Возвращаюсь с тренировки, уставший и довольный. В теле чувствуется приятная усталость на душе ощущение совершённого подвига. Тренировки летом особенно приятны, потому что есть возможность побегать и подышать приятным ароматом леса, искупаться в чистой и прохладной воде озера и полюбоваться красивыми формами обгоняемых на дистанции представительниц прекрасного пола. Когда ломишься с секундомером в руке, замеряя промежутки по 500 метров дистанции, и кажется, что лёгкие сейчас разорвут грудину, то появление впереди красивых стройных спортивных ножек, в коротеньких шортиках, придаёт гораздо больше сил, чем какой-нибудь энергетик или допинг. Хочется показать всю свою силу, мощь и произвести впечатление на бегущую впереди красотку. Ей, наверно, всё равно, кто и как бежит и как он при этом выглядит, но это не влияет на моё желание «выпендриться». Поэтому я, превозмогая усталость и борясь с желанием дышать как паровоз, делаю вид, что бегу легко и свободно, держа ровно спину и показывая красивую технику бега, проношусь мимо красотки, вдыхая её аромат и наслаждаясь произведённым на неё эффектом. Хотя второе под вопросом. Как бы там ни было после пробежки, сопровождающейся вынужденными ускорениями, я возвращаюсь домой вымотанный и счастливый. Душевная радость появляется от осознания и практического подтверждения своего здоровья, наличия энергии и силы воли, а так же от того, что возможно, я вызвал интерес у красоток, которых сегодня обогнал. Много ли надо мужику после работы? Кто-то идёт пить пиво, кто-то к телевизору, кто-то в интернет, а я вот на тренировку. Каждый отдыхает и релаксирует по-своему.

 

Подхожу к подъезду и на скамейке вижу сидящую девушку, с длинными стройными ножками. Ни один нормальный мужик не сможет не заметить таких ножек. Сначала мозг фиксирует ножки и только потом пошла остальная работа по идентификации их владелицы. Ножки принадлежали Катюше. Это было удивительно, потому что девушка никогда не вызывала у меня мужского интереса, так как была ещё очень маленькой. Она приезжала гостить к бабушке на лето, поэтому я мог видеть её только на каникулах. В прошлое лето, она была ещё озорной девчонкой, которой ещё учиться и учиться в школе, а вот сегодня уже сидит на скамейке будущая студентка первого курса. «Привет!» — девушка первая здоровается со мной, заметив издалека мой взгляд. «Привет, привет! Давно приехала?» — ответил я, стараясь смотреть ей в глаза и не водить ими по её телу, оценивая размер груди и прочие прелести. «Да вот только что. Хотела сделать бабушке сюрприз, да не получилось. Она куда-то ушла и я вот теперь сижу тут, жду» — ослепительно улыбаясь, ответила Катя. «Ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным! И давно сидишь?» — поинтересовался я. «Часа три наверно!» — ответила девушка: «А ты тренировался опять?»

 

Мы с Катей давно дружим. Ещё когда мне было лет 12—13, а ей где-то 7—8 она привязалась ко мне, видимо испытывая первую детскую влюблённость, которая протянулась через всё её детство. В прошлый свой приезд, она даже написала мне признательное письмо, в котором клялась в любви. Я никогда не воспринимал эти чувства в серьёз, списывая их на детские эмоции. Но как бы там ни было, мы дружили уже давно, поэтому так свободно с ней и разговаривали, хотя сейчас, язык и мысли у меня путались. Катька, совсем недавно, бывшая худенькой, костлявой, неказистой девочкой, вдруг превратилась в офигительную девушку, настоящую секси-гёл.

 

«Ага! Навернул 20-ку сегодня!» — чуть приврал я, желая «понтанутся» перед девушкой. «Ты весь такой мокрый и вонючий!» — со смехом сказала Катя, чем вызвала у меня смущение. По моему обнажённому торсу стекали ручейки пота. «Да, надо в душ сходить, а то задохнёшься ещё!» — шуткой решил я выйти из ситуации, и уже хотел было скрыться в подъезде, как в моей голове блеснула мысль: «А может, ты есть хочешь или пить?» «Ну, так-то, да. Пить очень хочется. Я уже целую бутылку минералки приговорила!» — ответила Катя и я сделал приглашающий жест в сторону подъезда. «Нееее! Я к тебе не пойду! Ты мне лучше сюда вынеси!» — опять с усмешкой сказала Катя. Этим она очень удивила меня, поэтому изумление на моём лице было совсем не наигранным. «А что так?» — спросил я. «А вот!» — продолжая улыбаться, ответила Катя. «Ты меня боишься что ли?» — поинтересовался я, уже понимая, что девушка позиционирует и себя и меня как мужчину и женщину, между которыми может кое-что произойти. «Есть такое дело! Девушка не должна заходить в мужскую квартиру!» — в голосе Кати чувствовалось настоящее переживание. «И чего ты боишься? Я страшный?» — продолжал я пытать девушку своими вопросами, обидевшись на то, что девушка мне не доверяет. «Нет. Ты не страшный. Даже наоборот. Но ты же мужчина!» — словно по заученному отвечала Катя. «И что из того, что я мужчина? Раньше ты ко мне спокойно заходила и не думала о том, что я мужчина?» — решил я проверить на прочность логику девушки. «Раньше, это было раньше, а теперь, это теперь!» — логика девушки была не пробиваемой. «Ну и что теперь изменилось?» — не унимался я, желая вытащить из неё истинную причину отказа. «Не знаю, что изменилось, но я теперь не могу взять и зайти к тебе домой просто так!» — ответила девушка, явно не желая говорить о том, что было настоящим мотивом. «Ну, вот зайдёшь ты ко мне домой и что? Что такого может случиться с тобой плохого у меня в доме?» — совсем конкретизируя ситуацию, поинтересовался я, хитро поглядывая на Катю. Девушка ответила мне не менее хитрой улыбкой и сказала: «Ты сам знаешь!» «Нет. Я не знаю. Я, по-твоему, могу тебя убить, что ли? Или на органы разделать? Или утюгом погладить?» — стал я перечислять возможные опасности для неё от моих рук. Катя засмеялась и ответила: «Нет, конечно!» «А что тогда? Может, ты думаешь, что я маньяк извращенец и изнасилую тебя пылесосом?» — продолжал я развивать свою фантазию. Катю явно веселили мои предположения, и она с улыбкой отрицательно махала головой. Я перебрал около двадцати возможных сценариев развития событий, на которые получал отрицательные покачивания головы девушки. «Ну, я тогда не знаю, что тебя может пугать у меня в квартире! Ты просто не хочешь больше со мной дружить!» — сказал я и сделал самое обиженное выражение лица, которое у меня получилось.

 

Девушка посмотрела на моё грустное лицо, задумалась и сказала: «Я боюсь, что ты начнёшь приставать ко мне и соблазнять!» «И что? Что в этом страшного? Я вот сейчас тоже к тебе пристаю и соблазняю, и что тут такого опасного?» — разыгрывая удивление, ответил я. «Ты сейчас ко мне пристаёшь?» — Катино удивление было явно настоящим. «Конечно! Ты красивая, симпатичная, сексуальная девушка! Я стою рядом с тобой и, разговаривая, пытаюсь произвести хорошее впечатление и вызвать у тебя желание продолжить со мной общение, которое потом перерастёт во что-то более серьёзное!» Девушка улыбнулась и задала каверзный вопрос: «А что-то более серьёзное, это что?» «Это уж как у нас с тобой получится. Для начала можно просто пойти ко мне и попить чаю, ожидая твою бабушку!» — ответил я и с приглашающим жестом открыл дверь в подъезд.

 

Катя немного помедлила, но всё же встала, взяла свои сумки и пошла в подъезд. Я взял у неё самую тяжёлую сумку, и мы стали подниматься наверх. Пропустив даму вперёд, я с удовольствием шёл позади и разглядывал фигурку девушки, любуясь её ножками. Короткая юбочка позволяла мне видеть их полностью, а когда девушка делала шажок, то ещё и демонстрировала небольшой участок своей попки, в замечательных трусиках, показавшимися мне в темноте подъезда серенькими с каким-то рисунком. Они так красиво облегали её формы и так подчёркивали их красоту, что я уже не сомневался, что Катя по-настоящему меня привлекает как девушка.

