Автор: Сергей Маслобоев

С О Л Д А Т С К И Е     П Р И К О Л Ы

или мемуары старшего сержанта войск ПВО

36. ЧЕРЕЗ  ДЕНЬ  ПОД  РЕМЕНЬ.

     Казарма первого подразделения оказалась непривычно пуста. Зам по тылу действительно всех свободных от боевого дежурства угнал на свою стройку.

   -Товарищ старший сержант!-

встретил меня Проскурин. На его погонах блестели новенькие лычки. Был он теперь младшим сержантом:

   - Мне приказано завтра с вами в караул разводящим идти.

   -Когда сопли-то повесили?-

осмотрел я нового командира.

   -неделю назад. Тем же приказом, что и вам старшого дали,-

смутился он.

   -Разводящим, так разводящим,-

мне-то собственно было всё равно.

   -Товарищ старший сержант, я первый раз разводным пойду.

   -Первый, это – не последний,-

подмигнул я ему.

   -Товарищ майор! Караул на инструктаж построен. Начальник караула старший сержант Маслов,-

доложил я Татееву. Он выслушал меня и сразу же прицепился к Проскурину. Но тот спокойно отвечал на все его каверзные вопросы. Устав сержант знал. Когда только насобачиться успел, чертёнок. А вот дальше начался полный абзац. За неимением людей караул-то собрали из полковых прихлебателей. Писарь, художники, киномеханик, все они были одного со мною призыва, то есть стариками. Но стариками вконец оборзевшими. У майора челюсть отвисала, когда кто-нибудь из этих гвардейцев пытался засунуть в карабин учебный патрон не тем концом. О знании своих обязанностей и прочего и говорить не приходилось.

   -Смотри за ними! Мать их…,-

отвёл меня Татеев в сторону после инструктажа.

     Дежурным по части заступил с нами командир роты связи. Капитан на разводе после моего рапорта долго ходил между рядами выстроившихся на плацу солдат. Потом неожиданно подошёл ко мне:

   -Как вы себя чувствуете, Маслов?

   -Здоров, как бык, товарищ капитан,-

улыбнулся я.

   -Да!-

он снял шапку и вытер носовым платком шею, хотя было довольно холодно.

     Не успели сменить батарейский караул, как сразу начались приключения. На площадке заряжания рядовой Глухов уронил патрон. Полчаса всем караулом мы по сантиметрам лопатили снег. К счастью патрон нашли.

     Вечер прошёл нормально. Оставив за себя Проскурина, первую ночную смену на посты повёл сам. Сменив часового в штабе у знамени, мы подходили к артскладу. Замёрзли как цуцики. Душа стремилась в тёплую караулку. Но, что это? Тишина! Пересекли границу поста, а окрика с вышки нет.

   -Смена на месте!-

остановил я идущих за спиной солдат и медленно пошёл вперёд один. Снег предательски громко скрипел под ногами. Жутко неприятное это занятие – вот так идти, не зная, что может случиться в следующее мгновение. Дело в том, что, когда человек засыпает на часах с заряженным оружием в руках, сон его очень тревожен и чуток. Первая реакция после пробуждения может быть абсолютно непредсказуема. Тут запросто можно

нарваться на пулю. Вот и вышка. Ступеньки скользкие.

     Привалившись спиной к тёплой крышке прожектора и отставив карабин в сторону, часовой мирно посапывал во сне. Я, стараясь не шуметь, взял его карабин. Он тут же проснулся. Глаза округлились от неожиданности. Рот судорожно открылся, но вскрикнуть ему не удалось. Мой сапог с силой вытолкнул его с вышки. Полы шинели крыльями замахали в снежной пыли. Я спустился следом.

   -Лёха! Не знаю, как получилось?-

он потирал ушибленное плечо.

   -Для таких, как ты Я – начальник караула, а не Лёха! Может пристрелить тебя, паскуду?

   -ты что?-

даже в темноте было видно, как он побледнел.

   -Держи,-

бросил я ему карабин.

   -Смена ко мне!-

позвал я остальных, и мы пошли вместе проверять печати.

     Но если уж поехало, то жди дальше. На следующей смене уже другой умник, разряжая на площадке карабин, не проверив патронник. Сделал контрольный спуск. Грохнул выстрел. Все замерли.

   -Дай сюда,-

отобрал я у него оружие.

   -А что теперь будет?-

на меня смотрели испуганные глаза.

   -Гильзу найди, придурок. А то будет ещё хуже,-

дело принимало нехороший оборот. Нужно было писать объяснительную за израсходованный патрон.

     Проверив в пирамиде оружие, я позвонил по полевому телефону, доложив дежурному по части о случившемся, и стал ломать голову, как бы лучше всё это изобразить на бумаге.

     В коридоре послышался какой-то шум. Не успела до конца открыться дверь, как картина предстала во всей своей ясности. Караульные, столпившись, наседали на Проскурина. Чего уж тут непонятного? Эта публика, считавшая себя дедами, не хотела подчиняться шнурку, даже, если этот шнурок и младший сержант. Я, не раздумывая ни секунды, влепил сапогом в живот первому, ближе всех стоявшему ко мне. Он моментально сложился пополам и сполз по стенке.

   -Ещё желающие есть?-

шагнул я к остальным. Все испуганно попятились.

   -Командуй, сержант!-

не поворачивая головы, закричал я на Проскурина.

   -Чистить оружие! Потом заступающей смене отдыхать, остальным уборка помещения,-

громко приказал разводящий.

   -Карабины после чистки проверять буду сам!-

хлопнул я дверью.

     В комнате начальника караула было не продохнуть от моих папирос. Нужно открыть форточку, но подниматься со стула не хотелось. В коридоре под окрики Проскурина слышался звон вёдер и шлёпанье мокрых тряпок.

     Как такое могло получиться? Когда успела вырасти эта погань. Ведь мы же с ними одного призыва. Вместе сопли утирали в карантине. О господи! Сколько потом ещё в жизни мне приходилось встречать таких шустриков, ничего не затрачивающих, но так умеющих устраиваться в жизни. Иногда так хотелось вернуться в то далёкое время, когда вот так сапогом за одну секунду можно было решить проблему. Потом всё стало значительно сложнее.

     Резкий звонок заставил вздрогнуть.

   -Проскурин! Ко мне!-

схватив карабин, мы выскочили на улицу. За воротами стоял командир полка и дежурный по части.

   -Товарищ полковник! Во время несения службы в карауле произошло ЧП. Рядовой Лучко при разряжании карабина совершил непроизвольный выстрел. Начальник караула, старший сержант Маслов,-

взял я карабин к ноге.

   -Капитан, осмотрите караульное помещении, а мы с сержантом поговорим,-

шагнул вперёд командир полка.

   -А надымил-то,-

открыл он форточку в комнате начкара и стал устраиваться на стуле.

   -Садись сержант,-

показал он рукой на топчан:

   -Чего невесёлый такой?

   -А чему радоваться, товарищ полковник? Это не караул, а сборище недоумков.

   -А ты у меня на что? Понимаешь, в полку имеется два воинских звания. Командир полка и сержанты. Все остальные являются передаточным звеном от вторых к первому. И если что-нибудь не так, значит, кто-то из двух не тянет,-

ему видимо хотелось пофилософствовать.

   -Это я уже слышал, только в другой интерпретации. Маршал жуков говорил о сержантах и министре обороны. А про полковников он как-то забыл упомянуть,-

мне не очень нравилась эта задушевная беседа.

   -Это же где ты так подковаться успел?-

удивлённо уставился на меня командир полка.

   -В госпитале библиотека была хорошая, и времени достаточно.

   -Угостил бы ленинградской папироской,-

он улыбнулся.

   -Кончились,-

я резко задвинул ящик стола, в котором лежала пачка Беломора.

   -Выкладывай, чего тебя дёргает?-

он вдруг стал серьёзным.

   -Товарищ полковник! Ведь с вашей подачи эта погань возросла. Вы же с ними по утрам у штаба за руку здороваетесь. Я сам видел. Всех по именам знаете. Любимчиков наплодили. А службу кто править будет?-

мне не страшно было говорить ему всё в глаза. А что он мог со мной сделать? На губу отправить? Так и там жить можно. Дело-то привычное.

   -Вот что,-

полковник, не перебивая, дослушал всё до конца:

   -Завтра мы карантин переводим по подразделениям. Сформируем караулы из молодых солдат. Вот ты и готовь себе пополнение.

   -Хрен редьки не слаще,-

попытался я подвести итог разговору.

   -Не забывайтесь, товарищ старший сержант!-

прикрикнул на меня командир полка, поднимаясь со стула:

   -Усилить бдительность. Посты проверять каждый час. Объяснительную за израсходованный патрон завтра передать начальнику штаба.

   -Есть!-

я уже стоял на вытяжку, тупо глядя прямо пред собой.

     В следующий караул заступили с салабонами. Проблемы лезли одна на другую. Но пацаны старались во всю. А главное, это мой разводящий. Сержант оказался со стержнем. Уже на шестой караул я первый раз умудрился поспать, уступив всю полноту власти Проскурину. Караул постепенно превращался в то, чем он должен был быть. Так за службой и встретили Новый год. Время шло. Оставалось только дождаться возвращения друзей со стройки.

37. ДРУЖБА  ДРУЖБОЙ,  А  СЛУЖБА  СЛУЖБОЙ.

   -Проскурин! Узнал в штабе, кто дежурным по части заступает?

   -Так точно, товарищ старший сержант.

   -Кто?

   -Капитан Пассика.

   -Ну, ёлки зелёные. Не было печали, так черти накачали,-

уж с кем, а с этим не только стоять наряд, но и встречаться-то лишний раз не хотелось. Завтра мужики должны со стройки вернуться, а тут, не дай бог, ещё пакость какая-нибудь произойдёт. Человек был уж слишком липкий. Подчиненные для него существовали лишь в том смысле, в каком можно на их спинах делать собственную карьеру. Начальство же он просто боготворил. Его официальная должность именовалась начальник штаба первого подразделения. Штаба в подразделении не было, а начальник штаба был. Можно себе представить такое? Умеют же устраиваться люди. Да и куда было его девать? К технике на пушечный выстрел не подпускали, потому что не только необразован, но и туп был до безобразия. Кстати, это – мнение самих офицеров РТЦН.

     Ну и хрен с ним. Пассика, так Пассика. Дело-то привычное.

     На инструктажах Татеев лютовать перестал. От Проскурина окончательно отцепился. Про меня и говорить нечего. Стариков он обычно не трогал. Пополоскав для порядка мозги солдатам, отпустил нас с миром.

     Сходили, как положено, в санчасть. Полковой доктор, как обычно, не взглянув ни на кого, экономил зелёнку, подписал акт о состоянии здоровья караула.

     И вот выстроились на развод. От штаба решительной походкой маршировал Пассика.

Я последний раз осмотрел своих бойцов и набрал побольше воздуха в лёгкие:

   -Штык! Примкнуть! Равняясь! Смирно! Для встречи слева на кра-ул!

Печатая шаг, пошёл навстречу. Не доходя до него двух шагов, остановился:

   -Товарищ капитан! Караул и суточный наряд на развод построены. Начальник караула, старший сержант Маслов.

     Начался тщательный осмотр каждого, стоящего в строю. В руках дежурного по части замелькала металлическая линейка, предназначенная для того, чтобы измерять и сравнивать с уставом расстояние от нижнего края шинели до земли. Неизвестно, сколько бы это могло продолжаться, но тут на плацу появились два полковника.

     Ещё с утра весь городок знал, что к нашему командиру полка с Дальнего Востока приехал друг, командир такого же зенитно-ракетного полка. Старшие офицеры подошли к строю. Пассика в позе прачки приставлял свою дурацкую линейку к шинели очередного солдата и, не заметив начальства, команду не подал. Я же промолчал умышленно.

Для начальника штаба первого подразделения такой промах мог обернуться инфарктом.

Но высоких командиров сейчас видно строевые условности не интересовали. Если наш полковник был в норме, то дальневосточник явно подогрет, как следует. Ну и что же? Дело обычное. Друзья встретились.

   -Вы – начальник караула?-

обратился дальневосточник ко мне.

   -Так точно! Начальник караула, старший сержант Маслов.-

Вытянулся я.

   -А как у вас, товарищ старший сержант, построена система паролей для смены в караульном помещении?-

у полковника было явно хорошее настроение.

   -Как обычно, товарищ полковник. Пароль и отзыв – название городов. Например: Одесса – Курск или Ленинград – Москва,-

вообще-то кому нужны эти пароли? Все начкары прекрасно знали друг друга.

   -Ну, это – консерватизм,-

повернулся он к дежурному по части:

   -Придумали бы что-нибудь новенькое, оригинальное, чтобы противнику разгадать было сложно.

