был изгнан или ушел сам. Одиночкам труднее выжить на просторах Переправы, так что каждый шейкан старается соблюдать неписаные правила стаи.
Даже то, что двудушники с опаской и недоверием относятся не только к темным, но и людям, вовсе не мешает им принимать в стаю человека, больного ликантропией. Тех, кому удавалось приручать зверя внутри себя, двудушники по праву начинали называть шейканом. И такие случаи не единичны.
«Две души» — не пустые слова. Так двудушники описывают свою способность менять облик, выглядеть то как человек, то как зверь. Звериную часть своей натуры они считают первой душой, человеческую — второй. Эмоции двудушников подобны человеческим, они как и люди умеют любить, ненавидеть, ласкаться, злиться, бояться, негодовать и так далее. Но выражаются эти эмоции проще и прямолинейнее, потому что не смягчены вежливостью. Свои представления об этикете у двудушников есть, но гораздо ближе к практике, чем у людей. Например, двудушники не задирают стариков, самок и детёнышей не потому, что это невежливо, а потому, что бесчестно трогать тех, кто не может оказать равного по силе отпора.
Двудушники — суровые охотники и азартные бойцы, достоинствами характера они считают воинскую доблесть, смелость, честность и верность обещаниям. Однако мораль их разнится с человеческой: если для людей убийство является преступлением, то для двудушников — частью борьбы за выживание.
Человеческий облик двудушников бывает различен, однако полнота среди них большая редкость. Рост в основном колеблется от 170 до 210 сантиметров, вес — от 55 до 105 килограммов, самки меньше и изящнее самцов. Кожа двудушника может быть светлой или смуглой, загорелой. Цвет волос как правило совпадает или близок к цвету шерсти звериного облика, но редко повторяет узор из полос или пятен, однотонный. Цвет радужки глаз также совпадает с цветом у звероформы.
Двудушники любят украшаться татуировками, обозначающими принадлежность к клану или общине, например экипажу корабля, но эти татуировки требуют регулярного подновления. Носить двудушники предпочитают одежду из кожи разнообразной выделки или из простых, грубоватых тканей. К украшениям они относятся по-разному, есть как любители симпатичных вещиц, так и ненавистники.
Звероформа двудушников имеет сходство с населяющими умеренные и северные широты млекопитающими хищниками. Сходство проявляется как в облике и окраске звероформы, так и в повадках. Двудушник, перекидывающийс я в медведя, обладает многими «медвежьими» чертами нрава: например, чрезвычайно добродушен, пока не голоден.
Изменение формы (морфинг) двудушника сопровождается очень незначительными колебаниями массы тела, поэтому размеры звероформы не совпадают с размерами настоящих хищников. Лисица-двудушник, в отличие от настоящей лисицы, высотой в загривке будет почти по пояс человеку. Косатка-двудушник, в отличие от настоящей касатки, длиной от морды до хвостового плавника будет чуть менее двух метров.
Двудушники сильны, быстры, выносливы и живучи, их органы чувств развиты так же хорошо, как звериные. Часто двудушники умирают раньше срока в кровавых драках, но физическая продолжительнос ть их жизни около 150 лет.
Организм двудушников так быстро справляется с повреждениями, что представители этой расы кажутся вовсе не подверженными ядам и болезням, а травмы и раны у них заживают буквально на глазах. Таким образом, физическую боль двудушники испытывают очень недолго и не слишком терпеливы к ней. Да вот загвоздка: двудушники способны чувствовать не только свою боль, но и боль другого живого существа, находящегося рядом, что их совсем не радует.
Кровь двудушников имеет загадочное и примечательное свойство универсального лекарства. Пролитая на поражённый участок тела или на вскрытую вену больного, она в короткий срок бесследно излечивает все недуги, но для этого должна быть свежей, только что вытекшей из двудушьих жил.
В крови двудушников столько животворящей силы, что даже отведавшие её мёртвые, варки, говорят, что в ней есть солнце.
Наиболее многочисленную расу людей двудушники недолюбливают, исключительно редко бывают с людьми в дружеских или любовных отношениях, но торгуют с людьми охотно, а также за хорошую плату работают на них: на море матросами в составе корабельных команд, на суше телохранителями . Случается, что двудушник сильно привязывается к человеку, с которым сведён обстоятельствам и, при этом двудушник считает человека своей собственностью, даже если формально сам принадлежит ему и находится под его руководством.
Духов двудушники от людей не отличают.
Совершенно особенное отношение у двудушников к драконам воды. Их двудушники почитают, слушаются и самоотверженно защищают.
Двудушники населяют архипелаг Эрдет, состоящий из двух крупных островов, Ум-Эрдет и Эрдет-Ум, и множества мелких. Климат архипелага прохладен, с ярко выраженной сменой сезонов и продолжительным и снежными зимами. Острова Эрдета гористые, богатые источниками пресной воды, поросшие густыми хвойными и смешанными лесами. Большую часть года двудушники проводят в этих лесах, но на время нереста рыб перебираются в прибрежные небольшие порты и занимаются заготовкой рыбы для себя и на продажу людям.