 

Мы зашли ко мне в «холостяцкую берлогу» и я сразу пошёл на кухню ставить чайник, но Катя меня остановила: «Может ты сначала, всё же, в душ сходишь, а то всю квартиру провоняешь!» «Я не воняю, а пахну! Это запах спорта и настоящего мужика!» — решил я не спускать такое надругательство надо мной. «Фууууу! Ты не вкусно пахнешь!

 

Я вот три дня в поезде тряслась, и то так не воняю! Голова вот только чешется и спина! Бабушка придёт и я сразу в душ!» — парировала девушка. «Ты можешь и у меня тут сходить, а я сразу после тебя! Там и полотенце есть и шампуни всякие, надарили!» — предложил я: «А то я буду чистенький и вкусный, а ты грязная хрюша!» «Сам ты свин! Ладно! Давай схожу, а то вдруг придётся весь день тут сидеть, счешусь вся!» — ответила девушка и стала искать у себя в сумке вещи для душа. Потом она упорхнула в ванную и я услышал шум воды. Пока она намывалась, я поставил чайник, вытащил из холодильника и шкафов всякие вкусности и, немного подумав, бутылочку вина. Соблазнять, так соблазнять! Я не испытывал больших иллюзий и надежд относительно успешности моего задуманного мероприятия, но как самый обычный мужик, был готов испытать судьбу. А вдруг получится понежиться и поласкаться с красоточкой! У меня перед глазами всё ещё стояла картинка — поднимающаяся по лестнице Катя. Уставший после работы и тренировки, я словно включил какой-то резервный источник питания, так меня распирала энергия и желание действовать. Идя домой, я мечтал принять душ, выпить чаю и развалиться перед телеком на диване и плавно уснуть. А тут такое резкое изменение планов.

«Ничего себе чаёк!» — услышал я голос Кати, которая стояла в дверях кухни в моей длинной футболке, под которой, как можно было догадаться по торчащим сосочкам, ничего не было. Ну, может если только трусики. «Я твою футболку с сушки взяла, можно?» — как бы сохраняя элемент вежливости, спросила Катя и, не дожидаясь моего приглашения села за стол. Ещё год назад, она так же спокойно приходила мыться ко мне, так как у её бабушки не было водонагревателя. Так же спокойно забирала мои футболки и надевала их на себя. Но тогда это не было так возбуждающе. «Вот тут кипяток, тут печенье, конфеты и мармелад. Вот здесь сахар, вот заварка, вино открыто, вот бокал. Начинай без меня, я в душ и скоро буду!» — стараясь скрыть своё возбуждение, сказал я и скрылся в ванной.

 

Там пахло женщиной. Только женщина может так помыться, что после неё, даже мужские шампуни и лосьоны, оставляют такой аромат в воздухе. Я с удовольствием стал смывать с себя пот и пыль беговой дорожки. Кто занимается спотом, тот знает, какое это блаженство, встать под струйки душа и подставлять под них измученные нагрузкой участки тела. На будущее я уже запланировал себе приобрести душевую кабинку с разными видами направленных струй, что бы можно было получать максимальное удовольствие. Неожиданно для себя я заметил, что мой член находится в сильно эрегированном состоянии. Обычно после пробежки, в результате сильного оттока крови к мышцам, он сморщивается и сжимается, словно на морозе, но сейчас, он горделиво смотрел вверх. Выходить в таком виде из душа было весьма неудобным. Мало ли как отреагирует на это Катя. Я попытался снять эрекцию холодной водой и через минуту это помогло. Мой дружок стал успокаиваться и оседать. Я довольный выключил воду и, взяв полотенце, стал вытираться, как вдруг ощутил запах кати. Видимо она тоже вытиралась этим полотенцем. Тонкий и чувственный аромат снова возбудил мои чресла. Тогда я решил спрятать свой вздыбленный орган, плотно обмотавшись полотенцем. Мой член оказался прижатым к животу, доставая разгорячённой головкой выше пупка. Посмотревшись в зеркало я не увидел компромата и вышел из ванной.

 

Катя уже сидела на диване, держа в руке бутылку вина и гроздь винограда. Она пила вино прямо из бутылки, приставляя к горлышку свои губки. «Так вкуснее?» — спросил я, любуясь на сидящую, на диване девушку. «Ага! И руки свободны!» — ответила девушка и в её глазах я ясно увидел блеск. «Вот бабушка то тебе задаст, когда ты к ней пьяная выйдешь!» — сказал я, подходя к Кате, и взяв у неё бутылку, тоже сделал несколько глотков. После тренировки ужасно хотелось пить, но идти на кухню за чаем, мне очень не хотелось. Терпкое, чуть сладкое вино сразу же ударило мне в голову. Я давно уже не пил ничего спиртосодержащего и видимо поэтому, меня так быстро накрыло. Катя не дала мне выпить всё и выхватила со смехом из моих рук бутылку: «Я протрезвею до вечера!». Всего за несколько глотков мы с ней быстро опустошили ёмкость. «Как голова приятно кружится!» — сказала Катя и выразила желание лечь. Я взял из шкафа подушку и кинул её в один конец дивана, а сам сел с другой стороны. Катя легла головой на подушку, а ноги закинула мне на бёдра. Я с огромной радостью сразу же положил на них свои ладони. Какая нежная и приятная кожа, гладкая и такая будоражащая.

 

«Я так много ходила сегодня! Не дождалась автобуса с вокзала и шла пешком через весь город!» — пожаловалась мне Катя, что послужило мне основанием для предложения массажа. «Давай ножки тебе помассирую, что бы не болели!» — сказал я и, не дожидаясь ответа, стал активно поглаживать, разминать и мять ступни Кати. Каждый пальчик я проходил отдельно, один за другим, разрабатывая его своими руками, стараясь выгнать из них всю усталость. Девушка лежала с закрытыми глазами и сладко постанывала, и на её лице было выражение блаженства. После пальчиков, я промассировал всю ступню и далее икры. Не стоит и говорить, что во время всего сеанса массажа меня накрыло огромной волной возбуждения. Я радовался, что так мудро поступил, одев на себя плотное полотенце, которое скрывало рвущийся наружу орган. Промассировав икры, пользуясь молчаливым согласием, поднялся выше, на её бёдра. Моя футболка, одетая девушкой, скрывала её бёдра почти на половину, и я сантиметр за сантиметром продвигался всё выше и выше, не видя свои рук. В какой-то момент мои пальцы коснулись материи между ножек (значит трусики всё же одела!), и Катя открыла глаза и поднялась. «Всё, хватит!» — сказала она, но в её голосе совсем не было злости или обиды. Скорее испуг и волнение. «Ну как скажешь! Теперь твоя очередь!» — изображая полнейшее спокойствие, сказал я и закинул её на ножки свои. «Чё это?» — возмутилась Катя, не ожидавшая такого резкого перехода от процедуры получения наслаждения к работе. «Я тоже сегодня много ходил и даже бегал! Давай пожамкай и мне ноги!» — сказал я, демонстративно закрывая глаза: «Если я захраплю, не пугайся!»

 

Катя, с явной неохотой стала гладить мои ноги, с сильными мышцами, крупными венами и очень волосатые. Её прикосновения были приятны и волнительны. Что бы поддержать девушку и добавить ей смелости, я стал постанывать, а потом решил изобразить, что уснул. «Максим? Максим, ты заснул что ли?» — забеспокоилась Катя, но я старательно посапывал. Катя перестала было гладить мои ноги, но потом продолжила, сразу же перейдя на бёдра. Нежные и ласковые ладошки девушки гладили мои ноги, и мне стоило больших усилий не выдать себя сладким стоном. В какой-то момент я понял, что мой член нашёл себе лазейку и начинает пролезать наружу. Прижатие полотенца ослабло и мой орган, пульсирующий от возбуждения, медленно, но верно пробивался вверх. Я уже чувствовал холодок на его головке, а значит, он вот-вот вылезет наружу. Девушка, конечно, не знала о происходящих процессах, но воспользовавшись моим сном, стала более спокойно и активнее наглаживать мои ноги, видимо получая от этого какое-то удовольствие. Я уже чувствовал её пальчики в опасной близости от моего паха, что заставляло моё тело поддёргиваться. Это с начало пугало девушку и она всякий раз отдёргивала руку, но убедившись, что я всё так же сплю, снова возвращала её на место.