   -Брось чудить. Пошли,-

потащил наш командир полка своего друга за локоть.

     Ну, пошутил человек и ладно. Так бы отреагировал кто угодно. Кто угодно, но только не Пассика.

   -Есть! Товарищ полковник! Подумаем,-

закричал он вслед начальству, прогибая спину.

     Творческая идея запала капитану в душу. Даже, так любимое им прохождение строем караула и наряда по плацу, на этот раз было скомкано.

     Сменив в караулке батарею, начали править службу и о разводе быстро забыли. Ночь шла, как обычно. Единственное удивляло, что до утра окно комнаты дежурного по части было ярко освещено.

   -Чего этому дураку не спится?-

пожимал плечами Проскурин, докладывая мне после каждой смены.

     Утром позвонил с вышки часовой:

   -Товарищ старший сержант, наши со стройки вернулись. Машины через КПП проехали. У штаба остановились.

И тут же затрещал зуммер полевого телефона.

   -Лёха, Пассика к тебе направился,-

скороговоркой выдал дежурный по штабу сержант и сразу же повесил трубку. У меня даже не было времени поблагодарить за предупреждение. Раздался звонок.

Мы с Проскуриным схватили оружие и выскочили на улицу. У ворот стоял Пассика. Рядом с ним раскачивался, безуспешно пытаясь сохранить устойчивое вертикальное положение, Андрюха без ремня.

   -Вот! Начкар! Принимай друга на содержание,-

злорадно захихикал дежурный по части.

     Заперев за сержантом Барановым дверь камеры, я положил ключ в карман и, проводив капитана до выхода, посмотрел, как он пошёл к штабу. Потом, быстро вернувшись, выпустил Андрюху, и мы вместе уселись в комнате начкара.

   -Где это ты так?-

не смотря ни на что, мне было приятно снова увидеть друга.

   -Когда ехали, у переезда застряли. Пивка попили,-

ему сейчас все люди были братья.

   -Да! Одним пивком тут не обошлось,-

смотреть на него без смеха было невозможно.

   -Чего прицепился? Лучше бы пожрать чего-нибудь сварганил,-

ему, наконец, всё-таки удалось принять устойчивое вертикальное положение.

     А через пять минут Андрюха, слопав мой доппаёк, выпив графин воды и укрывшись моей шинелью, храпел в комнате начальника караула так, что даже крысы перестали нас беспокоить.

     Караул уже подходил к концу, когда опять звякнул зуммер телефона.

   -Лёха! Пассику встречай,-

быстро проговорил дежурный по штабу и отключился. Я пинками поднял Андрюху с моего топчана и погнал в камеру. Он, подлец, по дороге успел осушить ещё один графин воды.

   -Товарищ капитан! За время несения службы в карауле происшествий не случилось,-

встретил я дежурного по части у входа.

   -Откройте камеру, товарищ старший сержант,-

прошёл он мимо меня.

     Андрюха со страдальческим лицом сидел на корточках в углу.

   -Баранов! Командир подразделения будет сам с вами разбираться. Сейчас приказано вас отпустить. И почему он только возится с такими разгильдяями?-

капитан зло засверкал глазами. Андрюха медленно поднялся, сделал шаг к выходу и вдруг

во всю глотку заорал на меня:

   -Сволочь! Друг называется. Ни глотка воды! Ни крошки с утра во рту не было! Отопление в камере отключил!

Меня парализовало от такой наглой неблагодарности.

   -Я всегда знал, что старший сержант Маслов – принципиальный командир,-

уважительно посмотрел в мою сторону дежурный по части.

     Но приключения этого дня ещё не закончились. Через десять минут после того, как выпустили Андрюху, опять раздался звонок. У ворот в присутствии капитана Пассики два солдата держали под руки в хлам пьяного прапорщика Поперечного. Шинель на нём отсутствовала. От рубашки остались одни клочья. Ботинки были обуты не на ту ногу.

   -Коля! Родной! Где тебя так?-

посочувствовал я ему уже в камере.

   -Лёха! Бля! За женщину заступился,-

всё-таки узнал он меня, когда, засыпая, сползал по стенке.

     Вот и последний звонок. Нас пришёл менять караул второй батареи. Не успел я открыть дверь, как новый начкар сержант Гулиев упал прямо на пол в коридоре и забился головой о доски в припадке истерического смеха.

   -Да, что с тобой, Гулик?-

тряс я его за плечо. Но он не мог вымолвить ни слова. Потом, усилием воли как-то взяв себя в руки, протянул мне парольный бланк.

     Да! Ёлки зелёные! Не зря у дежурного по части капитана Пассики всю ночь горел в комнате свет. Думал человек долго и основательно. Чтобы можно было ощутить всю стратегическую широту полёта офицерской мысли, цитирую написанное на бланке дословно.

     ПАРОЛЬ: Вы здесь не видели бабушку с двумя мешками?

     ОТЗЫВ: Только что уехала на попутной машине.

Теперь настала моя очередь в припадке истерического смеха биться головой о пол.

38. ПЕДАГОГИКА  -  ЭТО  НЕ  ХУХРЫ-МУХРЫ!

     Зима, продолжавшая донимать своими морозами, уже готовилась уступить права весне. Жизнь в казарме первого подразделения давила своей солдатской обыденностью. Наряды сменялись караулами, полит занятия – вспышками дедовщины. Старики понемногу начали готовиться к дембилю. Погоны, привезённые мной из госпиталя, стали теперь не нужны, и я подарил их Андрюхе. Тот обрадовался невероятно и сразу же пришил шедевры бывшего однопропеллерного вертолётчика на свой парадный мундир.

     Раз в неделю в клубе крутили кино, что, пожалуй, было, единственным развлечением.

   -Проскурин! Командуй. Чего ждём?-

выкрикивали из строя старики, притопывая на месте от холода. Подразделение в три шеренги стояло перед казармой, поджидая отставших, чтобы идти в клуб на просмотр кинофильма. Когда солдаты всем скопом направляются на какое-нибудь мероприятие, то строй обычно ведёт самый молодой сержант. Это – тоже своеобразное проявление дедовщины. Случись повстречать начальство, и, если что-нибудь не так, ему и отвечать

за всё. Вот, наконец, все в сборе. Но тут из-за угла казармы появился Татеев.

   -Смирно! Равнение направо!-

увидел его Проскурин:

   -Товарищ майор! Первое подразделение направляется в клуб.                                                    

   -Вольно,-

выслушал майор рапорт:

   -Рядовой Саидов!

   -Я!-

откликнулся голос.

   -Выйти из строя.

Все замерли, не понимая, чем всё закончится. Перед строем появился худенький союзник из последнего призыва.

   -Расскажи нам зенитчик, на какой минуте после подъёма удаётся тебе на свет божий выползти?-

повернулся к нему командир подразделения. Солдат молчал, тупо опустив голову.

   -Чей воин?-

повысил голос майор:

   -Чей воин? Спрашиваю.

   -Мой,-

из второй шеренги обречённо выдохнул Андрюха.

   -Баранов! Вот и объясни бойцу его права и обязанности. А мы пойдем, кино посмотрим. Командуй, Проскурин,-

Татеев повернулся и пошёл к клубу. Строй зашагал следом, оставив у казармы двух человек.

     После кино покричали немного на вечерней поверке и, умывшись, полегли спать. Утром рядовой Саидов одним из первых по подъёму встал в строй.

   -Ну, ты даёшь!-

стоя в шеренге, повернул я голову к Андрюхе.

   -Педагогика – это тебе не хухры-мухры,-

презрительно отмахнулся тот.

     День тянулся, раздражая своей обычной, заранее известной закономерностью. Вечером всё подразделение набилось в ленинскую комнату на полит занятия. Замполит, вызывая солдат по одному, устраивал им допрос, чтобы убедиться. Что не зря он два раза в неделю мучает нас. Мы с Андрюхой, ожидая, когда он закончит заниматься глупостями и перейдёт к обсуждению женского вопроса, на последней парте резались в морской бой.

   -Саидов. Кто у нас в стране – министр обороны?

Продолжал майор издеваться над очередной жертвой. Но солдат стойко молчал, низко опустив голову.

   -Кто в СССР – министр обороны?-

начинал терять терпение замполит. Андрюха, отложив ручку, показал кулак с последней парты своему малообразованному соратнику по оружию.

   -Ну, кто – в армии самый главный?-

раздражённо повысил голос майор.

   -Сержант Баранов,-

вжав голову в плечи, вибрирующим тенорком пролопотал несчастный рядовой Саидов.

   -Ну, гад!-

под общий хохот вскочил Андрюха.

   -Баранов! Сядь на место! Я ещё с тобой разберусь, Макаренко хренов,-

засмеялся вместе со всеми замполит.

     Смех смехом, но угроза оказалась не пустым звуком. После занятий майор, побеседовав с Саидовым, вызвал к себе Андрюху. Тот что-то очень долго не возвращался.

   -Ну, как?-

бросились мы с Мишей к нему, когда он вышел из ленинской комнаты.

   -Говорит, что я – плохой сержант,-

отдуваясь, расстегнул воротник хэбешки наш друг.

   -Это ещё почему?-

удивился Миша.

   -Говорит, что подчинёнными нужно заниматься так, чтобы у них не оставалось сил жаловаться,-

посмотрел на нас Андрюха.

     Но неприятности с личным составом были не только у моего кореша. На следующий день меня подозвал командир группы:

   -Вот что, товарищ старший сержант, рядовой Катадзе назначен в нашу группу.

   -Товарищ капитан!-

у меня опустились руки:

   -Он же ни читать, ни писать не умеет. Гуталин гуталином.

   -Нам вентиляторщик нужен? Через месяц должен сдать допуск,-

командир группы даже не обратил внимания на мои слова.

   -Да на него смотреть страшно. Видно ещё в карантине в узел завязали, так до сих пор развязаться не может,-

продолжал возражать я.

   -Лёша!-

Зеленин взял меня за пуговицу:

   -Если человеку всю жизнь говорить, что он – верблюд, у него точно горб вырастет. Подумай над этим.

   -Подумаю,-

думать совершенно было бесполезно.

   -Вопросы есть?

   -Никак нет.

   -Прекрасно! Выполняйте,-

отпустил меня командир группы.

     Почесав затылок, пошёл я разыскивать свою новую головную боль. Обнаружился Катадзе в курилке среди таких же салабонов, как и сам. Увидев меня, солдаты замолчали и, раздвинулись, уступив мне место.

   -Катадзе, как тебя зовут?

Достал я из кармана пачку Беломора.

   -Махмуд,-

вздохнул он, глядя на папиросы.

   -Ты – кто по национальности?

   -Не знаю.

   -Как это?-

я чуть не выронил из рук спичечный коробок.

   -Папа – узбек, мама – армян,-

коверкая русские слова, потупился он.

   -Да! Полный интернационал,-

мне стало весело:

   -А в армию как попал? С гор за солью спустился, тут и повязали?

Стоящие вокруг солдаты засмеялись.

   -Ты что? Не куришь? Тебе, наверное, Коран запрещает?

   -Курю,-

он опять жадно взглянул на мою папиросу.

   -А почему у тебя сигарет нет? Старшина же только вчера получку выдал.

Махмуд молчал, уставившись в пол.

   -Товарищ старший сержант, у него Хочко деньги отобрал,-

сказал кто-то из стоящих за спиной.

   -Почему замполиту не доложил? Сколько у тебя было?

Он молчал, сжав зубы. По щекам ходили желваки.

   -Сколько?!-

заорал я.

   -Три рубля,-

вздрогнул он от неожиданности.

   -Сиди здесь!-

я резко поднялся.

     Сдвинув табуретки, деды плотной кучей сидели в казарме у телевизора.

   -Хочко! Ты деньги у Катадзе брал?-

подошёл я к ним.

   -А тебе какое дело?-

он даже не повернул головы.

   -Дай сюда!-

я сапогом выбил из-под него табуретку. Он вскочил и, сняв ремень, резко намотал его на руку. Но, вдруг, сник и, как-то засуетившись, полез в карман, протягивая мятую трёшку. Деды, было, обернувшись на происходящее, равнодушно уставились в телевизор.

   -Ещё раз сунешься к этому чурбану, башню снесу. Понял?!-

взял я деньги.

   -Да нужен он мне,-

Хочко поднял табуретку и уселся на своё место. По правде говоря, такой оборот событий меня удивил. Хочко был здоровее и на полголовы выше меня. Но не успел я повернуться, как сразу всё выяснилось. За моей спиной стояли Андрюха с Мишей.

   -А вам чего здесь надо?-

набросился я на них.

   -Телик пришли посмотреть,-

равнодушно пожал плечами Андрюха.