Мастера рыбного промысла и хорошие мореходы, двудушники с удовольствием занимаются транспортными перевозками, морской торговлей и грабежами.
На своих родных землях двудушники разбиты на множество небольших племён и кланов. Между этими кланами постоянно вспыхивают споры за территорию, мелкие и крупные стычки. С недавних пор к поводам для разногласий между племенами добавился ещё один: допускать ли людей на острова Эрдета?
Форма вероисповедания двудушников — шаманизм. В каждом клане есть шаман, почитаемый вторым лицом после вождя. Без участия шамана не обходятся все социально значимые события внутри клана: свадьбы, похороны, обряды вступления во взрослый возраст молодняка. Шаман возносит молитвы племени и служит посредником между двудушниками и высшей силой.
Высшая же сила может быть какой угодно. Некоторые племена поклоняются духам предков, некоторые божествам, некоторые считают священными определённые места или предметы. Нормы поведения двудушника зависят от верований его клана и могут принимать весьма причудливые формы вплоть до мелочей: кто-то и спать откажется в том помещении, где лично не покропит все углы кровью мыши, кто-то кровь мыши ни во что не ставит, и если эти двое заговорят о своих религиозных убеждениях —не избежать драки.
При большом желании можно было бы установить некий общий праязык двудушников, но сейчас разные кланы говорят на бесчисленном количестве непохожих диалектов. Двудушники без особого труда выучивают язык людей и пользуются им как универсальным, если необходимо общаться с носителями не своего диалекта, например если двудушники разных кланов попали в команду одного корабля. Письменности у двудушников нет.
Двудушьи имена очень длинны и сложны, каждое из них при расшифровке представляет собой целый рассказ. Среди людей двудушники используют прозвища или предельно короткие сокращения имён. Некоторые кланы присваивают своим отпрыскам нечто вроде фамилии, общее для всех представителей второе имя, некоторые обходятся без него.
Ну, вот решила про них написать)
Игровой персонаж взял своё начало из народной славянской мифологии, там всё чуть попроще - никакого особого владения оружием, и две души - человеческая и демоническая. Демоническая умеет поднимать ветер и с наступлением темноты выходит из тела в облике животного. Это может быть кот, собака, хорёк, конь... Чтобы убить двудушника, достаточно сменить просто положение тела, уже тогда демоническая душа вернуться не сможет, а человек проболеет 2 недели и умрёт. Моя авторская фантазия слегка всё переврала))
Да, после смерти двудушник становится упырём, поэтому обязательно надо ткнуть в него осиновым колом
У мёртвого двудушника половина тела горячая, половина холодная. И потом всегда начинается мор либо среди людей, либо среди скота.
Последнего убитого двудушника заригенили на Прикарпатье в конце 30х гг, его племянник знал, что дядя двудушник, и пришёл с осиновым колом, как полагается, а мертвец успел стать упырём, встал и погнался за ним, по всему селу бегали. тут племянник вспомнил, что двудушник не может заходить в дом, где лежит мертвец, и заскочил в хату умершего дьякона, тогда упырь стал под окном и стал приговаривать, мол, встань мертвец, и отдай мне живого. И в натуре встал покойный дьякон, и стал выводить брыкающегося племянника на уличку к дяденьке, но потом вдруг выхватил у него из рук кол, и замочил колом упыря, после чего вернулся в избу и снова лёг в гроб. Утром нашли крестьяне упыря с колом и полностью седого племянника. Он до конца жизни в совецком колхозе плотником работал))
Ну, чего народная молва не переврёт. На самом деле они безвредные, только птицу по ночам крадут домашнюю, я точно знаю))))) Из самого достоверного источника))
Спасибо, рассказ изумительный!
Да, рассказ в сети ещё вообще не был, он свежайший, только вчера закончил лезть из перегонного куба моего воображения.
Присоединяюсь. Редко бываю тут последнее время, и так удачно!Спасибо, Мари!!!!
Браво, Мари!
Кстати, это первая свадебка с моём творчестве))
На неё меня сподвигли дефки, они меня взяли на "слабО". Типа - а слабо хоть раз хеппи-энд сделать, а? Я, конечно, решила, что не слабО, ну а что за хеппи-энд без свадьбы?))
от того, что пахнет неизведанным...
в отличии от Майка не плакал, но до кислого вкуса вспомнил, как больно кусают и царапают кошачьи...))
вот, они позволяют с собой дружить, а сами...
Вообще-то я отлично понимаю, что на самом деле такое животное удержать было бы нереально. Я когда-то крошечного дикого котёнка поймала, он в моменте мне издырявил руки, порвал одежду и вырвался, чуть больше ладони. А против тростникового кота вообще нету шансов с голыми руками. особенно женщине. Но мне по сюжету надо было)) Поэтому давайте предполагать, что у героини на фоне нервного стресса удесятерились силы.
nemogla ottorvatsya.....grybo govorya v zaxleb proglatili..!!!!.....
veshee..!!!!!
neskol'ko voprosov...