 

Я мог лишь только догадываться, о чём она думает и зачем она так делает, но главным было то, что мне было приятно. После очередного подёргивания тела, полотенце сдвинулась и сила прижатия пропала и мой член высунулся головкой наружу. Катя не сразу это заметал, так как её поглаживания продолжались и лишь через некоторое время она замерла. Я через прикрытые веки осторожно наблюдал, как она уставилась на обнажённую головку моего органа. В её глазах явно читалось удивление вперемешку с испугом. Она убрала свои руки и отодвинулась от меня, отвернув голову в сторону, но уже через мгновение, снова смотрела на него. Я, изобразив что мне сниться что-то волнительное, пошевелил телом, в результате чего, полотенце ещё больше сползло, обнажая ещё больше мой орган. Теперь девушке была видна не только головка, но и часть ствола, гладкого, с взбухшими от возбуждения венами, члена. Он пульсировал и шевелился от удовольствия, что его рассматривают. А потом произошло неожиданное. Катя, осторожно протянула руку и зацепив край полотенца, откинула его в сторону, полностью раскрыв мой пах, дав ей возможность рассмотреть весь член целиком и яйца.

Я видел, как внимательно Катя смотрит на мои органы, наклоняя голову то вправо, то влево. Мне это доставляло огромное удовольствие. Мой член наливался ещё большим желанием, и в паху нарастало давление. Моя простат всегда вырабатывала много секрета и вот теперь, из головки члена показалась первая капелька прозрачной жидкости. Засверкав в лучах солнечного света, попадающего в комнату из окна, она стала увеличиваться в размерах, а потом, вытягивая за собой тонкую паутинку, упала на живот, растекаясь в маленькое мокрое пятнышко. Катя зачарованно смотрела на это действо и видела как из моего пульсирующего члена капает нектар, одна капля за другой. Я видел как увеличились зрачки её глаз, как покраснели щёчки и как стали раздуваться ноздри её носика. Девушка явно была возбуждена увиденным. Мне хотелось знать, что она будет делать дальше.

 

Насмотревшись на чудеса мужского организма, Катя, посмотрев на моё лицо, убедившись что я сплю, медленно протянула свою руку и коснулась указательным пальчиком ствола моего члена и тут же отдернула руку и отвернулась. Я продолжал старательно изображать спящего, не дёрнув ни одним мускулом, ни на лице, ни на теле. Только мой член отозвался серией сильных сокращений. Успокоенная этим, Катя второй раз прикоснулась пальчиком к члену, но уже не стала отдергивать руку, а осторожно погладила его, а потом обхватила ладошкой, словно измеряя его толщину. Она провела несколько раз по нему рукой, от основания до головки. Мой нектар попал ей на ладошку и при следующих поглаживаниях, девушка размазала смазку по всему члену. От этого он стал блестеть. Поглаживания Кати вызвали очередную серию мощных пульсаций в члене и я не смог сдержать стон. Катя с испугом отпрянула от меня.

 

Я приподнялся и сел, и полотенце окончательно свалилось с моего тела, а член принял вертикальное положение. Катя хотела было встать с дивана и уйти, но я взял её за плечи и, прижав к себе, поцеловал, впиваясь в её губы. Она стала вырываться и стучать мне по плечам, но я продолжал впихивать в её рот свой язык, подминая тело девушки под себя. Очень быстро она оказалась подо мной зажатая между моих расставленных ног, прижатая к дивану моими руками. Мой член грозно смотрел на девушку, демонстрируя свои намерения. Я, наконец, пробился в её ротик и стал выискивать язычок, для совместной игры, одновременно, поглаживая одной рукой её грудь, теребя через ткань сосочки. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) Мой натиск был стремительным и сильным, а сопротивление очень слабым и через минуту оно исчезло совсем. Видимо не почувствовав непосредственной угрозы по отношению к своей щёлочки, и получая приятные ощущения от моих ласк, девушка расслабилась.

 

Я отстранился от её губ, что бы посмотреть в её глаза и Катя тут же сказала: «Отпусти! Сейчас же!» Я не спешил выполнять её приказ: «Почему я должен тебя отпустить?» «Потому что! Отпусти я сказала!» — ответила Катя, но этот ответ мне совсем не понравился. «Я тебя отпущу, если скажешь, почему я должен тебя отпустить» — продолжал упорствовать я, поглаживая грудь девушки и целуя её в шею. Ответ девушки последовал не сразу: «Потому что нам нельзя этим заниматься!» В её голосе уже не было резкости и страха. «Почему нам нельзя этим заниматься? Мне, например, можно и мне нравиться тебя целовать и ласкать, а почему тебе нельзя получать от меня ласки и поцелуи?» — настаивал я на продолжении ласк, целую девушку уже в ключицу и, переходя на грудь, прямо через ткань футболки лаская её возвышенности и сосочки, которые стали ещё больше выпирать и твёрдыми. «Мы с тобой не встречаемся, поэтому и нельзя!» — на выдохе прошептала Катя, перестав толкать меня в плечи руками. Я целовал её уже в животик и поглаживал груди своими ладошками, спускаясь губами всё ниже и ниже. Тело девушки дрожало и дыхание стало сильным и шумным. «Мы с тобой уже полжизни встречаемся! Каждое лето!» — парировал я, чувствуя губами под тканью футболки резинку её трусиков и спускаясь ещё ниже. «Это не считается! Мы встречались не как парень с девушкой!» — уже с нотками наслаждения ответила Катя, вцепившись коготками в обивку дивана.

 

Мои губы, проскользнув по футболке, оказались на бёдрах девушки и тут же устремились вверх, под ткань. Моя голова оказалась накрытой и я, стал целовать кожу её бёдер, лаская и вызывая уже более сильные стоны. «А как мы встречались? Как парень и парень?» — продолжал я мимоходом нашу беседу, впиваясь губами в спрятанную за тканью трусиков, верхний край щёлочки девушки, заставляя её громко вскрикнуть. Она попыталась что-то мне ответить, но получился бессвязный набор слов. Катя попыталась прикрыть от моих ласк свою щёлочку, опустив на неё свои ладони, прижимая футболку к трусикам и сильно сжимая ноги. «Мы встречались как друзья!» — еле выговорила девушка, стараясь не допустить повторного прикосновения моих губ к её щелочке, но я оказался сильнее и проворнее. Мой язычок погрузился между её сомкнутых ножек и стал поглаживать щёлочку, которая уже была безумно горячей. «Ну, вот видишь, всё же встречались! Так что это не аргумент!» — всё же нашёл я возможность ответить и снова продолжил ласки. Я смог подцепит зубами край её трусиков и просунуть под него свой язык и уже ласкал краешек щёлочки. «Всё равно, всё равно, нельзя!» — шептала катя, но её ножки чуть раздвинулись и мой язычок смог ещё дальше продвинуться и ещё больше ласкать. Девушка больше не прижимала свои руки к себе на живот, а обхватила ими мою голову и шею. «А я думаю, что можно! Если осторожно!» — продолжал я натиск на убеждения девушки. Я задрал вверх футболку, оголив животик и его низ, целуя обнажённую кожу, продвигаясь вверх, к манящим бугоркам.

 

Мой горячий, твёрдый, влажный и скользкий член тёрся о ноги Кати, получая долгожданные тактильные ощущения, пугая саму девушку своими размерами, твёрдостью и температурой. Катя чувствовала, как к её ноге прижимается и скользит твёрдый и живой предмет, истекающий влагой. Понимая, что этот предмет интересует то, что спрятано у неё между ножек, она старательно их сводила вместе, но иногда, под натиском моих ласк, они разжимались на некоторое время, но как только, мой член, продвигался вверх, они снова сжимались. «Максим! Мы же только на чай договаривались! Хватит уже!» — просила меня Катя. «Не было такого, что только чай! И мне не хватит!» — упорствовал я, наращивая ласки и продвигая миллиметр за миллиметром свой член вверх. Эта противоборство повторялась несколько раз, пока остриё моего члена не ткнулось между чуть разведённых ножек, которые тут же сжались, обхватив его. Я в это момент уже целовал девушку в губы и раскрытые для ласк груди. Мой язычок старательно облизывал и теребил острые и твёрдые сосочки, а зубки немного покусывали их. Мне нравилось чувствовать на острие своего копья сжимающуюся от страха, но горячую от возбуждения щёлочку. Я стал осторожно, но сильно надавливать своим членом на промежность девушки, стараясь попадать в то место, где находится её клитор. Видимо это получалось у меня очень хорошо, потому что Катя опять расслабила ножки, и мой орган стал свободно двигаться между них, а сама девушка, стала подмахивать мне.