   -После обеда отпросишься у старшины, сходишь в ларёк, купишь сигарет,-

уже в курилке бросил я мятую трёшку на колени Катадзе. Солдаты вокруг стояли не шелохнувшись. Махмуд часто-часто заморгал глазами.

   -Чего вылупился, балбес?-

закричал я на него:

   -Завтра пойдёшь со мной на станцию.

   -Зачем?-

он продолжал моргать.

   -Небом в алмазах любоваться!

     Должность вентиляторщика в дизельной была, пожалуй, самая простая. Если в каком-нибудь отсеке или зале станции уровень углекислого газа превышал норму, на щите загоралась лампочка с номером этого помещения. Работа состояла в том, чтобы включить вентилятор под тем же номером.

     Но в этом и заключалась вся закавыка. Цифру пять отличить от цифры восемь Катадзе категорически не мог. Все мои объяснения бесследно тонули в его широко раскрытых глазах. День шёл за днём, не давая никаких результатов. Имелась ещё одна особенность. Лоб у Махмуда был бронированный. Даже каратист Курбанов, отбив об него свои железные пальцы, решительно заявил, что в данном случае штрехи не действуют.

   -Чего вы тут мучаетесь?-

как-то зашёл к нам в дизельную стрельнуть покурить Андрюха.

   -Высшую математику изучаем,-

сидел я за столом, обхватив голову руками.

   -Красиво-то как. Прямо цветомузыка,-

подошёл он к щиту.

   -Ещё бы цифр на этой музыке не было…,-

вздохнул Миша.

     Андрюха долго нас расспрашивал о сути проблемы, потом, хлопнув себя по лбу, повернулся к Катадзе:

   -Махмуд, ты кем на гражданке был?

   -Овец пас,-

промямлил тот.

   -А как же ты их считал? А как ты деньги считаешь?

   -деньги и овцы – это просто,-

заморгал глазами Катадзе. Андрюха взял со стола лист бумаги и стал рисовать овец разной величины, некоторых заштриховывая.

   -Вот эта маленькая стоит сто рублей. Вот эта большая – двести,-

показывал он Махмуду:

   -Понял?

   -Нет,-

замотал тот головой:

   -Вот этот двести, а этот – сто.

   -Почему?-

мы все трое уставились на Катадзе.

   -Чёрный стоит дороже,-

серьёзно объяснил он. Вдоволь насмеявшись, опять собрались у щита. Нам с Мишей пока было самим непонятно, к чему клонит наш друг. Но того это нисколько не смущало. Вырезав ножницами нарисованных овец и прилепив их на щит рядом с лампочками, Андрюха уже с усердием рисовал деньги, приклеивая их на пусковые пакетники вентиляторов. Деньги у него получались лучше. Даже кремль на них разобрать можно было.

   -Тебе бы фальшивомонетчиком работать!-

восхищённо покачал я головой.

   -Всему своё время,-

отмахнулся он.

     Удивительно, но Катадзе понял всё сразу. Он безошибочно включал нужный вентилятор. Попробовали на работающей технике. Ни одной ошибки!

   -Педагогика – это тебе не хухры-мухры,-

потряс поднятым вверх пальцем Андрюха.

   -Гони полпачки Беломора за идею,-

повернулся он ко мне.

   -Это, что у вас тут за зоопарк?-

за спиной стоял командир группы. Когда мы всё рассказали, смеялся он до слёз, но мысль ему понравилась.

     И вдвойне удивительно, что через неделю не понадобились ни овцы, ни деньги. Рядовой Катадзе, не зная цифр, в уме держал расположение всех лампочек, прекрасно помня, какой вентилятор следует включать. А было их больше сорока!

39. ДЕЛО-ТО  ПРИВЫЧНОЕ!

     Весна! Да, бог с ней с весной. Приказ! Завтра выходит весенний приказ. Наш приказ!

Многие ещё за сто дней начинают его усиленно ждать, считая каждый день. Кто дырки в ремне колет, кто, разжившись портновским метром, отрезает каждый день от него

по сантиметру, таким образом, считая, сколько осталось до приказа. Меня подобная чепуха никогда не интересовала, но этого события ждёт каждый солдат.

   -Как праздновать будем?-

свесил я голову с подушки к андрюхиной койке.

   -Придумаем что-нибудь. А сейчас давай спать. Завтра не придётся,-

зевнул он. Сон не шёл долго, но, наконец, утихомирил всех шептавшихся в темноте.

   -Подразделение, подъём! Тревога!-

яркий свет ударил в глаза. За окном протяжно выла сирена. Быстро наматывая портянки, мне никак не удавалось сообразить, который же сейчас час. Схватив в оружейке карабин, каску и противогаз, вместе со всей толпой вылетел из казармы. Когда на ходу пристёгивал подсумок к ремню, по затылку ударила мысль:

   -Тяжёлый! Патроны-то боевые!

На улице было полно незнакомых офицеров с белыми повязками на рукавах.

   -Посредники,-

подумал я, вставая в строй. В предрассветном сумраке весь офицерский городок светился фарами машин. Командир полка и Татеев были уже здесь.

   -Дела-то накручиваются нешуточные,-

тревожно кольнуло сердце.

   -Усиление на объект! Маслов за мной. Баранов – замыкающий. Бегом марш!-

закричал Татеев и бросился вперёд. Я рванулся за ним.

     Проскочили спорт площадку. Влетели в лес. Татеев вёл нас не по обычной тропинке. Поворачивали куда-то в сторону стрельбища. По рыхлому снегу бежать было трудно.

Ну и здоровый же у нас был командир, но я не отставал от него ни на шаг.                        Не интересовало меня, что сейчас творилось за спиной. Там были другие сержанты. Там был Андрюха. Они пинками поднимут и поторопят отстающих. Это дело непростое.

Им труднее. А моя задача, отключившись от всего, мелькать впереди, увлекая за собой остальных. Главное – не отстать от майора. Ну, уж нет! Не отстану.

     Лес начал редеть. Выскочили на окраину стрельбища.

   -В цепь!-

закричал, обернувшись, Татеев. Не успели перестроиться, как впереди поднялись грудные мишени.

   -Ложись! Огонь!-

командовал майор. Свалившись на левый бок, я одним взмахом зарядил карабин и стал ложить мишени, появляющиеся пред глазами. Подошла вторая шеренга. Тяжело

дыша, рядом плюхнулся Андрюха. Он всегда бегал лучше меня, но сейчас захлёбывался, уткнувшись каской в снег. Оно и понятно. Замыкающему труднее всех.

   -Патроны давай!-

перекатился я к нему. Он, продолжая хватать ртом воздух, расстегнул подсумок. Я вогнал

в карабин андрюхину обойму и, поднявшись на колено, стал крошить его мишени. Стрелял, не прижимая приклад к плечу, положив цевьё на согнутый локоть левой руки. Такой способ я придумал сам, когда по средам нас каждую неделю гоняли на сержантские стрельбы. Упала последняя мишень.

   -Вперёд!-

команда подняла цепь и бросила дальше. Но не успели пробежать и ста метров, перед глазами опять встали цели. Расстреляв свои, я повернулся к лежащему рядом Андрюхе.

Но он уже пришёл в себя. Его карабин работал, как швейная машинка.

   -Я в порядке! Командиру помоги!-

старался он перекричать грохот выстрелов. Я на четвереньках быстро полз вдоль цепи прямо по спинам лежащих солдат. Эх! Мазали войска. Безбожно мазали! Татеев, стоя на коленях, двумя руками лупил из пистолета, пытаясь положить недобитые солдатами мишени. Со ста метров грудную мишень из Макарова? Занятие - пустое.

   -Товарищ майор! Дайте мне!-

повалился я рядом. Дело-то привычное.

   -Справа две! Слева одна!-

кричал мне в ухо командир. Справились и с этим. Откинув штык, передёрнув затвор и сделав контрольный спуск, оставалось только дождаться команды, чтобы рвануться дальше. Но тут неожиданно поднялись большие фигурные мишени.

   -Векуа! Огонь!-

заревел Татеев. За спиной гулко застучал крупнокалиберный пулемёт. Над головой противно завыло. Щиты даже не успевали падать. С такой дистанции Заур из своего ДШК просто разносил их в щепки.

   -Теперь зам по тылу точно инфаркт получит,-

радостно застучало сердце. Но насладиться зрелищем не удалось.

   -Вперёд!-

цепь опять поднялась. Влезли в болото. Солдаты кувыркались в снежной грязи, вытаскивая друг друга.

   -Маслов! Не останавливаться! Вперёд!-

пресёк мою попытку Татеев придти им на помощь. Значит, обойдутся без меня. Моя задача остаётся прежней – мелькать на передке. Да кончится когда-нибудь этот проклятый

лес.

   -Газы!-

в нос ударил тошнотный пикриновый запах. Натянув противогаз и напялив сверху шапку и каску, я даже не притормозил. Вперёд! Только вперёд! Ещё можно прибавить. Ещё осталось дыхалки немного. Хотя какая может быть дыхалка в противогазе? Вот и бетонка.

Я рывком взобрался на насыпь и сорвал с головы маску. Свежий ветер ударил в лицо. Всё! Сил больше нет! Ну и хрен с ними с силами. Тут уже недалеко. Тем более по бетонке.

     Станция встретила гулом вращающихся антенн. По лицу посредника, стоящего у входа, стало понятно, что укладываемся во время. Успеваем. Да только кому, какое дело до моего успеваем. Значение имеют, как раз последние. Я обернулся, привалившись к бетонной стене. Тут же рядом стали шлёпаться дышавшие мне в затылок солдаты. Остальные плотной массой были уже на подходе. Нет, не раздрызганные, а именно плотной массой подразделение прибывало на объект. Последним бежал Андрюха, почему-то в одном сапоге. Странно. Но сейчас не до этого.

   -Пятая группа! Ко мне!-

закричал я изо всех сил и, осмотрев своих, собравшихся вокруг, бросился по коридорам.

     Дизельная грохотала уже во всю. У щитов суетились дежурная смена и боевой расчёт.

Не успели поставить карабины и сбросить промокшие шинели, как вбежал посредник:

   -Третий дизель-генератор вышел из строя!

Ничего себе вводная. Теперь придётся вытаскивать весь полк на двух.

   -Маслов! К резервному щиту. Гибас! Ко мне вторым номером,-

распоряжался, перекрикивая шум, командир группы.

     Пакетник. Ещё пакетник. Схема в сборе. Теперь в параллель и следить за главным щитом, чтобы не залезать вперёд. Дышится тяжело. Наверное, Катадзе что-то с вентиляцией напутал.

   -Отбой тревоге! Технику привести в исходное положение,-

заговорила общая трансляция. Шум пошёл на убыль, пока на уши не надавила звенящая тишина.

   -Катадзе! Вы, почему в дизельной вентиляцию отключили?-

послышался голос командира группы. Солдаты столпились вокруг Махмуда.

   -Товарищ капитан, один лампочка не загорелся. На КП воздух нет. Я им наш вентилятор дал,-

хлопал глазами Катадзе.

   -А если бы ты нас зажарил?-

вытер пот с лица Миша.

   -Нет. Если совсем плохо был, я бы опять включил,-

оправдывался Махмуд.

   -Маслов, постойте группу,-

улыбнулся командир.

   -Становись! Равняйсь! Смирно! Товарищ капитан, пятая группа по вашему приказанию построена,-

доложил я.

   -Рядовой Катадзе!

   -Я!-

   -Выйти из строя,-

капитан приложил руку к козырьку:

   -За успешное освоение боевой техники рядовому Катадзе от лица службы объявляю благодарность!

   -Служу Советскому Союзу!-

стоял он перед нами.

   -А ведь по самому краю прошёл,-

думал я, глядя на Махмуда:

   -Ещё шаг и запросто мог оказаться в хоз взводе среди тез ничтожеств, с которыми мне пришлось идти в караул после госпиталя.

   -Личному составу РТЦН построиться в центральном коридоре,-

приказал громкоговоритель голосом командира полка.

     Через минуту в центральном коридоре перед строем расхаживал командующий корпусом. Это был настоящий генерал. Пожилой и солидный. Не то, что тот, у которого союзники съели собаку в прошлом году.

   -Это ещё что такое?-

остановился он возле Андрюхи. Тот в первой шеренге, сразу же за командиром своей группы стоял в одном сапоге. Конечно же, мог он объяснить, что пулемётный расчёт ефрейтора Векуа влетел в болото и, вытаскивая солдат и пулемёт из жижи, он потерял сапог. А доставать, не было времени. Вперёд! Только вперёд! Но плохо ещё знал я своего друга.

   -Товарищ генерал-лейтенант!-

хриплым голосом заговорил сержант Баранов,  глядя прямо перед собой:

   -Я лучше получу взыскание за нарушение формы одежды, но по тревоге всегда буду на боевом посту в срок.