1 Где ксерокопии монографий.....Кому мог понадобиться Илларион? С его «законом и благодатью»?!.....voobshem vepiski po teksty eto iz ""slova""....sorte...ny mlin.ne doshlo do menya..!!!!!..do menya vse dolgo doxodit...a xochetsya znat' yzhe seichas........""
Отряси сон, возведи очи и увидишь…""...eto vse zhe real'noe...ili vse zhe vedymka avtora...!!!!!!...
2....ya konechno ponimau chto ee xvostik ,kak to svyazan...s rasskazom....no pochemy to postoyanno dymalos' po rasskazy...chto ona tozhe cho to podobnoe.....))))))))))))))) ).....xotya deistvitel'no interesnoe sravnenie s xvostikom..!
По тексту - да, курсивом вставки из "Слова о законе и благодати" Иллариона.
Ну, хвостик у героини сам по себе, но герой её всё равно нанюхал себе ещё в автобусе)
Спасибо за отзыв)
Поверила? Фигушки! прекрасный рассказ, один из лучших у тебя, я его никогда не забуду, это шедеврище! Лю.
Спасибо, что была моим первым читателем)
Так, я тут, если что, поблизости, с превеликим трудом буду мучиться, читая твои неинтересные рассказы и роман))) Только не забудь позвать, ага? *Пожалуйста!!!*
Ура, хоть на Маню удалось этого триклятого Крыса выманить, из его уютных половых щелей *ссорьте, за каламбур, я не специально*) некоторые, разговаривают по-фене, а этот гат, уже приспособился по-вики)))
В общем так!
Присоединяюсь к всеобщему хору и пою восхваление нашей Пяткиной, вторя и подвывая за Песпяткиным, еще и по ходу успевая смахнуть батистовым носовичком, скупую майковскую слезу … в перерывах между припевом : Алиллуяяя любвиииии!!!!! Ал-илл-уйя-я-яяяяя !!!!!
Машуня, суперский рассказ!!!
Вот только тема е*ли не раскрыта! почему не расписала, какое было литсо у этого Вячеслава, когда он понял, что посягнул на девичью честь, тридцатилетней выдержки?! Читателю, я думаю, ой как интересно было бы об этом узнать)))))
А вообще, я тоже безмерно благодарна, что ты завершила все счастливым концом))) мы уже так устали от грусти, хочется верить в банальную сказку, о том, что все поженятся и усе будет путем)))) а еще, из каждой ситуации, всегда можно найти выход, даже там, где его и нет! Главное, не бояться исцарапать руки!))
p.s. Но вот еще, знаешь, интересную штуку заметила. Как только, на ЛЛ рассказ про нечистую силу, так у меня и начинается всякая фигня на букву «х», с его публикацией((( это началось еще с Майковской «Кошки», потом повторилось на твоих «Ромашках..» и вот вчера, опять!((( Плин! И дело даже не в объеме! Делила его уже и на две части и на три, никак у меня не получалось его загрузить((( Текст весь сохраняется, но с главной его не видать, хоть убейся((
Пришлось срочным образом Мурлика вызывать. и о чудо! (вот, что значит, порода кошачьих! ) Пришел, поставил, загрузил… ну не ептвоюмать? (опять ссорьте) Мистика! Такое впечатление, что сам Булгаков, стоит за моей спиной в этот момент и хихикает((( Тьфу, тьфу, тьфу… три раза!
Вообще то я сначала даже бровь приподняла, недоумевая, как Пяткиной удалось этот рассказ в миниатюры запихнуть, но потом ...зачиталась)) И хочу сказать одно - что если "эту даму" (меня тоесть) усадили когда до конца, то
конецэто всегда была ВЕЩЬ стОящая)))Валь, думаю, он не удивился, что ГГ у меня девица, после того, как увидел хвостик))
Мари, объясни плиз, концовку.
То ли она дверь закрыла, что бы кот к хозяину не попал опять и тот упырём стал.
То ли она за его спиной дверь закрыла, что бы того уж наверняка голубятник замочил и, хозяин опять стал упырём.
Толи она кота в тазике топить собралась и дверь закрыла, что бы тот в хозяина не спрятался, и чтоб человеко снова упырём стало.
То ли... На этом мысль останавливается )))
Первая брачная ночь. Герой себе в одной комнате, а героиня в другой. Зверя она приняла, но всё равно его боится, потому закрывается на ключ, а чтобы заснуть - читает свои рабочие документы. А тазик с рыбой - коту, кушать.
потрясена . Так честно ... Я слов не могу подобрать , но вот ощущение того что ВОТ ЧЕСТНО ! И героиня не врала что любит ... потому что любовь принимает и человека и зверя в нём ... Вспомнился фильм "Медведь" ...
Спасибо огромное , что мы все имеем возможность читать эти произведения .
RSS лента комментариев этой записи