 

В это момент я отстранился, так как почувствовал что готов кончить, выплеснув на тело девушки потоки спермы. Но мне не хотелось так заканчивать наше общение. Я стоял над девушкой на коленях, опершись на ладони, а между моих ног лежала жаждущая продолжения ласк девушка. Мой член, как орудие танка смотрело вперёд и грозно покачивалось. Катя смотрела на него с широко раскрытыми глазами, явно примеряя его на себя. «Я хочу тебя, катюша! Хочу быть в тебе! Ласкать тебя внутри!» — прошептал я на ушко девушке. «Ты мне сделаешь больно!» — жалобно ответила Катя, но в её голосе не было протеста или отказа. Она хотела меня, но боялась боли. Она всё так же смотрела на мой покачивающийся член, из которого всё так же текла прозрачная жидкость, и на свисающий мешочек с яйцами. Она потрогала мой горячий член своей ладошкой и погладила его, а потом и мошонку. «Он большой и горячий! Мне будет больно, максим! Не надо, пожалуйста!» — просила Катя, но в её голосе не было той уверенности, которая бы точно заставила меня отступить. «тебе не будет сильно больно! Только чуть-чуть! Обещаю! Как комарик кусит и всё!» — убеждал я, и для пущей убедительности, показал какая будет боль, чуть укусив Катю за сосочек. Она вскрикнула и впилась в мою спину коготками. После укуса приятная волна прокатилась по её телу и на её лице появилась блаженная улыбка. «Вот так и всё? И не больнее?» — спросила она. «Вот точно так! Я хочу быть очень острожным с тобой, что бы тебе было приятно и хорошо! Мне так хочется любить тебя!» — страстно шептал я ей на ушко. Катя зажмурила глазки и её ножки ещё больше расслабились, как бы давая понять, что она согласна.

«Ты должна показать мне, что сама хочешь меня!» — сказал я. У меня было много женщин, и просто половой акт не дарил мне тех эмоций и чувств, которых мне так хотелось. Мне нравилось обладать не только телом, но и душой девушки. Вот и сейчас, я хотел взять её, но только если она сама подставит под мой член свою пещерку. Катя посмотрела на меня мутными от вожделения глазками, как бы спрашивая, что я хочу от неё. «Ты должна открыться для меня, показать вход внутрь себя!» — сказал я, нависая над телом девушки. Катя опустила руки вниз и подцепив трусики, стянула их вниз, а потом, приподняв коленки, коснувшись ими моего вздыбленного члена, сняла их со своих ножек, неотрывно смотря как пульсирует мой член. Мне нравилось смотреть, как Катя глядит на мой орган с явным страхом, вперемешку с вожделением. Специально для неё, я подвигал тазом, что бы мой таран покачался в стороны, вверх и вниз, показывая свою мощь и силу. Дрожа всем телом катя раздвинула ножки, открывая для него вход в свою пещерку. Она была вся влажная, лепестки набухли и сочились нектаром, и они легко разомкнулись, открывая проход. «Возьми его и направь!» — сказал я девушке и она, взяв кончиками пальцев мой орган, приставила прямо к пылающему жаром входу.

 

Обхватив девушку за бёдра, чтобы не дать отодвинуться, я впился губами в её сосок и аккуратно укусил, одновременно, делая сильный толчок, бёдрами вперёд, погружая свой таран в её лоно. Головка члена легко проскочила внутрь, и почти не останавливаясь, разорвав преграду, погрузилась в тело девушки. Как там было горячо и влажно! Узкие стенки пещерки нежно обжали гостя и стали его обхаживать, доставляя неземное наслаждение. Катя лежала подо мной с широко раскрытыми глазами, смотрящими в потолок и раскрытым ртом, из которого вырывались сильные выдохи. Я только сейчас почувствовал боль в спине. Катя вонзила в меня все свои 10-ть коготков и рвала ими мою кожу. Я стал осторожно двигаться внутри, раздвигая тесные стенки и наращивая темп. Катя стала дышать громче, переходя на стоны, а её ножки оказались закинутыми мне на бёдра. Уже через минуту я трахал её как самую настоящую женщину — сильно, мощно, рывками, безжалостно вгоняя член на всю длину, доставая до дна её пещерки. Из глаз кати текли слёзы, было видно, что ей больно, но она старательно терпела, стремясь не выпустить мой орган из себя, который так жестоко разрушает её девственность. Кровь вперемешку с нашими соками, стекала на диван, оставляя на обивке большое тёмное пятно. Но мне было всё равно, я наслаждался овладением прекрасной женщиной, которая так сладко стонет и двигается на моём жезле. Сжав с силой в ладонях её груди, я погрузил свой набухший перед извержением член в глубину тела девушки и стал выплёскивать свою жидкость, наполняя её пещерку живительным нектаром. Никогда не пользовался презервативами. Принципиально. Если уж девушка забеременеет от меня, значит, буду отцом. А чтобы не заразиться, надо просто быть разборчивым и привередливым. Поэтому я с лёгким сердцем и душой наполнял подставленное под мой член лоно своим нектаром. Катя, видимо, поняла, что я кончил, так как сама тоже расслабилась, и сняла с мой спины свои руки, а с бёдер, ноги. Она с интересом смотрела, как я вытаскиваю из её пещерки свой окровавленный орган, с которого течёт и кровь и сперма и смазка.

 

Минуту спустя, когда мы лежали, обнявшись на диване, она сказала: «Ничего себе попили чайку!» И мы вместе засмеялись. Катя теребила в своей руке мой опавший член, на котором засыхала кровь и сперма, словно изучая того зверка, который был в её теле. А я просто отдыхал, наслаждаясь теми ощущениями, которые подарил мне сегодняшний день и Катя. Довольно быстро член стал твердеть в руках Кати, и она удивлённая этим фактом, продолжала его наглаживать, словно не понимая, к чему это сейчас приведёт. Когда он достиг необходимых размеров и твёрдости, я снова навалился на девушку и не смотря на её протестующие крики и просьбы, развёл ножки и снова вогнал в ещё истекающую кровью щёлку, свой орган. В это раз проникновение было ещё более лёгким и быстрым. Вставив сой кол в лоно, я стал поправлять под собой расслабившееся тело девушки, придавая ему нужное положение. Почувствовав в себе мой член, и не испытав при этом ту боль, которая была недавно, Катя решила позволить мне продолжать начатое. Я снова наяривал её, стараясь разметать остатки её девственности и ещё больше расширить её лоно. Я закинул её ножки себе на плечи, и приподняв её тело над диваном, стал трахать её в почти вертикальном положении, из-за чего, мой член стал сильно ударять её в матку и изгибаться. Натрахав девушку в этом положении, не дав ей опомниться, я перевернул её на живот и, раздвинув ягодицы и раскрыв вход в лоно, вставил член сзади, и стал трахать её в этой позиции, сильно сжимая груди, шлёпая по ягодицам и поглаживая клитор. Девушка стала громко кричать и двигать своим телом, всё сильнее и сильнее, ускоряя темп, да так, что мне практически уже не надо было двигаться. Самому. Катя сама себя насаживала на моё копьё. Я стал ещё сильнее шлёпать её по попке, теребить клитор и кусать за шею, от чего стенки её влагалища стали сжиматься и массировать мой член и через секунду, Катя сжавшись, в экстазе, стала кричать. Вогнав в её улетающее в оргазме тело член, я выплеснул ещё одну порцию спермы, наслаждаясь тем, что на моём копье кончает девушка.

 

Измазанные кровью, жидкостями, спермой и слюной, потные, мы довольные лежали на полу, куда свалились в обоюдном оргазме. Обессиленные и довольные мы смотрели друг на друга и улыбались, наслаждаясь тем счастьем, которое подарили друг другу. Я с некоторой тоской смотрел на измазанный диван и думал о том, что оставлю всё как есть, что бы была память об этих событиях.

 

Расправив, свои пшеничные, будёновские усы, охранник с одобрением оглядел девушку. Совсем ещё молоденькая, миниатюрная, она вся была такой гибкой, ладной, свежей, что напоминала ожившую белокурую куклу.

 

— Чего тебе, пигалица? К Ирине Михайловне на собеседование, что ли?

 

Девушка задумалась, недоуменно хлопая огромными голубыми глазами, но это получилось у неё так по ангельски, что вместо раздражения ещё больше умилило сурового охранника.

 

— Ну, на работу устраиваться? Домработницей? К хозяйке? Так?

 

Теперь белокурая милашка его поняла, и, одарив лучезарной улыбкой, игриво хихикнула.

 

— Ага. К Ирине... Михайловне...