Командующий удивлённо замер на секунду, потом повернулся к командиру полка:

   -Товарищ полковник, отпустите старшего сержанта привести себя в порядок.

   -Виноват, товарищ генерал-лейтенант,-

встрял Андрюха:

   -Я – сержант.

   -С этой минуты вы – старший сержант,-

улыбнулся командующий корпусом.

40. БОРЗЕТЬ,  ТАК  БОРЗЕТЬ. 

     Схлопотав от генерала широкую соплю, Андрюха загрустил.

   -Ты чего?-

подошёл я успокоить друга.

   -Как чего?-

возмутился он:

   -Я твои погоны уже на дембильский мундир присобачил.

Но, немного подумав, вроде как повеселел:

   -Ничего. Мы их в батарее загоним.

     Сержант Гулиев очень придирчиво, чуть ли не на свет, рассматривал произведение бывшего однопропеллерного вертолётчика.

   -Чего жмёшься, узбек? Гони две пачки сигарет и забирай,-

наседал на него Андрюха. Но тот только вздыхал. Погоны ему явно нравились, но сигарет было всё равно жалко.

   -Не продешевили?-

чесал затылок Андрюха, когда уже шли назад.

   -Нормально,-

успокаивал я его.

     Но пути господни неисповедимы. Через две недели пришёл приказ на присвоение Гулиеву звания старшего сержанта, и он, за ненадобностью, променял наши погоны в роте связи на четыре пачки сигарет.

   -Продешевили!-

хватался за сердце Андрюха:

   -Погоны-то оказывается со смыслом. Кому не втюхаешь, сразу старшого получает. Надо было за шесть пачек толкать.

     Дембильские мундиры мы уже подготовили. На боевое дежурство нас больше

не посылали. Даже на губу, согласно устава, посадить не могли. Были мы теперь гражданскими. А это в армии покруче, чем деды. И решили мы оборзеть по крупному.

Первое с чего начали, послали старшину.

   -Ну, сволочи, вы ещё меня попомните,-

ошалел от такой наглости Кусок. А что он мог сделать? Миша борзеть категорически отказался и пропал, подрядившись на дембильский аккорд. Рыть траншею на станции под новую кабель-трассу.

   -Пойдём в бане мыться. Я договорился,-

подошёл как-то утром ко мне Андрюха. Мы собрали чистое бельишко, надели тапочки, а-ля обрезанный утеплительный кожух на РТЦН, и, накинув на плечи шинели без ремней, двинулись к бане. И надо же! Как назло, на плацу повстречали зам по тылу.

   -Эй! Вы куда собрались?-

удивлённо замер он.

   -В баню,-

невозмутимо остановились мы.

   -А честь кто отдавать будет?-

продолжал удивляться зам по тылу.

   -А мы теперь ниже полковника никому честь не отдаём,-

попытались объяснить мы ему суть вопроса. Да и какая может быть честь в тапочках и без ремней.

   -Вы, вообще-то, где находитесь?-

зам по тылу никак не мог понять, что происходит.

   -Да брось майор. В армии мы находимся. В баню идём. Замёрзли уже,-

в один голос начали мы с Андрюхой бурно докладывать непонятливому офицеру.

   -Нет! Это – не армия. Это – публичный дом какой-то,-

вдруг сник он и пошёл дальше.

   -Может зря мы так?-

взял меня Андрюха за рукав.

   -Ещё чего?-

возмутился я:

   -Мы ему до дембиля ещё не такое вкрутим.

     Единственный, кто смог найти на нас управу, так это наш старшина. Раз за разом, распределяя по утрам личный состав на работы, нас он просто игнорировал. Сначала это нравилось. Но потом от безделья понемногу начали звереть.

   -Кусок. Ты чего? Нас совсем забыл?-

подошёл я как-то после развода к нему.

   -А вы отдыхайте, ребята. Отдыхайте. Вы ведь теперь гражданские,-

ласково погладил он меня по плечу. Ещё через несколько дней мы просто взмолились:

   -Кусок! Куда угодно. Хоть землю копать. Сил больше нету в казарме сидеть.

   -Ага, сволочи! Я же говорил, что приползёте,-

довольно потирал руки прапорщик, но потом сжалился над нами:

   -Завтра карантин к нам переводят. Разбивайте пополнение на два взвода и вперёд. Надо ставить столбы на станции.

     Дело в том, что наши помощники мотострелки во время того злосчастного десанта, перервали всю проволоку своими бронемашинами, и зам по тылу решил построить новое ограждение на станции. Работа, конечно не очень, но, сколько можно сидеть в казарме у телевизора?

     Разбив молодое пополнение на два взвода, мы стали каждый день водить их на РТЦН, ставить столбы, на которые потом должна была натягиваться колючая проволока.

   -Умный кто-нибудь есть?-

объединив оба взвода, расхаживал перед строем Андрюха.

   -В каком смысле, товарищ старший сержант?-

подал голос кто-то из второй шеренги.

   -Ну-ка иди сюда,-

Андрюха был воплощением строгости и порядка. Из строя выбрался маленький солдатик.

   -Назначаю тебя старшим,-

ткнул его в живот пальцем старший сержант Баранов:

   -Будешь считать столбы.

   -До скольки считать-то нужно?-

почесал затылок маленький солдат.

   -До десяти. И смотри, не ошибись,-

с назидательным видом поднял палец Андрюха. Я, лёжа на расстеленной хэбешке, уткнулся носом в траву, чтобы не расхохотаться.

   -Тупые какие-то,-

через минуту прилёг рядом мой друг.

   -Да! Педагогика – это тебе не хухры-мухры,-

посочувствовал я ему.

     Бойцы, выкопав ямки, расставили нужное количество столбов. Дело шло к обеду, и мы двинулись в городок.

     Я шёл по бетонке за взводом. Метрах в трёхстах позади Андрюха точно также вёл своих воинов. Погода стояла изумительная. Была именно та пора, когда природа, во всю буйствуя по-летнему, ещё сохраняла весеннюю свежесть. Душа радовалась окружающей

прелести, скорому дембилю и, вообще, жизни.

   -Взвод!-

подал я команду. Грохот сапог усилился.

   -Запевай!-

хотелось поделиться своим настроением со всеми. Но в ответ кроме ритмичного топота ничего не послышалось.

   -На месте стой! Раз, два,-

моё возмущение было искренним:

   -Петь не хотим, или песен не знаем? Я же вчера давал текст и время выучить.

Взвод стоял молча. Слова они, конечно, знали. Попробовали бы у меня не выучить. Просто кому-то первому нужно запеть. А на это надо решиться. Это не так-то легко.

Разумеется, можно назначить запевалу, но так не годится. Нельзя всё время разжёвывать и класть в рот. Человек должен любой свой шаг проходить сам.

   -Ну, что? Будем петь?-

моё терпение кончилось.

   -Что же, можно и по другому,-

я повысил голос:

   -Взвод! Ложись!

Строй рухнул вниз.

   -Вперёд по-пластунски марш!

Дорога зашипела от десятков трущихся об неё локтей и колен. Вот так ползти по бетонке – дело непростое. Уж мне-то это хорошо известно! Через минуту мои бойцы усиленно засопели. Я шёл рядом, отмахиваясь от поднятой пыли.

     Из бокового просёлка на бетонку выехал газик и остановился у обочины. Из машины вылез незнакомый подполковник и удивлённо уставился на моих солдат. Я неторопливо прошёл мимо, отдав ему честь. Он в ответ кивнул головой.

     Ну вот, теперь войска, кажется, созрели:

   -Встать! Становись!

Пришлось подождать, пока взвод отдышится.

   -С места, с песней шагом марш!

На этот раз команда возымела действие.

   -У солдата выходной. Пуговицы в ряд,-

затянул одинокий дрожащий голос.

   -Ярче солнечного дня золотом горят,-

за ним грянули остальные, невыносимо перевирая мотив. Всё в порядке. Взвод лупил

песню, как надо.

     А всё же жизнь – прекрасная штука! На гражданке мы совсем не замечаем маленьких бытовых радостей. Здесь совсем другое дело. Желудок набит, портянки на ногах сухие, а если ещё и покурить после рубона перепало, то это – уже счастье. А чего ещё надо? Солнышко светит. Птички поют. Опять же музыка. Это, конечно, не хор имени Пятницкого, но всё-таки.

     Мои размышления оборвал приближающийся за спиной топот. Андрюхин взвод бегом догонял нас.

   -Шагом марш!-

скомандовал Андрюха и набросился на меня:

   -Ну, ты и гад!

   -Чего?-

не понял я.

   -Ничего,-

отдышался он:

   -Смотрю, какой-то полуполкан у дороги стоит, и твои ползут. Ну! Думаю, что может так и надо. Своих тоже положил и по-пластунски. А этот меня подзывает: «Товарищ старший сержант, вы, почему над солдатами издеваетесь?». Представляешь?

   -Да, корешок, неудачно ты перед начальством прогнулся,-

расхохотался я.

   -Ой, не говори подруга, у самой муж – пьяница,-

вдруг прыснул Андрюха. Дальше мы шагали вместе.

41. И  ЭТОТ  ДЕНЬ  НАСТАЛ!

   -До свидания, Кусок,

    Наш окончился срок.

    До вокзала теперь

    Марш-бросок,-

Пропел кто-то дурашливым голосом. Прапорщик на шутку не отреагировал. Обвёл всех долгим взглядом, не торопясь, с серьёзным видом пожал руку каждому из обступивших его солдат и стал закрывать оружейку.

   -Идите. А то на построение опоздаете,-

грустно повернулся он от дверей. Мы толпой повалили к выходу.

   -Мужики! А старшина-то наш уже старый совсем,-

задержался на крыльце Андрюха.

   -А сколько ему?-

стали спрашивать вокруг. Никто не знал.

     Первый раз за два года на полковой дискотеке я стоял без оружия. И стоял не на своём обычном месте, а лицом к строю. Правая рука по привычке сжимала ствол карабина, а его не было. Именно в этот момент каждая клеточка моего существа прочувствовала, что теперь уже всё.

     Командир полка говорил долго. Но из-за шумящих вокруг на ветру деревьев ничего не было слышно. Да и не нужно было слушать. И так было всё понятно. Полк прощался

с нами. Ещё минута и мы уйдём. А здесь останутся два года нашей жизни. Останется и плохое, и хорошее. Трудное и смешное.

   -Направо! Шагом марш!-

команду выполнили автоматически, шагая с плаца.

     В штабе Табуреткин, вручая документы и хлопая каждого по плечу, шутил, не переставая. Оказывается, подполковник знал про нас практически всё. Опять вспомнили мою баню на ферме. Громко смеялись, но на этот раз я не обижался.

     Вдруг за окном грянула музыка.

   -Проигрыватель новый достал,-

вошёл в канцелярию улыбающийся зам по тылу. Да! Стоило прослужить два года, чтобы хотя бы под конец всё-таки прослушать наш Гимн полностью. Толстому майору я руку пожал особенно пламенно.

     Возле маленького домика контрольно пропускного пункта стоял автобус. Водила куда-то запропастился. Все расселись на скамейках перекурить в последний раз. Только достали сигареты, как рядом стали останавливаться отъехавшие от штаба машины, развозящие офицеров на объекты. В сутолоке прощаний и напутствий мы с Андрюхой никак не могли отыскать своих. Наконец, протиснулись к газикам РТЦН.

   -Товарищ майор!-

окликнули мы Татеева.

   -А я думаю, где мои сержанты?-

шагнул он к нам, широко улыбаясь.

   -Александр Фёдорович, если будете в Ленинграде, вот адреса и телефоны,-

подал я ему сложенный листок бумаги.

   -Даст бог, ещё увидимся,-

крепко пожал он нам руки и полез в машину. Пыль долго оседала на бетонке.

   -Подразделение!-

от удара сотен сапог вздрогнула земля. От штаба шёл строй солдат.

   -Смирно! Равнение направо!-

сержант Проскурин вёл первое подразделение на станцию. Мы, быстро выстроившись у края дороги, смотрели на своих, теперь уже бывших однополчан. Дурашливо улыбался в первой шеренге Дедело. У него уже начали отрастать новые бакенбарды. Тянулся, стараясь удержать равнение, Гибас. Он так и не научился правильно подшивать подворотнички. Перед глазами мелькали лица. До боли знакомые лица. Последним шагал маленький Кавака.

   -Батарея!-

за подразделением шла первая батарея:

   -Смирно! Равнение направо!

Солнце яркими зайчиками играло на холодной стали штыков, красными огоньками вспыхивая на звёздочках пилоток.

   -Батарея!-

старший сержант Гулиев, проверив правильность строя своей второй батареи, забежал вперёд и, поймав ногу, слился с общей солдатской массой:

   -Смирно! Равнение направо!

Оконные стёкла домика КПП мелко дрожали от чёткого шага.

   -Рота! Смирно! Равнение направо!-

шла рота связи.

     Дембиля стояли не шелохнувшись. Много раз нам вот так приходилось шагать в строю.

Но принимали полковой парад мы в первый и теперь уже в последний раз.

     Замыкающая шеренга прошла ворота. Полк уходил на боевое дежурство.

   -Примёрзли что ли? Пошли в автобус. Вон! Водила вернулся,-

зло выдохнул кто-то. Стряхнув с себя оцепенение, все зашевелились, заговорили и двинулись к машине.

   -Товарищ старший сержант! Товарищ старший сержант!-

по аллее от казармы первого подразделения бежал Катадзе.

   -Думал, не успею,-

остановился он, переводя дух. Его сразу же обступила со всех сторон.

   -Махмуд! Ты что, из наряда сбежал?-

подёргал Миша штык-нож, висевший у него на ремне.

   -Зачем сбежал? Меня старшина отпустил,-

как всегда, заморгал глазами тот.

   -Давай шнурок! Правь службу, как следует,-

обнял я его. Катадзе тискали и толкали, прощаясь. Потом все полезли в автобус. Заурчал двигатель, и ворота КПП поплыли, удаляясь. Я оглянулся в заднее стекло. По бетонке бежал Махмуд, махая рукой.

     Вдруг, сидевший рядом Андрюха, как-то подозрительно засопел и уткнулся щекой мне в погон.

   -Да, ладно тебе,-

попытался я успокоить друга, но у самого перехватило горло.

42. ЕХАЛИ  НА  ДЕМБИЛЬ  СОЛДАТЫ!

     За два года службы из нашего полка лишь единицам довелось побывать в Загорске. Поэтому немудрено, что, не успев выгрузиться, мужики растерянно сбились в плотную кучу. Солдатская привычка заставляла держаться вместе. Так было спокойнее.

     Перед вокзалом остановились ещё два автобуса, и площадь сразу заполнилась фуражками. Это на дембиль ехали наши соседи, мотострелки. Завидев нас, они повалили навстречу. Всё вокруг огласилось радостными криками. Нашлись знакомые. Стали вспоминать, как вместе гоняли по антенному полю голубых.

   -Мужики! Дальше поедем вечером. А сейчас нужно встряхнуть этот городишко,-

убеждали пехотинцы наших.

   -Эх вы! Дети подземелья! Совсем одичали в своих подвалах,-

подшучивали они. Это верно. В увольнения мы не ходили, а они чувствовали себя здесь, как дома.

   -Вечером идём на танцы, а уже после поедем в Москву,-

продолжали предлагать обступившие нас мотострелки.

   -Может, останемся,-

начали соглашаться зенитчики, спрашивая друг друга.

   -В гробу я видел этот занюханный Загорск. Домой хочу. Кому надо, пусть остаётся. Остальные за мной,-

я решительно направился к вокзалу.

     На перроне около меня оказались только Адрюха и Миша. Больше никого не было.

   -Ну и чёрт с ними,-

сплюнул Миша. До электрички оставалось десять минут.

   -Я, сейчас,-

метнулся куда-то в сторону Андрюха.

     Подошла электричка. Мы с Мишей чуть с ума не сошли, когда, стоя в тамбуре, держали двери. Андрюхи всё не было.

   -А вот и я,-

наконец, прыгнул он к нам. Двери тут же зашипели и закрылись.

   -Совсем?-

покрутил я пальцем у виска, повернувшись к Андрюхе.

   -Вот,-

вытащил он из-за спины бутылку шампанского.

   -В буфете подсуетился,-

и достал из кармана бумажные стаканчики.

     Пробка вылетела с грохотом, ударившись в потолок.

   -Ты чего?-

уставился Андрюха на Мишу.

   -Не хочу,-

убрал тот свой стаканчик. И тут мы вдруг с удивлением вспомнили, что за два года Курбанов не выпил ни капли спиртного, хотя участвовал во всех наших сабантуях.

Не выкурил ни одной сигареты, всегда пытаясь раздобыть их для нас. Даже честно дрался за курево, когда бушевали тараканьи разборки в расчёте, но сам не курил. Вот таким был наш друг!

     Шампанское закончилось быстро. Москва встретила толкотнёй и непривычным шумом. Сначала решили рвануть в разведку. На Махачкалу поезд отправлялся вечером. Взяв Мише билет, поехали на Ленинградский вокзал. На Питер эшелоны шли один за другим. Тут проблем не было. Ещё оставалось время посмотреть столицу.

   -Куда кости кинем?-

повернулся я к друзьям. До службы в Москве мне приходилось бывать много раз и сейчас, было абсолютно всё равно, куда ехать.

   -Красную площадь посмотреть хочу,-

вздохнул Миша.

   -Решено. Топаем до метро,-

подвёл итог обсуждению Андрюха.

     Мы едва не умерли со смеху, когда Миша, зажмурив от страха глаза, всё-таки решился шагнуть на бегущую ленту эскалатора.

   -Это тебе не коридоры РТЦН,-

поучал его Андрюха, держа под руку, чтобы тот не потерялся в толпе.

     На Красной площади было людно, но тихо. Миша простоял целый час, молча, озираясь вокруг. Мы не мешали другу.

   -Я всё видел. Пошли. Ехать пора,-

наконец, пришёл он в себя.

     У метро встретили патруль.

   -Старший сержант Маслов, старший сержант Баранов, ефрейтор Курбанов уволены в запас,-

вытянулись мы перед пожилым капитаном-связистом. За его спиной жались два шнурка-первогодка, круглыми от любопытства глазами пялясь на нас.

   -Не надо документов. И так вижу. Удачи вам, ребята,-

пожал нам руки капитан.

     Разве за пару часов посмотришь Москву? Да и домой хочется. Мы стояли на перроне Ленинградского вокзала.

   -Пора прощаться, мужики,-

облапил Мишу Андрюха:

   -Дорогу-то до своего вокзала найдёшь?

   -Найду,-

тот стоял, не двигаясь.

   -Ну! Давай Курбанов Магомет!-

обнял я друга.

     Поезд плавно тронулся. Что-то, вдруг, толкнуло под сердце. Остро пронзило мозг, что ведь в последний раз.

   -Куда ты?-

закричала мне в след проводница.

   -Лёха! Отстанешь!-

звал Андрюха. Спрыгнув на перрон, я подбежал к Мише. Мы крепко сжали друг друга в объятиях. По щекам у него текли слёзы. Догнав поезд, я с трудом запрыгнул в тамбур.

   -Ребята! Я напишу. Вы тоже пишите. Обязательно пишите,-

бежал за вагоном Миша.

   -Всё! Всё, я сказал! Что ты, как баба?-

тряс меня за плечи Андрюха:

   -Пошли в вагон.

За окном проплывала Москва.

   -Слетай за стаканами,-

поставил мой друг на стол бутылку Столичной.

   -Когда купить-то успел?-

мне никак не удавалось взять себя в руки.

   -Уметь надо,-

Андрюха раскладывал закуску.

     Я пошёл в купе проводников.

   -Девушки! Лапушки! Красавицы! Одолжили бы пару стаканчиков чайку попить,-

постучав, открыл я дверь. Проводницы были молоденькими, симпатичными девчонками.

   -Ой! Вежливый какой,-

заулыбались они, разглядывая мои значки:

   -Садись, мы тебя сами чаем угостим.

   -Нет. Спасибо. Вы лучше стаканчики дайте,-

попросил я.

   -Ой! Он ещё и скромный,-

опять захихикали они.

   -Это кто же ты по званию?-

вскочила, указывая на мой погон, та, что была поменьше ростом.

   -Большой начальник, но всё-таки не генерал,-

отшутился я, забирая стаканы.

   -Ты чего так долго?-

встретил меня Андрюха.

   -Посуду добывал,-

после терапии с девчонками вроде бы стало легче.

   -Ну! Давай на ход ноги.

   -За дембиль!-

чокнулись мы по первой.

     За окном поплыли подмосковные леса. Водка в бутылке убывала. Потом на столе появилась ещё одна. Когда только успел мой друг так основательно затариться? Разговоры говорились долгие. Вспоминали обо всём и обо всех.

   -А колёса стучат и стучат.

    Поезд мчится в родной Ленинград.

    Открываю родимую дверь,

    Человек я гражданский теперь,-

Вдруг, тихо запел Андрюха, откинувшись на полке.

   -Эх, корешок! Кажется нам уже жарко. Пойдем-ка, покурим,-

подхватил я его и поволок в тамбур. Свежий воздух быстро продул мозги. Здесь дышалось хорошо. В вагон возвращаться не хотелось.

   -А надымили-то!-

в тамбур вошла проводница. Та, что была поменьше.

   -У вас на железной дороге все такие красивые?-

сразу засуетился Андрюха, пытаясь погладить её по плечу.

   -Ух! Шустрый какой,-

смахнула она его руку.

   -Я – ракетчик. Мне положено всё делать быстро,-

гордо поднял голову старший сержант Баранов.

   -А вот друг у тебя скромный,-

стрельнула она глазами в мою сторону.

   -Ага! Скромный! Он с десятью голыми бабами один в бане мылся,-

заржал Андрюха.

   -Ну!!!-

открыла рот проводница.

   -Во бля! Я думал, что всё кончилось. А ты и здесь тоже?-

взорвало меня.

   -Не Лёха! Это теперь на всю жизнь с тобой,-

хлопнул меня по спине друг. Мы во всё горло расхохотались оба.

   -Подъём! Питер проспим,-

тащил меня с верхней полки Андрюха. Пассажиры в вагоне усиленно собирались, доставая свои вещи.

     Мы бегом умылись и побрились. Под улыбки сидящих в соседнем купе старушек быстро надраили сапоги и бляхи и через пять минут уже стояли в тамбуре первыми у выхода. Я, не отрываясь, смотрел в окно, пока Андрюха незаметно тискал хихикающую проводницу. Видно, вчера, когда я спал, он всё же успел ей объяснить, что ракетчику время на подготовку не положено.

     Поезд, зашипев тормозами, остановился на Московском вокзале. Мы выскочили на перрон.

   -Андрюха! Здесь даже дышится иначе!-

замер я.

   -Да!!!-

мой друг закатил глаза.

     Стояло раннее утро. Метро было ещё закрыто.

   -Может, подождём?-

предложил я.

   -Хватит! Наждались. Сейчас тачку снимем,-

решительно зашагал Андрюха на площадь.

     Мы ехали на заднем сиденье Волги молча, не переставая крутить головами во все стороны. Какой всё-таки красивый наш город!

   -У парка Победы останови. Дальше пешком пойдём,-

нагнулся Андрюха к водиле.

   -Держи,-

протянул я три рубля.

   -Не надо мне ваших денег. Идите,-

заулыбался шофёр и ещё долго стоял, глядя нам в след.

     Машины поливали тротуары. Город ещё спал. Мы шли по родной улице. На углу водила развозки заправлял пивом ларёк.

   -Андрюха! Пива хочу ленинградского, сил нет,-

вцепился я в рукав друга.

   -Сейчас сделаем,-

солидно поправил тот фуражку.

   -Не угостите пивком? За два года соскучились,-

подошёл он к ларьку. Водила оказался уже пожилым, седым мужиком. Он выпрямился, долго смотрел на нас, потом вытащил откуда-то литровую банку, наполнил её из крана пивом и протянул мне. Я присосался, зажмурив глаза от удовольствия. Одним глотком отхлебнув половину, протянул банку Андрюхе и полез в карман за деньгами.

   -Не надо,-

улыбнулся мужик:

   -У меня сын на Урале служит. Танкист. Ещё год остался.

   -Второй год легче. Теперь уже быстро время полетит,-

вернул банку Андрюха.

     Мы поблагодарили водилу и вошли в свой двор.

   -Смотри!-

указал я рукой. На балконе стояла андрюхина сестра.

   -Никому же не сообщали. Как только узнала?-

пожал он плечами.

   -На женщин никакие законы не распространяются,-

засмеялся я.

   -До вечера!-

хлопнули мы по рукам.

     Вот мой подъезд. Вот моя лестница. Вот она и моя дверь. Господи! Сколько же раз, промерзая на караульной вышке или ползая по коридорам станции, я рисовал в своем

-   139   -

воображении этот миг. А сейчас мне буквально ничего не хочется. Голова абсолютно пустая. Поспать бы пару часов и всё.

     Я нажал кнопку звонка.

43. ЕЩЁ  НЕСКОЛЬКО  СЛОВ  УЖЕ  ПОСЛЕ…

     Ну, вот и дописана последняя страница, но что-то мешает отложить ручку в сторону.