 

Проходя по огромной цветущей территории, напоминавшей ухоженный английский парк, Юлечка восхищенно взирала на величественный дом, построенный в стиле дворянской усадьбы.

 

— Надо же... Ирина Михайловна... Ничего себе сучка устроилась...

 

Разговор с Ириной Михайловной происходил в просторной гостиной. Эта комната, украшенная сусальным золотом, увенчанная роскошными узорами и затейливым теснением, изобилующая предметами роскоши, вся, словно кричала о солидном материальном достатке её хозяев.

 

Утопающая в огромном, мягком кресле, молодая женщина окинула Юлечку беглым взглядом, напустив на лицо тот скучающий вид, с которым барыня была бы вынуждена общаться с надоедливой челядью.

 

Она не узнала девушку, что было и немудрено. На момент их последней встречи, Ирине едва исполнилось восемнадцать, а Юлечке не больше девяти лет, и распознать в той вертлявой, маленькой девчушке, нынешнюю, очаровательную нимфетку, было бы весьма затруднительно.

 

Облаченная в легкий, шелковый халатик, вальяжно закинувшая ногу на ногу, Ирина олицетворяла собой образ гламурной, холённой красавицы, которой помимо даров природы, достались неограниченные возможности недешевого ухода за лицом и телом.

 

От её царственного вида, недавняя железобетонная уверенность Юлечки, начала стремительно таять, словно зыбкий лёд, оказавшийся во власти бесцеремонных солнечных лучей.

 

— Итак, милочка, как Вас зовут? — с легким презрением бросила ей Ирина.

 

— Юля... Меня зовут Юля... — робко произнесла девушка...

 

На секунду Юлечка замерла, и тут же решившись, как перед прыжком с парашюта, безвозвратно шагнула в пустоту, исполняя, свой безумный, тщательно выверенный план.

 

— А ты не узнала меня, Ирка?

 

От неожиданного возмущения Ирина напряглась, вскинулась, свирепея, словно разъяренная львица.

 

— Что? Что ты болтаешь? Ты кто ещё такая?

 

После того как первый шаг был сделан, Юлечке стало легче. Она ощутила, что погружается в своё привычное, боевитое состояние, благодаря которому её с детства дразнили маленьким дьяволёнком.

 

Подтянув к себе изящный, плетеный стульчик, Юлечка, не дожидаясь приглашения, уселась, с дерзкой наглостью, выдерживая испепеляющий взгляд Ирины.

 

— Я же сказала, меня зовут Юля... Золотёнкова Юля... Теперь ты меня вспомнила, Ирка? Мою старшую сестру, свою одноклассницу и лучшую подругу, ты уж точно не смогла бы забыть, правда?

 

Пристально вглядываясь в лицо Ирины, девушка наслаждалась произведенным эффектом. Вместо огненных молний, в глазах у женщины появилась растерянность.

 

К потаённой радости Юлечки, её собеседница разом вдруг сникла, засмущалась и покраснела.

 

— Господи... Юля Золотёнкова... Младшая сестра Ольги... Я не узнала... Ты ведь тогда была совсем ребенком...

 

Наконец, перед Юлечкой была прежняя Ирина.

 

Именно такой, она её и помнила. Неуверенной, робкой, теряющейся от любого давления.

 

Способной, под малейшим напором стать послушной глиной, из которой можно было лепить всё, что угодно.

 

— Налей мне чего-нибудь выпить, Ирка! — сделала новый ход Юлечка, с внутренним замиранием сердца, ожидая реакции своей собеседницы, ещё пять минут назад, выглядевшей такой гордой и надменной.

 

Ирина помедлила, и Юлечке показалось, что сейчас эта женщина даст ей отпор, однако этого не произошло. Нервно облизав алые губы, бывшая одноклассница её сестры, встала и подошла к резному бару из дорого дерева.

 

— Чего тебе налить, Юля?

 

— Ммм... Сделай мне виски-кола!

 

Юлечка дождалась, пока Ирина намешает коктейль, приняла его, а затем снова пошла в атаку. Капризно наморщив носик, она, даже не отпив, отставила напиток в сторону.

 

— Нет. Не хочу! А есть ром? Сделай ром-кола! И побыстрей!

 

«Сейчас она плеснёт мне это пойло в лицо...», — нервничая, но, тщательно скрывая своё волнение, подумала девушка.

 

Ирина вновь встала, и принялась выполнять приказ наглой посетительницы...

 

— И себе, налей! — по-хозяйски бросила Юлечка.

 

Ирина в первый раз проявила своеволие.

 

— Я не хочу, пей сама, Юля...

 

Девушке в очередной раз представилось, что сейчас всё рухнет, и её план развалится, но, понимая, что нельзя сбавлять темпа, она придала своему голоску тяжёлого металла.

 

— Я сказала, налей!!! Нам есть о чём поговорить, есть о чём вспомнить! Наливай, Ирка!!!

 

Ирина послушалась... Теперь они сидели друг на против друга с бокалами, ожидая неведомо чего, и если Ирина старалась не смотреть в глаза девушке, то та наоборот сверлила молодую женщину пронзительным взглядом.

 

Пытаясь сгладить неловкость, Ирина попыталась перевести их странное общение в дружеский, светский разговор.

 

— Ну, рассказывай, Юля. Давно в Москве? Какими судьбами? Как там Ольга?

 

Юлечке захотелось ей подыграть. «Пусть расслабится, это усыпит её бдительность, а неожиданность пойдет мне на пользу», — подумала она, и принялась по-девичьи лопотать, напустив на себя самый невинный вид.

 

— Окончила школу. Хи-хи. И вот, поехала в Москву поступать. И предстаааавляешь? Поступила! Хи-хи. В МГУ на психфак. Дали общагу. Тааак здорово! Хи-хи. Ольга вышла замуж. Родила. Совсем остепенилась. Скучная стала.

 

От этой обыденной болтовни Ирина и вправду успокоилась, а её напряжение стало исчезать. На ухоженное лицо женщины снова вернулась надменная светская маска.

 

— Какая ты молодец, Юля. Как хорошо, что заехала. А я ведь в нашем родном городишке столько лет не была. Здесь у меня новая жизнь. Муж, дом. Москва засосала и...

 

Юлечка перебила её, внезапно, резко, хлёстко.

 

— Ну сосать ты ещё в нашем городе прекрасно умела, Ирка! Моя сестра всегда называла тебя хорошей соской. Помнишь?

 

От неожиданного перехода Ирина чуть не выронила бокал. «Ой, ой, ой, их светлость изволит гневаться», — с задором подумала уже слегка захмелевшая Юлечка.

 

— Юля! Я рада, что ты заехала в гости... Но... У нас так не говорят! И мне не нравятся твои шутки! И... Я старше тебя, не забывай! И... И я тебе не Ирка! В общем... Будь сдержанней! Пожалуйста...

 

Ром гнал по телу Юлечки дурную, бешеную кровь, ускорял её игру, придавал дополнительной храбрости. «Сейчас или никогда», молоточками стучало в её голове...

 

Девушка мило улыбнулась, но при этом её глаза наполнились злобой, в них появилась явная угроза.

 

— Подумай те, какая цаца! Ты ведь знаешь, что я всегда всё видела. У Ольги не было от меня секретов! Ирка — дырка! Так ведь тебя называли у нас в городке?

 

Свободно откинувшись на спинку стула, Юлечка говорила спокойно, но с жёстким нажимом, будто наезжая на Ирину огромным дорожным катком, неумолимо закатывающим в асфальт любые попытки неповиновения.

 

— С чего всё началось, Ирка? Наверное, с того, что у тебя выросли сиськи? Ты расцвела, и твои мальчишки-одноклассники не могли этого не оценить. Тебя стали лапать. Так?

 

Юлечка выдержала секундную паузу, будто бы оценивая, и вправду весьма выдающуюся грудь своей собеседницы, выпирающую из под халатика, а потом продолжила.

 

 — Других девочек ведь тоже наверняка пытались лапать. Вот только если они отбивались, могли послать, или, в крайнем случае, пожаловаться учителям, родителям, да кому угодно, то ты никогда не возражала. Ты, я думаю, всегда стояла, зажатая где-нибудь в классном углу, и терпела,пока несколько пар жадных рук знакомятся с твоим телом.

Стремительно пьянея, Юлечка чувствовала, как слова её будто стрелы впиваются в Ирину, раз за разом пробивая невидимую броню женщины, и постепенно входя всё глубже.