С тех событий прошло более двадцати лет. Конечно же, я попытался хоть что-нибудь узнать о судьбе своих однополчан.

     Полковник Татеев Александр Фёдорович погиб, выполняя интернациональный долг. Где? Не выяснял. Да и какое это имеет значение. Слишком много долгов пришлось отдавать нашей армии за последние годы.

     Курбанов Магомет Абакарович пропал в Чечне. На чьей стороне он дрался? Не знаю. Знаю точно одно. Миша мог воевать только за правое дело.

     Андрюха стал большим человеком. Работает за бугром. Мы не виделись с ним уже много лет.

     Командира нашей группы капитана Зеленина зарезали в пьяной драке на автобусной остановке через год после того, как мы демобилизовались.

     Недавно, сидя у телевизора, я аж подпрыгнул с кресла. Показывали новости из Грузии. Рядом с президентом стоял солидный, подтянутый генерал. Не узнать в нём Векуа было невозможно. Того самого Заура Векуа, которого отвезли на губу за организацию грязно пахнущего дела в боевом расчёте РТЦН.

     Несколько лет назад в Москве на вокзале меня кто-то окликнул. Я обернулся.

На перроне стоял седой старик и держал за руку маленькую девочку. Мне долго не удавалось узнать человека, так пристально смотревшего прямо в глаза.

   -Кусок!-

наконец, выдохнул я и шагнул навстречу.

   -Деда! Деда! Пойдём,-

дёргала маленькая девочка дедушку за полу пиджака. Люди вокруг с удивлением разглядывали двух пожилых прилично одетых мужиков, которые молча стояли, уткнувшись лбами друг в друга и не обращая ни на кого внимания. Как много хотелось сказать? О скольком нужно было расспросить? Но никто из нас так и не вымолвил ни слова.

     На прошлой неделе, возвращаясь с работы, я остановился у края тротуара. По улице шли солдаты.

   -Мужик! Дай закурить,-

подскочил ко мне шустрый ефрейтор. Я вытащил из кармана только что купленную пачку Беломора и разорвал её пополам. Строй сломался. Ко мне потянулись десятки рук. А я смотрел на этих пацанов и вспоминал. Думаете кого? Того мужика, что поил нас с Андрюхой пивом, когда мы были уже в двух шагах от дома.

     Я – человек сугубо штатский. Никогда не хотел быть военным. И сейчас у меня очень мирная профессия. Но, думаю, те далёкие два года, яркой вспышкой осветившие мою юность, дают мне право сказать несколько слов. Хочу обратиться к русским мальчишкам. Мужики! Не слушайте вы дураков, придумавших альтернативную службу. Не берите вы за чистую монету всё то, что показывают по телевизору про армию. Да. Трудно.

Да. Непрестижно сейчас служить. Но испокон веков русский человек был, прежде всего, воином. Потом пахарем, мореходом и кем угодно. Но, прежде всего – воином.

     Сейчас много возможностей закосить от армии. Но, поверьте мне, пройдут годы, и вы сами проклянёте всё на свете за то, что лишили себя возможности стать полноценным мужчиной. Впрочем, если нравится, оставайтесь мальчиками на всю жизнь.

   Ленинград

   1998 год

Комментарии  

 

+2 #1 Сергей Маслобоев 27.03.2011 04:54

Меня нисколько не удивило равнодушие, с которым аудитория встретила эту повесть. Я сужу по комментариям. Вернее по их отсутствию. Всё закономерно. За последние десятилетия очень уж изменилось отношение общества к своим защитникам.
Только ведь армия не сама по себе. Это срез нашего общества. Она меняется вместе с обществом. Мне отец рассказывал, что во время и после войны дедовщины в армии не было. Она появилась позднее, когда начали призывать бывших зэков. Они занесли эту заразу в казармы. В начале шестидесятых был принят закон об отсрочке для студентов. И тут же появились уклонисты. Введение военных кафедр в гражданских учебных заведениях породило массу офицеров запаса. Однажды довелось мне наблюдать, как такой офицер запаса сухопутных войск пытался намотать портянки. Так что судить об уровне подготовки подобных воинов я могу. Думаю, если бы ему пришлось окапываться в бою, результат был бы тот же. Потом возникло понятие «альтернативной службы». А теперь и это не нужно. Общество подготовили к тому, что армия должна стать профессионально й.
Ну и давайте разбираться во всём по порядку. Со времени описываемых событий прошло 35 лет. И что? Неуставные отношения в армии исчезли? Как бы не так. Они расцвели махровым цветом, приобретая всё более уродливые формы.
Извечные русские вопросы. Кто виноват и, что делать? Кто может прекратить дедовщину в казарме? Только офицер. А, может ли? Чтобы с ней бороться, нужно знать, что это такое. А, откуда ему это знать? Среди офицеров людей, отслуживших срочную службу единицы. И то, отслуживших только год. После года службы солдат имеет право поступать в военное училище. Но даже эти редкие единицы среди офицеров – это бывшие черпаки. Такого не бывает, чтобы после двух лет срочной службы солдат поступал в военное училище. Во всяком случае, я таких не встречал. Т.е. бывших дедов среди офицеров нет. В полной своей массе это бывшие курсанты, пришедшие в военные училища со школьной скамьи. Короче, мысль моя проста. Не имея солдатского опыта, невозможно решать солдатские проблемы.
Вспоминается мне один случай со времён службы. Довелось мне присутствовать на заседании гарнизонного суда военного трибунала. Судили молодого солдата, водителя тягача ракетной установки. Он уснул за рулём и совершил серьёзную аварию. Хорошо, что не погиб ни кто. И вот такой важный майор, военный прокурор обращается к подсудимому:
-Вы же отдыхали целую ночь. Что это такое! Солдату элементарной выносливости не хватило.
И не понять важному майору, что солдат служит всего полгода. И ночью, вместо того, чтобы спать, как положено, вероятнее всего до утра участвовал в дембильских концертах. Да, откуда всё это знать важному майору?
У меня сын подполковник. Удивительно, но он искренне убеждён, что его курсантские годы – это тоже самое, что солдатская служба. Убеждён, что всё знает. И генералы у нас такие же. Вот и принимается закон о сокращении срока службы до одного года. Казалось бы, такой правильный закон. А к чему это приводит?
Встречают в казармах пацанов, которым служить только год, деды, отпахавшие два. И им очень обидно, почему это этим соплякам такой подарок судьбы. И начинается «курс молодого бойца». А когда деды уйдут на дембиль, и придёт новое пополнение тоже служить год, их встретят предыдущие одногодки, уже очень основательно опущенные ушедшими дембелями. Как вы думаете, на ком они будут вымещать свои обиды? Вот и покатилась по казармам волна беспредела.
Нашим генералам и политикам не до солдатских проблем. Они мыслят глобальными категориями. Да, любой командир полка может отдать приказ, чтобы в казарме постоянно находился кто-нибудь из офицеров. И не отсиживался где-нибудь в канцелярии, а всегда был среди солдат. Даже ночью. Пусть дрыхнет где-нибудь в углу на солдатской койке. Уже само его присутствие хотя бы даст возможность молодым солдатам высыпаться по ночам.
Я мог бы продолжить. Только, кому это нужно? Кто будет этим заниматься? Чтобы не расписываться в собственном бессилии, лучше сделать вид, что ничего не происходит. Лучше не знать, как психологически и физически калечат молодых солдат в казарме. А, если уж вылезет что наружу, любыми способами попытаться скрыть от общества. Я твёрдо знаю, если бы у нас были нормальные офицеры, сами прошедшие солдатскую школу, дедовщины бы в армии не было. И матери не боялись бы отпускать сыновей на службу.
На тему, надо служить или нет, распространятьс я не буду. Считаю, достаточно ясно высказал свою позицию уже тем, что написал эту повесть.
Правильно здесь в комментариях процитировали Наполеона: «Не хочешь кормить свою армию, будешь кормить чужую». Мне на собственной шкуре довелось прочувствовать глубину этих слов. К тому времени, когда рухнул Советский Союз, наши вооружённые силы на мировой арене уже представляли собой довольно жалкое зрелище. И первыми осознали это мы, моряки торгового флота. Нашу страну перестали уважать до такой степени, что в некоторые порты судам под Российским флагом просто запретили вход. Вдруг, оказалось, мы там какие-то международные конвенции не соблюдаем. Наше государство быстренько подписало все эти конвенции. Выражаясь простым языком, прогнулась Россия перед всем миром. Ну, а нас, моряков, срочно стали переучивать. Вот сижу я на одном таком занятии. А лекцию читает контр-адмирал в отставке. И летит из зала вопрос:
-Товарищ адмирал. Нам-то, зачем эта хрень?
На что старик со слезами на глазах и выдал:
-Когда стояли пятьдесят наших атомных лодок в Ла-Манше, плевать мы хотели на все конвенции. А теперь учите. И готовьтесь облизывать задницы иностранцам.
Кто-нибудь видел плачущего адмирала? Зрелище, я вам скажу, не для слабонервных. Кстати, потом так и получилось. Унижаться пришлось много.
Комментируя собственную повесть, играть в ромашку было - не было, что так любит делать наш Крыс, тоже не стану. Видно, в разное время мы служили, и в разных местах. Мне тут рассказал один паренёк, недавно вернувшийся со службы. У них в полку, солдат предупреждали с вечера, если ночью будет тревога, и они спать ложились не раздеваясь. Очевидно, чтобы не портить показатели. Ну, как говорится, без комментариев. А вот на проблемах современной армии, как в зеркале отражающих болезни нашего общества, не остановиться не могу.
Во времена штурма Белого дома, когда в столице шли уличные бои, я находился в Польше. Сидел у телевизора, не отрываясь. Врезался мне в память один репортаж с Московских улиц. Шумит толпа мужиков. К ним обращается полковник:
-Люди! Расходитесь по домам. Предоставьте это дело военным.
На что один из толпы отвечает:
-Батя! Мы здесь все военные. Дайте нам оружие.
Такую страну невозможно было победить. Поэтому её очень умело разрушили изнутри. Кто-нибудь задумывался, почему тогда не началась гражданская война, и не полились реки крови? Ответ-то простой. Наша армия отказалась стрелять в собственный народ. Я сам по телевизору видел, как тогдашний вице президент Рудской из обложенного со всех сторон Белого дома кричал в эфир:
-Лётчики! Поднимайте в воздух боевые самолёты!
Не получилось. Но выводы политики с той и с другой стороны сделали. Именно тогда возникла и стала раскручиваться идея создания профессионально й армии.
Далее продолжу на примере родного города. Ленинград всегда отличался своим агрессивным демократизмом. Не даром наши вожди: и Сталин, и Хрущёв, и Брежнев так не любили его и практически здесь не бывали. Первый мэр Ленинграда Анатолий Александрович Собчак пошёл на выборы (тогда мэров и губернаторов ещё выбирали) под лозунгом: «В нашем городе никогда не будет никаких ОМОНов». И победил. Но, оказавшись у власти, очень быстро осознал всю прелесть своего положения. Также очень быстро понял, откуда может исходить основная угроза его теперешнему сытому благополучию. И тут же был создан ОМОН. Создан, чтобы защититься от собственного народа. Но Питер есть Питер. Великий город и не с такими справлялся. Я не буду рассказывать, все и так знают, как закончил свою жизнь бывший первый ленинградский мэр.
Вот и подошёл я к главному вопросу. Зачем нужна армия? Все не задумываясь, ответят: «Чтобы защищаться». А от кого? И чего защищать-то? Что могли отдать, уже давно отдали. И, если потребуется, ещё прогнёмся и отдадим.
Сильных мира сего внешняя угроза беспокоит мало. Если не сбегут, то откупятся. У нас страна территорией и ресурсами богатая. А вот уберечься от собственного народа, тут позаботиться надо. Есть ли в мире ещё хоть одно государство, где численность милиции и внутренних войск превышает численность армии. Но и этого мало. Вот уже и полиция. Назвали вещи своими именами. А самое надёжное, наделив армию полицейскими функциями, поставить её на защиту собственных интересов. И не важно, если эти интересы не совпадают с интересами собственного народа. Но, для этого нужна другая армия.
В Чечне с самого начала следовало определиться. Что это? Если война, то и действовать соответственно. Не было бы таких потерь. Если не война, то и армии там делать было нечего. Пусть решают вопросы милиция и внутренние войска. Кому-то просто необходимо было искупать нашу армию в этом дерьме.
Солдат вот только жалко. Они-то, не щадя живота своего за Отечество. И грязная возня политиков нисколько не умаляет их подвига.
У нас очень любят кивать на Запад. Так вот. Когда янки уже окончательно облажались во Вьетнаме. Когда возмущённые люди вышли на улицы. Когда ветераны срывали с себя боевые ордена и с проклятиями швыряли их через ограду Белого дома. Именно тогда в США стали спешно создавать профессиональну ю армию. Я ведь информацию беру не только из прессы. Я с людьми общаюсь по всему миру. Меня просто приводит в ступор, когда беседуешь с американцем, а он даже не знает, где сейчас воюет его армия. И, главное, за что. Это ли не мечта любого политика. И перед обществом оправдываться легче.
Но Россия не Америка. До войны у нас служили 5-7 лет. Армия, по сути, была профессиональна я. А полезли немцы, как не упиралась наша армия, а пятиться пришлось аж до самой столицы. И неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не собрались работяги с московских заводов в ополчение, да не подошли на подмогу мужики из Сибири. Вот только тогда смогли отстоять Москву. Копать историю можно вплоть до ополчения Минина и Пожарского? Вывод будет один. В нашей стране армия лишь тогда чего-нибудь стоила, когда была поистине народной. Пусть простят меня историки за столь примитивные упрощения. Но суть-то верна.
Уже сейчас в нашем обществе есть деление на тех, кто служил и не служил. А с созданием профессионально й армии произойдёт раскол на тех, кто служит и на тех, кто не служит.
Привожу в пример недавние события на Дальнем Востоке. После резкого увеличения пошлин на ввозимые из Японии автомобили народ возмутился. И естественно. Там этим добрая половина населения кормится. Власти попытались бросить на людей ОМОН. А те отказались. Не стали бить своих. Ну и что? Срочно перебросили ОМОН из Москвы. Эти уже от кормушки. У них другие понятия о воинской чести.
Вспоминается мне один случай. Служил я в Московском военном округе ПВО. Был это 1974-76 год. Под самый дембиль зачастили к нам в полк вербовщики из московской милиции. И давай соблазнять московской пропиской и всеми благами столичной жизни. Ну, двое придурков и повелись на это. И, что вы думаете? Так и не получила московская милиция пополнения. Утром обоих с переломанными рёбрами в госпиталь увезли. Вот такие нравы тогда были в обществе. Вот такие нравы были среди солдат, многие из которых не по одному разу отсидели на губе.
Об огромных средствах, которые тратятся на рекламную компанию профессионально й армии, так необходимую нашему нынешнему руководству и говорить нечего. А как тонко ведётся эта компания! Тут и сказочку расскажут про молодого солдата, которого необученного прямо с призывного пункта бросают в самое пекло. Только неувязочка. Солдат в бой идёт не один. Рядом его товарищи. И в бой ведут его командиры, которые за него отвечают.
Когда я был желторотым салабоном, и пьяный прапорщик палил по нам из ружья, я помню, как старший сержант Милёшкин, отдавая приказ, навалился на меня, закрывая собой. Такое, знаете ли, как-то не забывается.
Вся эта шумиха о необходимости создания профессионально й армии и рассчитана на тех, кто не служил. Им легче запудрить мозги. А что? Обывателю очень удобно думать, мол, пусть создают профессиональну ю армию, которая будет меня защищать. А мне и служить-то не надо. Да, только не всё так просто. Господа уклонисты, не обольщайтесь. Отсидеться в дальнем окопе не получится ни кому.
Сейчас и срок службы сократили до года. Неужели не понятно, что при современном развитии техники, тем более военной, за год подготовить защитника Родины невозможно. Да это и не нужно. За это время очень даже легко прополоскать мозги молодому человеку и подготовить из него идеального кандидата в контрактную армию. Где он служить будет за деньги. А там уже из него сделают инструмент для защиты интересов правящего режима.
Я – человек сугубо штатский. Настолько штатский, что хотя и являюсь офицером запаса, но с объявлением общей мобилизации, не дай Бог, конечно, не должен являться в военкомат. Обязан остаться на своём рабочем месте. Короче, у меня бронь первой категории. Но, как гражданину, мне далеко не безразлично, в какое болото тянут мою страну этой военной реформой.
А закончить мне хочется вот чем. Не всё так безнадёжно. Пока живы последние солдаты Великой Державы, наше общество ещё имеет все шансы на выздоровление. А, что будет потом? И подумать страшно.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #2 Болотный Крыс 27.03.2011 06:16

Прочитал, и не заметил, что рассказ очень длинный. Точно, мы с тобой служили в разное время, и прикладами по голове нас уж точно не били. Поэтому не совсем согласен с тобой, но в основном мне все очень понравилось.

Даже немного жалко, что все закончилось. вообще всегда читаю с интересом повести про армию. Словно опять в армию попадаешь. Э-эх......

И комент твои запоем прочитал. Во многом согласен. Вот сейчас уже признали, что не оправдала себя реформа с переходом на контрактную армию. Типо- зря деньги вбухали (ну или разворовали). Сейчас ваще детский сад. Я все возмущаюсь, не армия, а цирк. Год служить-это ладно. Никаких нарядов по столовой, никаких побочных работ. Два дня выходных. Послеобеденный сон. Обязательный отпуск за службу. После шести-свободное время. КРЫС-с-сота. Вот только нужна ли нам такая армия?
Где то читал, что в Иране наемники не пошли в атаку, потому что им не подвезли положенный по контракту апельсиновый сок к утреннему завтраку.

И вряд ли такие солдатики под пулеметы полезут, чтобы на амбразуру упасть. И самолет во вражескую колонну не направят. Так что в случае чего, лет через 50, когда умрут те, кто служил в нормальной Советской армии, прошагают парадным маршем наши недруги аж до Москвы. Не дай Бог, конечно.

Ну и не Крыс это был бы, если бы немного не попридирался.
1. Почему то у нас всегда писалось ДЕМБЕЛЬ, а не дембИль. Уши режет!
2. "Понимаешь, в полку имеется два воинских звания. Командир полка и сержанты".

Командир полка-это все же не звание, а должность. Согласись?!!!
Ну а в остальном большое спасибо за эту повесть. ЕСли даже кто то из молодых, прочитав ее, передумает косить и пойдет служить, то значит она была написан не зря. Десять.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #2.1 Сергей Маслобоев 27.03.2011 09:36

Разумеется, самым первым читателем этой повести был мой друг Баранов Андрей Иванович. По поводу слова дембель или дембиль мы спорили с ним до хрипоты. Он, как раз занимает твою позицию. Но слово мобилизация ведь пишется через и.
Командир полка - это должность. Согласен. Но у Жукова написано, что министр обороны это звание. Вот я и содрал от туда.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #3 black-cat 27.03.2011 08:43

Звиняйте ребята, ваши комменты не читал...
Но, Если Аффтор не против, вылолжу данную шудевральную повесть ВКонтакте!!!
Прочитал, от начала и до...
Жду разрешения автора!!!
В некоторых моментах хотелось сказать - БРЕД, НО с "высоты 4_х лет в СН (21 БрОН Софрино. у нас была отдельная рота оьвечающая за "периметр") Я ему верю!!

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #3.1 Сергей Маслобоев 27.03.2011 09:38

Конечно же даю разрешение. Поступай, как считаешь нужным. Можешь взять эту повесть на "Проза.ру". Там она целиком выложена.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #4 Влад 27.03.2011 10:25

Спасибо, Сергей! Замечательная повесть! Словно окунулся в те годы (я ДМБ-80).Тоже служил в подмосковье. За 2 года не было разве что тараканьих бегов.Ну разница в названиях периодов службы.Ни капли не жалею, что служил 2 года.Армия действительно воспитывает мужчин. Ну а отсутствие комментов.... не обижайся-большинство из комментаторов,ж енщины.Армейская тема им никогда интересной не была.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #4.1 Сергей Маслобоев 27.03.2011 11:12

Влад! А мне, как раз больше всего и хотелось узнать мнение женщин. Не может их не интересовать подобная тема. Им же сыновей на службу отправлять.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #4.1.1 Болотный Крыс 27.03.2011 11:41

Ну не всем. кто то откупит своё чадо, кто то справку что он-дурак сделает. И привет! Вспомнил тут историю. Одна мамаша, чтобы сын в армию не ходил, нашла алкашку с двумя детьми, и заплатив ей бабки, формально оформила отцовство. В общем он получил военный билет, как отец двух детей, но.... Через некоторое время та по совету дружков-алкашей, подала на него на алименты. Когда мама пришла, мол какие дела, я ж тебе уплатила, это все формально. А алкашка говорит, мол меня не ебёт, должен же кто то моих детей кормить.
Вот тот потом локти кусал, мол лучше бы я отслужил два года, чем чужим детям пришлось 18 лет выплачивать.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5 sheptuhina 28.03.2011 11:32

Никогда ничего не комментировала, но сейчас не смогла удержаться. Эта повесть - лучшее из того, что я здесь читала! Лично для меня. С нетерпением ждала выхода каждой части. Читала на одном дыхании. Сергей, спасибо огромное!
К мужчинам, отслужившим в армии, отношусь с большим уважением. Большая часть окружающих меня мужчин к таковым не относятся, к сожалению... И есть у меня какое-то внутренне чувство, что неправильно это. Видимо воспитали меня так. Отец всегда вспоминает армию как лучшее время в своей жизни. А сколько было радости, когда через много лет объявился его армейский друг!
В общем, где-то в моем подсознании "служил в армии" = "настоящий мужчина". И такой мужчина, при прочих равных условиях, имеет в моих глазах явное преимущество!
Так как детей пока нет, то сказать с уверенностью, отправила бы я своего сына в армию или нет, не могу. Можно, конечно, порассуждать как бы я бы поступила, если бы… но смысла в этом немного.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.1 Болотный Крыс 28.03.2011 11:34

Ну вот, потихоньку новые комментаторы из норки выглядывают.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.1.1 sheptuhina 28.03.2011 11:53

Ну вот и не туда ответила...

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2 Сергей Маслобоев 28.03.2011 20:59

Этот комментарий мне особенно дорог. Его женщина написала на, казалось бы, такую не женскую тему. Помните фильм "Любовь земная". Когда Матвеев Спиридонова прищучил. Ну, я называю фамилии актёров, а не персонажей. Вот этот полицай и говорит, что ты меня не за Родину, а за бабу убьёшь. А Матвеев ему: А я и воюю за баб. Это и есть главная истина для солдата. Главное, кого защищаешь.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1 sheptuhina 28.03.2011 21:36

Ну может тема и не женская... Хотя куда мы без вас...
Как-то так у меня по жизни складывается что общаться мне проще и интереснее именно с мужчинами. И именно на эту тему я очень много размышляла потому как в свое время вопрос служить или нет вставал перед каждым из моих друзей и знакомых. Пинать тех кто решил не ходить в армию я конечно же не буду, это их жизнь и их выбор. Но мне спокойнее рядом с человеком, которого научили защищать то, что ему дорого. Надежнее как-то... Так я это ощущаю.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1.1 Сергей Маслобоев 28.03.2011 22:04

Зацепили вы меня. Сейчас я вам расскажу историю своей семьи. Сразу после войны в только что освобождённом Кенигсберге мой отец, лихой офицер воздушно-десантных войск, фронтовик со своими товарищами устроил дебош на вокзале. Ну, мой будущий отец. А мама, инженер-лейтенант железнодорожных войск, по вызову её подчинённых, совсем сопливых девчонок, так сказать прибыла на место. Ну, офицеры -десантники отрывались по полной. Мама вытащила из кабуры свой ТТ, и давай с офицеров фуражки снимать одному за одним. короче папа женился на моей маме. Скоро родился мой брат. Я родился значительно позже. Я поздний ребёнок. Но, когда мне исполнилось 18 именно мама сказала мне: Иди служи. Потом будет всё остальное.
А самое удивительное вот в чём. У меня жена. Человек абсолютно неприспособленн ый к жизни. Она без меня погибнет. Но, я живу по третьему закону Ньютона. Действие равно противодействию . И когда я начинаю наезжать на неё она отступает и говорит: Я слабая женщина. Всё, я бессилен. А если бы она стала сопротивляться? Я бы растоптал. А так вроде и под каблуком.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1.1.1 sheptuhina 29.03.2011 10:40

Вот очень я уважаю таких женщин как Ваша мама! Умеют мужиков в чувство привести... У меня мама тоже лейтенант (от медицины), а папа ефрейтор))) Угадайте, кто кого строит)))
Мы с мужем взаимно считаем что один без другого пропадет))) Я не умею зарабатывать деньги, а он абсолютно беспомощен в быту. Хотя, конечно же, если припрет, научимся, никуда не денемся.
А еще я почему-то вызываю у мужчин сильное желание заботиться обо мне и защищать... При том что у меня довольно внушительные габариты и характер далек от ангельского. Но они как-то умудряются разглядеть во мне слабую женщину. Я могу орать, ругаться, даже драться... А они не верят и все! Станиславские, блин...))) Парадокс. И не было еще в моей жизни мужчины, который бы меня сильно обидел или сделал бы очень больно. Везет мне на хороших людей! Тьфу-тьфу-тьфу...
По-моему я уже удаляюсь от темы... надо закругляться. Раздраконили Вы меня)))

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1.1.1.1 Сергей Маслобоев 29.03.2011 11:25

Нисколько вы и не удалились от темы. О взаимоотношения х людей и писал я в этой повести.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

+1 #5.2.1.1.1.1.1 Сергей Маслобоев 29.03.2011 11:26

Между прочим, писать я начал именно в армии. В каждом подразделении выпускается по любому поводу, а чаще и вовсе без повода «Боевой листок». Идиотизм полнейший. Кто служил, знает о чём я говорю. Вот мне замполит и поручил писать эти листки. Я к этому подошёл совсем с другой стороны. Из каждого листка я делал литературную миниатюру. Разумеется, сюжеты брал из солдатской жизни. Вот так писал практически каждый день, а вечером приклеивал на доску документации. А утром эти листки исчезали. Их воровали солдаты и наклеивали в свои дембельские альбомы. Это было, если хотите, литературное признание.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1.1.1.1.1.1 Болотный Крыс 29.03.2011 13:06

Помню я Боевые листки. Тоже писал в свое время.
Там еще надпись: Из части не выносить!