 

— Нет, не совсем так, правда, Ирка? Ты не просто терпела. Тебе было стыдно признаться даже самой себе, но ты тащилась от этих бесцеремонных прикосновений, млела, громко пыхтела, и пачкала от возбуждения свои трусики. Насколько я знаю, парни это быстро заметили, оценили, воспользовались. Ведь тогда и родилось прозвище Ирка-дырка?

 

В глазах Ирины появились слёзы, но она сдерживалась, продолжая хранить молчание.

 

— Кто первый лишил тебя девственности? Кто-то из одноклассников? Или парни постарше? Или кто-то из местной шпаны, которая собиралась в подвале нашего дома? Так или иначе, ты пошла по рукам... Я помню... На тебя стали показывать пальцами, посмеиваться, называть «безотказной давалкой».

 

Ирина приоткрыла красивый чувственный рот, чтобы возразить, но то ли не решившись, то ли не найдя нужных слов, ничего не произнесла, безмолвствуя, и лишь нервно заламывая длинные тонкие пальцы.

 

— Понятно, что другим девочкам это всё не могло нравиться. Красивая и на всё готовая шлюшка, о да, ты, таким образом, отбивала у них всех парней. Тогда то моя старшая сестра Ольга и вышла на передний план. Она всегда была хулиганкой, недаром про неё шутя, говорили, что наш папа слишком сильно хотел мальчика.

 

Юлечка игриво хихикнув, подмигнула Ирине.

 

— Интересно, что ты думала, когда сама пришла к нам домой, Ирка? Хотела наладить отношения с подругами? Поговорить? Извиниться? Наверное, вначале моя сестра и другие девочки думали, тебя просто поколотить. Но в процессе, план изменился.

 

— Знаешь, Ирка, для меня в девять лет, та сцена выглядела ужасно пугающей. Тогда весь наш городок бредил блатной романтикой. И моя старшая сестра, и другие девчонки не были исключением. Как у них называлось, то, что они стали с тобой делать? Опускать... Именно так они это тогда называли...

 

На красивое лицо Ирины набегали бесчисленные волны самых различных, противоречивых эмоций. Уже не гнев, а стыд, неуверенность, страх... Юлечка, не останавливаясь, продолжала.

 

— Самое интересное, Ирка, что ты была на голову выше, сильней, и крупней любой из своих мучительниц. Тебя уже тогда называли кобылкой. Здоровенная, сисястая, жопастая баба... Ты легко сумела бы отбиться. Могла бы позвать на помощь, вырваться, убежать. Но подсознательно тебе нравилась роль жертвы.

 

Вдохновляясь от своего рассказа, от растерянного поведения собеседницы, и от алкоголя, Юлечка испытывала небывалый прилив сил.

 

— Ха... Я помню всё, Ирка... От первых же угроз ты встала на коленки. Тебя заставили извиняться. Ты хотела отделаться простыми «простите-извините-больше не буду»... Наивно было предполагать, что вошедшие в раж, чувствующие себя приблатнёнными и крутыми, девчонки, этим удовольствуются... Тебе велели называть себя тупой пиздой, грязной блядиной... А потом... Твоя уступчивость их окончательно завела... Тебе приказали раздеться...

 

— Знаешь, Ирка, я до сих пор помню, какие на тебе в тот день были трусики... Беленькие, дешёвые, с каким-то забавным мышонком, нарисованным на них... Тебе вставили их в рот... Это было так нелепо... Стоящая на коленях сочная кобылка, с невинными, детскими трусиками во рту... Всё на этом могло бы закончиться... Если бы девчонки не проверили, что творится у тебя между ног... Это тогда стало открытием для всех... Ты вся намокла, Ирка, помнишь?

 

Потрясённый вид Ирины, красноречиво отвечал на вопросы девушки, и ей уже не требовалось никаких подтверждений.

 

— Тебе велели подняться на ноги... Теперь ты голая стояла перед своими одноклассницами, и называла себя дрочилкой и мокрощёлкой... Ах, да... При этом тебе велели вставить палец в собственную попу... А ты продолжала всё прилежно выполнять... Девочкам хотелось поглумиться над тобой... Помнишь, Ирка, как ты прыгала перед ними? Оттягивая пальцами рук половые губы, чтобы раскрыть пизду... Так что твои сиськи и жопа тряслись от каждого прыжка... Казалось бы, ужасная сцена подростковой жестокости... Если бы только ты сама не текла от возбуждения, похотливая Ирка...

 

Юлечка прервалась, и для контраста с бичующими словами, одарила Ирину одной из своих самых ангельских улыбок.

 

— После того случая для тебя всё только началось, помнишь, Ирка? Ты стала послушной, опущенной «полизуньей» моей старшей сестры. Вся эта «блатата», полная жуть, конечно, но тебе нравилось, Ирка, да? Никогда, ни разу, ты не сделала ни малейшей попытки, чтобы это прекратить, даже не попыталась протестовать, или что-то изменить в своем статусе. Правда?

 

Ирину, наконец, прорвало, она истерично разрыдалась, и со слезами к ней будто бы вернулись силы.

 

— Неправда!!! Я пыталась!!! Мне всегда было стыдно за себя!!! Каждую ночь, возвратившись домой, от твоей сестры, я плакала в подушку!!! Каждую ночь я клялась себе, что решусь и всё прекращу!!! И я прекратила!!! Я уехала в Москву!!! Я вышла замуж!!! У меня началась нормальная жизнь!!! Я выбросила из памяти все извращения!!! Я полностью изменилась!!! А ты!!! Ты пошла вон из моего дома!!!

 

Юлечка почувствовала, как каждый её мускул задрожал от напряжения. В одну секунду она очутилась рядом с креслом Ирины. В глазах плачущей женщины на миг отразилось удивление, а потом раздался резкий звук удара.

 

Пощечина Юлечки оказалась сильной, звонкой, хлёсткой, от неё голова Ирины дернулась в сторону, и роскошные волосы, спутавшись, прикрыли женщине лицо.

 

Юлечка вцепилась в гриву Ирины и стянула её на пол. Свой собственный голос она слышала как бы со стороны.

 

— Ничего ты не изменила, извращенка!!! Ты просто ждала своего часа!!! На колени, сучка!

 

Необузданная вспышка гнева начала угасать также внезапно, как и началась. Юлечке стало нестерпимо страшно оттого, что она наделала. Теперь она понимала, что означает, потерять самообладание.

 

«Сейчас она позовёт охрану... В лучшем случае, меня просто выкинут... Скорее всего изобьют... Или сдадут ментам... Боже, я пропала», — от нервного потрясения у Юлечки резко заболела голова.

 

Но тут взгляд девушки упал на Ирину. Сброшенная со своего царственного кресла, женщина зашевелилась, заелозила по полу, а потом раболепно встала на колени.

 

Слёзы продолжали катиться по лицу Ирины, на щеке алел отпечаток ладони Юлечки, но в глазах у женщины появился странный блеск.

 

Вместо того, чтобы немедленно уничтожить девушку, Ирина тяжело задышала и отчетливо зашептала, преданно глядя на Юлечку.

 

— Пожалуйста, прости меня!!! Прости!!! Прости!!! Прости!!!

 

Юлечка много раз мысленно представляла эту сцену, но сейчас едва сдерживала своё изумление. Внизу живота у девушки появилось призывное желание такой силы, что мгновенно пересилило страх.

 

Юлечка уже давно знала мужчин, но с женщинами у неё никогда ничего не было, и не воспользоваться ситуацией, которую она сама же так тщательно спровоцировала, стало бы глупостью.

 

Одним движением, она выскользнула из джинсовых шорт и трусиков, а потом опустилась в кресло, где только что сидела Ирина.

 

Широко разведя ноги, и поставив их на подлокотники, Юлечка, удивляясь собственному бесстыдству, приказала.

 

— А теперь сделай мне хорошо, долбанная извращенка!!! И молись, чтобы мне понравилось!!!

 

Ирина потянулась к девушке так быстро, что любые измышления на тему её нежелания повиноваться, теряли всякий смысл.

 

Поначалу Юлечке удавалось наблюдать за ползающей перед ней женщиной, выгибающейся от своего старания дугой. Язык Ирины скользил по лобку, пробегая по влагалищу девушки, и плавно подбирался к набухшему клитору.

 

С этого момента, отстраненно следить за происходящим, Юлечка уже не могла, она застонала, и закрыла глаза, полностью отдаваясь новым ощущениям.