И текст с 10.00 до 12.00 службу нес рядовой Пупкин. Действовал четко, согласно Устава караульной службы!
С 12.00 до 14.00 рядового Иванова проверил лейтенант Туткин, замечаний не имел. и прочая подобна лабуда. Но вот :КАк я в бане мылся с доярками, что то я ни разу в боевом листке не видел.
А боевые листки любые вклеивали в дембельские альбомы. Просто на память, и родным показать какую хуйню в армии пишут.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1.1.1.1.1.1.1 Сергей Маслобоев 29.03.2011 13:43

К сожалению, у меня не сохранилось ни одного Боевого листка. Сапожник без сапог. А вот у моего друга Андрюхи их целая пачка. Написанных именно мной. Он их бережёт, как реликвию. Мы встречаемся очень редко. А, набухавшись, любим их читать. Ностальгия, я скажу, такая, что пробирает до слёз.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

+2 #5.2.1.1.1.1.1.1.1.1 Болотный Крыс 29.03.2011 13:50

Ну на тебе один на память

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1.1.1.1.1.1.1.1.1 sheptuhina 29.03.2011 15:27

Текст, конечно... Но картинки классные!

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1.1.1.1.1.2 sheptuhina 29.03.2011 15:37

Сергей, ну успокойте меня! Скажите что Ваши листки отличались от того что внизу! Очень бы хотелось посмотреть! Может Андрей Иванович будет так любезен...

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1.1.1.1.1.2.1 sheptuhina 29.03.2011 15:39

То есть наверху... ну в общем Вы поняли!

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #5.2.1.1.1.1.1.2.2 Сергей Маслобоев 29.03.2011 17:37

Андрей Иванович сейчас в Бельгии капиталы сколачивает.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

+2 #5.2.1.1.1.1.1.2.3 Сергей Маслобоев 29.03.2011 18:39

Прошу прощения, что пишу комментарии набегами. Я вообще-то на работе. Сейчас я вас успокою. Расскажу, чем мои листки отличались.
Был у нас в полку радиооператор младший сержант Костик Лупан. После армии он закончил педагогический институт. Сейчас он директор школы в Москве. Ещё в армии его считали очень учёным. У него в радиоотсеке висели два портрета. Попова, создателя радио и Чехова. Так вот, однажды были у нас профилактически е работы. И через верхний люк спускается к нам кто-то. А сапог лакированный. Даже офицеры таких не носят. Спускается пожилой мужик в комбенизоне. А из-за воротника выглядывает колосок. Короче, геннерал. Осмотрелся по сторонам и говорит:" Хорошо-то у вас как тут. Это - Попов, знаю". Показывает пальцем на портрет. "А это, что за хрен?"- показывает на Чехова. Я и написал об этом в Боевом листке. А прежде чем повесить его на доску замполиту не показал. Ну и отправил меня мой любимый замполит на губу. Так я второй раз за службу оказался на гаубвахте.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #6 sheptuhina 28.03.2011 11:52

Просто автор один из любимых и тема зацепила! Не могла промолчать... А так-то я простой читатель.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #6.1 Болотный Крыс 28.03.2011 12:03

Голосом волка, из мультика Жил был пёс: Ты заходи...если что!

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #6.1.1 sheptuhina 28.03.2011 12:18

)))))))) Обожаю этот мультик!

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

+1 #7 Valenok 29.03.2011 13:48

С интересом прочитал все части сразу.
Тож кое что вспомнил. В основном не литературно вспомнил.
Не так давно попала мне ссылочка некоторым образом, имеющая отнощение к этой же теме. Или точнее близкая к комменту БК, о танках рвущихся к столице.
Смею предложить ее Вашему вниманию.
timokhin-a-a.livejournal.com/80165.html

"Вот допустим, НАТО нанесло первый удар. Частью ядерный, но в основном - нет.
Ну наши там вяло в ответ, получилось плохо, натовские колонны переходят границу, передовые части опрокинуты, смя-ты, частью уничтожены, бегут на восток. Сопротивление минимальное, "Абрамсы" прут на Москву.
Вот тут начинается некоторое расхождение между твоими представлениями и реальностью:
В твою дверь позвонят.
Открыв ее, ты увидишь похмельного мента, еще более похмельного летеху и пару солдат.
Тебе вручат повестку, и скажут, что приказом Верховного главнокомандующ его ты призван на военную службу. И дол-жен собрать вещи и выйти из хаты прямо сейчас, иначе тебя арестуют.
Понимая, что их больше, и они вместе сильнее, ты подчиняешься, и одетый во что попало, с парой смен белья и носков выйдешь во двор.
Там будет стоять автобус. Старый и покоцанный. Или два.
В нем будут сидеть твои соседи - те самые, которых ты каждый день видел на парковке, когда приходил туда за своей "Короллой" утром.
Вас свезут в ближайшую учебку. Они сейчас не считаются учебками, но восстановить недолго.
Правда, в казармах будет не хватать окон, и укрываться ночью придется матрасом, но это не смертельно.
Тебя наскоряк обучат. Ты выроешь пяток-другой окопов "в рост". Отстреляешь три-четыре сотни патронов из АК, не-сколько десятков раз кольнешь штыком иссохшееся чучело.
Кинешь муляж гранаты. Раз десять.
Один раз тебе придется бежать по полю под взрывы петард, на ходу стреляя холостыми.
Потом тоже самое ты сделаешь ночью, под висящими в небе осветительными снарядами - не до конца понимая, что ты делаешь.
Там, правда, будут парни, которые сделают по два десятка выстрела из граника. Но ты - нет.
А потом, Вас погонят на войну.
Такие как ты в условленном месте встретят других - которые стреляли из пушек, вытащенных со складов хранения - на одной из них ты увидишь клеймо "1956".
Потом подтянутся третьи - у них будут конфискованные на "гражданке" КамАЗы и ЗиЛы, которые наспех кисточками пе-рекрасили в оливковый цвет.
Среди Вас будут ходить старшие командиры - кадровые, которых прислали вами командовать, и когда тебе удастся уви-деть какими глазами они смотрят на тебя, ты будешь видеть страх и жалость.
Рядом будут такие мобилизованные, которые уже тянули срочную, и ты с жадностью будешь выспрашивать у них обо всем подряд, инстинктивно понимая, что не знаешь того, что тебе необходимо для выживания.
У тебя будет обшарпанная стальная каска - не такая, которую ты видел по телеку до войны.
У тебя не будет броника - на тебя его просто не хватит. У тебя будут кирзачи вместо ботинок. Но хоть тебе не советская форма достанется - среди вас будут и те, кому выдали шинель, а может и галифе.
В последний день приедет хмурый седой генерал с толстым животом. Он вручит вашему командиру знамя, скажет, что теперь вы все - 105-я мотострелковая бригада, и должны гордо нести это имя. Он надеется, что Вы выполните свой долг.
Регулярная армия, где были настоящие танки и настоящие солдаты, у которых были нормальные кевларовые каски и бо-тинки, уже погибла, корме вас никого нет.
Утром Вам дадут противотанковые средства - кому повезло, одноразовые РПГ, тебе старые и тяжелые противотанковые гранаты, две штуки.
У системного администратора, который будет следующим в списке после тебя, вообще будет карабин СКС вместо авто-мата. И он такой будет не один.
Потом Вы на своих реквизированных грузовиках, таща на буксире старые пушки выйдите в район развертывания.
Соседние колонны побомбят, ты будешь видеть сгоревшие машины и трупы, но вы успеете развернуться на местности и окопаться.
Вам дадут водку, и вы будете по очереди прикладываться к сивушной бутылке, потому, что вам забыли выдать кружки.
А дальше ваще с миру по нитке собранное воинство будеть останавливать орды высокотехнологи чных танков, роботов, вертолетов, и самолетов. Вокруг будет огненный ад, в последнюю секунду перед первым взрывом на твоих позициях ты с ужасом наконец-то осознаешь, насколько враг сильнее.
А потом они перейдут в атаку, и ты будешь останавливать их своим автоматом и парой гранат. А сисадмин - карабином и одной гранатой. И будет казаться, что все.
И знаешь, что парень?
Ты их остановишь. Да, да, это ты именно и сделаешь, а потом ты еще раз их остановишь в другом месте, а потом ты пого-нишь их обратно, и помяни мое слово, воткнешь флаг в развалины их столицы.
А если тебя убьют, то это сделает сисадмин. А если его тоже убьют, то тот, похожий на пидора типок, который продавал телефоны в магазине напротив. А если его убьют, то тот ублюдок, которого ты пиз..ил за то, что он ссыт в подъезде. Если не ты, то кто-то из них сделает это обязательно.(с)
И знаешь что, чувак? Я в это свято верю!"

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #7.1 Сергей Маслобоев 29.03.2011 17:38

Валенок, я ни хрена не понял. С одной стороны ты пишешь, что читать тебе было интересно. С другой, выставил повесть про солдата Чонкина.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #7.1.1 Valenok 29.03.2011 22:06

Мне читать было интересно.
Возможно потому что "мои мемуары" отличаются от Ваших. По времени - лет примерно на десяток, а то и на все пятнадцать. По дисциплине. По цвету - погон и, наверное, флага над частью. И самое главное - тем, что никогда не будут написаны.
И мне просто нравится, как Вы пишите.
Приведенная мной ссылка и текст это совсем даже не "повесть о Чонкине". Скорее примерный сценарий о том, как и почему Россия побеждает в войнах, лет уже 700. Исключения есть, и они как водится, подтверждают правило.
Кстати, "повесть о солдате Чонкине" скорее не об армейской службе, а совсем, даже наоборот. Конечно, если я правильно понял, какого солдата Чонкина Вы упомянули.

Допишусь по тексту.
Не совсем поверил в бой прикладами, саперными лопатками, и штыками. Чревато такое действо многими проблемами. Хотя все может быть. Но все же не верится.
Историю про женскую баню и замершего солдата слышал уже в "свое время". Причем в нескольких редакциях. Хотя опять же все может быть. Солдатский фольклер живуч.

Удачи, Уважаемый!

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #7.1.1.1 Сергей Маслобоев 30.03.2011 04:30

Вот теперь я всё понял. Типичная позиция уклониста. Ну, что же. И такое мнение услышать было интересно.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #7.1.1.1.1 Valenok 30.03.2011 06:56

Теперь я не понял, из чего следует "позиция уклониста"?
Отсутствие у меня "мемуаров солдата" это всего лишь следствие авторско-литературных пристрастий.
Впрочем... Вам виднее.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

+2 #7.1.1.1.1.1 Болотный Крыс 30.03.2011 07:36

Вы еще подеритесь, горячие финские парни!

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #8 Лоуренс Аравийский 06.04.2011 18:36

Сергей Маслобоев привет! Квест специально для тебя, зайди в фото лайф на сайте, узнай кто на фото и что написано на обороте. Второе фото подсказка.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #8.1 Сергей Маслобоев 12.04.2011 22:09

Я узнал. Всё понял. Всё вспомнил!!!

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #9 Сергей Маслобоев 16.04.2011 13:28

Хочу сердечно поблагодарить создателей этого сайта. Друзья, благодаря вам я отыскал многих своих однополчан, о судьбе которых прежде ничего не знал.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

 

0 #9.1 Болотный Крыс 16.04.2011 19:47

ну вот, польза от сайта очевидна.

Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

 

Обновить список комментариев
RSS лента комментариев этой записи

Написать комментарий

Имя (обязательное)

E-Mail (обязательное)

Подписаться на уведомления о новых комментариях

Обновить

Приклеить

Отменить

JComments