 

Сколько минут Ирина трудилась, с причмокиванием, изощренно, умело, обсасывая клитор, девушка не знала, и пришла в себя лишь после мощной вспышки оргазма, заставившего изогнуться её всем своим гибким телом.

Открыв глаза, Юлечка увидела, как освободившаяся Ирина самозабвенно двигает руками в собственном лоне.

 

Юлечка ненамного разминулась с женщиной, очень-очень быстро Ирина задергалась в сильнейших конвульсиях, свидетельствующих, что плотское удовольствие не обошло стороной и её.

 

Юлечка погладила женщину по щеке. Чтобы как-то сгладить это невольное проявление нежности, девушка немедленно придала своему голосу властные интонации.

 

— Тебе понравилось, дрянь?

 

Раскрасневшаяся Ирина говорила тихо, но при этом её взгляд был по-собачьи преданным.

 

— Да... Понравилось...

 

Теперь, когда первое, страстное желание было удовлетворенно, Юлечка почувствовала в себе силы перейти ко второй заветной мечте.

 

Ей захотелось получить полную власть не только над телом этой женщины, но и над её странной, жертвенной душой, созданной природой для того, чтобы подчиняться, таким как Юлечка, или её старшая сестра.

 

Накрутив на палец локон длинных волос Ирины, девушка требовательно обратилась к ней, гипнотизируя своими ангельскими, голубыми глазами.

 

— Теперь ты не будешь спорить, что по-прежнему осталась Иркой — дыркой, так?

 

Ирина была готова снова разрыдаться, но сдержалась, и, опустив голову, кивнула.

 

— Да... Ирка-дырка...

 

Внутренне Юлечка ликовала. Женщина была сломлена, и в том, что эта взрослая, ухоженная, высоченная, грудастая, упругая женщина подчиняется именно ей, миниатюрной, субтильной нимфетке, была какая-то особая парадоксальная пикантность.

 

— Встань! Ты искала домработницу? Ты нашла её, хи-хи. Подработка мне не помешает. Но не обольщайся, Дырка. Это будет для виду. На самом деле теперь ты будешь работать на меня. Так как я захочу!

 

Юлечка вытянула руку, и пробираясь пальцами между широких бёдер Ирины, добралась до её лобка. От прикосновений женщина вздрогнула, но продолжала покорно стоять, не зная, что делать дальше.

 

Юлечка нащупала порозовевший хоботок её клитора, высунувшегося из наружных половых губ, а потом ввела два пальца прямо в щель Ирины, которая оказалась влажной и готовой к вторжению. Согнув пальцы крючком, Юлечка попыталась нащупать у Ирины заветную точку j. Молодая женщина так тяжело задышала, что её увесистые, высокие груди, призывно закачались.

 

«Надо же... Она действительно конченная извращенка. Опять такая мокрая, такая возбужденная», — с интересом подумала Юлечка.

 

Словно услышав её мысли, и желая их подтвердить, Ирина порывисто зашептала.

 

— Я всё поняла! Я всё сделаю, как ты скажешь!

 

Она вдруг прервалась, сглотнула, густо покраснела, и будто бы вновь, со стороны взглянув на себя, с удивлением продолжила.

 

— Я... Я... Я... Ирка-дырка... И у меня нет никакой новой жизни...

 

***

 

Ползая по полу с мокрой тряпкой, Ирина с ужасом осознала, что досадует на размеры своего собственного дома.

 

«Никаких сил не хватает, чтобы убирать эту громадину», — подумала женщина, вытирая капельки пота, проступившие на её лбу.

 

Каждый день, проводив своего мужа на работу, она ожидала прихода своей домработницы Юли, чтобы тут же поменяться с нею ролями, и превратиться из богатой хозяйки в бесправную рабыню.

 

И не только в переносном смысле этого слова...

 

Покончив с витиеватой лестницей из гладкого камня, Ирина приостановилась, оглядев себя в одно из огромных зеркал установленных в доме.

 

В тысячный раз ей стало стыдно от одного своего вида. Юлечка предпочитала законченность стиля, а потому перед её приходом, Ирина всякий раз была вынуждена облачаться в костюм горничной, купленный ею в интим-магазине.

 

В нём всё тело молодой женщины выставлялось на показ самым непристойным образом.

 

Совершенно прозрачный топ лишь слегка поддерживал её высокую грудь, оставляя открытой талию и плоский живот, а невесомый фартучек был таким коротким, что задирался при малейшем движении, открывая обнаженный лобок спереди, и крупную упругую попу сзади.

 

Обязательные к этому костюму босоножки на высоких шпильках, и кокетливый чепчик, призваны были вызывать сексуальное желание, но жутко мешали реальной уборке, которой Ирине теперь приходилось заниматься.

 

Юлечка валялась на вычурном, итальянском диване в одной из богато-обставленных комнат второго этажа.

 

Украдкой заглянув через дверную щель, Ирина обнаружила, что девушка увлеченно смотрит по огромному плазменному экрану очередные дурацкие мультики. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) Сама по себе невинность этого занятия, поразила женщину.

 

Казалось, что на диване располагается совершеннейший ребенок, девочка такого кукольного, чистого вида, что её немедленно хотелось ласково погладить по голове.

 

Более неподходящего персонажа на роль изощрённой, развратной садистки трудно было представить, и время от времени Ирине виделось, что всё происходящее с нею это странный сон, но проснуться и стряхнуть наваждение, она была не в состоянии.

 

Впрочем, никакой особо-профессиональной привязанности к «теме», у Юли не наблюдалось, она скорее напоминала девочку, забавляющуюся с новой куклой.

 

Только вот её новая кукла была не игрушечной, а живой, взрослой, состоявшейся, успешной молодой женщиной, раздираемой внутренними страстями мучительного стыда и непреодолимого желания, одновременно.

 

В последнее время Ирина всё чаще замечала, что плотские утехи у Юлечки постепенно отходят на задний план, уступая место моральным издевательствам.

 

Нет, конечно же, Юля никогда не отказывала себе в удовольствии попользоваться манящим, призывным телом Ирины. Молодая женщина вылизывала её юное, возбужденное влагалище по нескольку раз за день, постепенно превратив себя в совершенный инструмент для удовлетворения своей капризной мучительницы.

 

Иногда Юля надевала на себя страпон. Особенно ей нравилось трахать Ирину по-мужски, поставив её на четвереньки, и любуясь мясистыми округлыми ягодицами этой крупной, соблазнительной красавицы.

 

Установив Ирину в такую позу, Юля не спешила, поглаживая её по спине и бокам, словно покорённую кобылу, сжимала одной рукой ягодицу, одновременно просовывая другую в мокрую промежность женщины.

 

При этом, видимо памятуя о детских впечатлениях, Юлечка снимала с себя трусики, и засовывала их Ирине в рот, превращая своё бельё в импровизированной кляп.

 

Сжимая в зубах маленькую невесомую тряпочку, Ирина чувствовала влагу и легкий пряный запах возбуждения, исходящий от трусиков, и от этого по коже женщины пробегали мурашки волнения.

 

Когда Юлечка начинала щипать и шлёпать Ирину по ягодицам, то та принималась дергаться и повизгивать, стараясь максимально широко раздвинуть полушария своего задка.

 

Наконец, Юля пальцами открывала её срамные губы, и входила страпоном в мокрую щель.

 

Во множественных зеркалах дома отражалась странная сцена. Миниатюрная, субтильная, совсем ещё молоденькая девушка жёстко натягивает раскоряченную спелую красотку, вопящую от наслаждения диким голосом.

 

Но с каждым разом девушка всё больше ленилась, будто бы охладевая к своей жертве, и вызывая у неё этим, отнюдь не надежду на избавление, а страшную панику...

 

Бедная Ирина к собственному ужасу уже давно ловила себя на мысли, что теперь не видит прежнего, размеренного существования без своей юной госпожи...

 

Прервав свои размышления, Ирина робко зашла в комнату к Юлии. Девушка не обратила на неё никакого внимания, и Ирина ощутила мучительную обиду. Чтобы вызывать у Юлии желание, Ирина, проклиная свою слабость, опустилась на колени и поползла к девушке, виляя тяжёлыми ягодицами и стараясь придать своим движениям больше эротизма.

 

Любуясь маленькими ступнями, тонкими лодыжками и по-девичьи узкими бёдрами, Ирина не выдержала и потянулась губами к гладкой, лишенной намека на растительность, промежности девушки.

Юлечка лишь презрительно оттолкнула её голову, но потом, словно сжалившись, лениво вытянула в сторону Ирины свою длинную, стройную ножку.

 

Испытывая постыдную, рабскую благодарность, Ирина припала к мягкой ступне и принялась ласкать её, руками и языком, нежно обсасывая ухоженные малюсенькие пальчики.

 

Юля пребывала в расслабленно-философском настроении.

 

— Знаешь, Дырочка, за что ты мне нравишься?

 

Ирина не рискнула ей ответить, продолжая ласкать девичьи ноги.

 

— За твою стыдливость. Ты такая невероятно-гадкая, похотливая шлюха, и при этом продолжаешь смущаться, как невинная целка. Вчера ты вела себя очень забавно.

 

Ирина не смогла сдержать краску смущения. Ведь именно вчера, по выражению Юли, они «выходили в свет»...

 

***

 

Расположившись на летней веранде одного из фешенебельных ресторанов, Ирина угощала Юлю ужином, и до определенного момента это напоминало обычную встречу двух подруг.

 

Поиздеваться над молодой женщиной, Юлечке приспичило после второго бокала шампанского.

 

Обратив внимание, что добрая половина посетителей мужского пола плотоядно наблюдает за их парочкой, словно специально подобранной на любой вкус, где одна миниатюрная, юная, свежая кошечка дополняла другую, высокую, роскошную пуму, девушка устроила целое представление.

 

— Хочу опробовать твою новую игрушку, Дырочка... Иди и одень её в туалете! — сказала ей тогда Юлечка.

 

Речь шла о вибраторе с дистанционным управлением, который Ирина купила для себя по настоянию девушки.

 

Ирина привычно заканючила, с ужасом понимая, что это неизбежно вызовет у Юлии противоположную реакцию.

 

— Юлечка, пожалуйста, прошу, давай сделаем это дома...

 

— Быстро, сучка! Иначе заставлю одевать на глазах у всех!!!

 

Когда Ирина вернулась, обмирая от ощущения того, что вибратор плотно сидит в её щёлке, Юлечка с видом шаловливого ребёнка достала пульт и включила приборчик.

 

Ирина попыталась сосредоточиться на своём фруктовом салате, чтобы избавиться от нахлынувшего желания.

 

«Я ведь не животное, и никто не сможет возбудить меня против воли», — пыталась успокоить себя Ирина, вилкой ковыряясь в заказанном блюде.

 

Какое-то время ей удавалось сохранять невозмутимый вид, но лишь до момента, пока Юля не начала экспериментировать со скоростями вибратора.

 

Неизвестно, что действовало на Ирину сильнее, сам вибратор, или унизительность публичной забавы, но спустя несколько минут, женщина стала чувствовать, что впадает в бесконтрольное состояние.

 

Первым перемены в Ирине заметил загорелый ловелас, бесцеремонно изучающий женщин сквозь стёкла своих солнцезащитных очков.

 

Приличная, богато одетая молодая дама только что так спокойно сидевшая, вдруг на его глазах напряглась, как струна, и нервно затрепетала всем телом, пока не выронила вилку. К его удивлению, она неожиданно ожившая, самым непристойным образом, заелозила задницей по стулу, заставляя вспомнить поговорку о шиле, вставленном в одно известное место.

 

Он даже не подозревал, насколько это было тогда близко к истине...

 

С каждым нескромным движением Ирины, сцена привлекала всё большее внимание окружающих людей. Теперь за ней наблюдали и двое седых солидных мужчин, и краснеющий подросток-мажор, и молодая семейная пара.

 

Туго обтянутая материей грудь Ирины вздымалась, словно она только что пробежала стометровку. На ухоженном лице явственно проступали капельки пота.

 

Дополнительные мучения от собственного возбужденного состояния, Ирине прибавляли унизительные комментарии Юлечки.

 

— Нравится, похотливая дырка? Увеличу скорость. Ого, как тебе не стыдно, сучка. Посмотри, на нас пялится весь ресторан, а ты уже практически раздвинула ноги!

 

Ирина пунцовая от смущения, прикусывала губу, но ничего не могла с собой поделать. Она уже не просто ерзала, а чтобы хоть как-то успокоить волнительный зуд между ног, была вынуждена под столом разводить и сводить свои мясистые ляжки, будто выполняя упражнение в тренажерном зале.

 

Упиваясь позором Ирины, её мучительница вытянула руку, провела своим пальчиком по губам женщины, и демонстративно вставила его ей меж призывно приоткрытых губ.

 

Ирина, повинуясь неуправляемому инстинкту, к восторгу мужской публики, принялась облизывать его, так словно заглатывала член, не забывая при этом краснеть от жгучего, нестерпимого, но возбуждающего стыда.

 

Надменного вида, старушенция, сидящая недалеко от Ирины и Юлии, не выдержала, и позвала молоденького официанта. Старая кошёлка умышленно говорила так громко, чтобы её слова были слышны на весь зал.

 

— Молодой человек, у вас всегда было приличное заведение! А сейчас вы стали пускать сюда проституток? Немедленно сделайте замечание вон той бесстыжей бабе, которая вся извивается, ведь мы все просто хотим спокойно поесть!

 

Может быть, так совпало, или от нового унижения, Ирина сразу после этих слов начала кончать. Она никогда не умела сдерживать свои оргазмы, её глаза закатились, и, рискуя уронить тарелку, молодая женщина задергалась прямо за столом.

 

Сознательно привлекая к ней внимание, Юлечка громко засмеялась, а потом с шаловливым видом обратилась через головы других сидящих, к недовольной старушке.

 

— Фи, как Вам не стыдно, бабушка, оскорблять мою подругу! Она вовсе не проститутка! Ира никогда принципиально не берёт денег, и просто самая настоящая блядь!

 

***

 

От воспоминаний вчерашнего дня, Ирина так завелась, что украдкой принялась ласкать себе клитор.

 

— Ха. Вижу, что ты тоже вспомнила наш вчерашний поход в ресторан, Дырка! А скажи, шлюшка, ты часто изменяла мужу?

 

Юлечка схватила Ирину за волосы, и заставила посмотреть ей в глаза. Утопая в этих невинных бездонных озёрах, Ирина поняла, что на этот раз молчанием она не отделается.

 

— Нет, нет... Я не изменяла. Я его люблю. Я же вышла замуж и изменилась...

 

Ирина осеклась, понимая, как глупо и фальшиво прозвучала фраза из уст женщины, разряженной в блядский костюм, и вылизывающей ножки у юной девицы.

 

— Думала, что изменилась...

 

Юля ещё сильнее стиснула её волосы. Теперь в её голосе звучала угроза.

 

— Даже не думай мне врать, сучка!!! Я не поверю, что этого никогда не было!!!

 

Загипнотизированная её волей и властностью, Ирина не смогла солгать, и обмирая от стыда, начала рассказ...

 

 

Рей проснулся от того, что о его бедро начала тереться чья-то мягкая попка. Он приоткрыл глаза, ничем не выдавая свое пробуждение и сконцентрировался на женщине, лежащей подле него.

«Как ее зовут?» — пронесся в голове вопрос, когда настойчивые прикосновения повторились. — «А, к черту ее. Где же я так надрался?»

 

— Я же чувствую, что ты проснулся, — промурлыкала блондинка, поворачиваясь к нему лицом. — Ты перестал храпеть!

 

— Я никогда не храплю, — жестко ответил ей Рей и потянулся к столику, который стоял возле кровати, за бутылкой виски. — И даже не думай со мной спорить: я могу выбросить человека из окна, если не в духе...

 

— Мы в палатке, дурень, — весело засмеялась девушка и слегка шлепнула его по бедру. — Я еще вчера заметила, что ты очень забавный, хоть и пьяный...

 

Рей не стал ей отвечать: голова жутко трещала, когда мужчина пытался вспомнить что же вчера произошло. Ах, да, кажется, отец известил о своем приезде, вот почему Рей пошел со своими солдатами в местный бар, где, видимо, и подцепил эту шлюху.

 

— Сколько я тебе должен? — прохрипел мужчина, отхлебывая жгучий напиток прямо из горла. — Если ты, конечно, еще не выпотрошила мой кошель...

 

— Ты смеешься надо мной? — девушка вскочила на ноги, прикрываясь простыней.

 

— Нет, дорогая, я просто протрезвел, — опухшими глазами посмотрел на нее Рей, пытаясь припомнить хоть что-то из вчерашней ночи.

 

— Подонок! — вскрикнула она и, прихватив свое платье, валявшееся на полу, выбежала из палатки.

 

— Да что же она так взъелась? — спросил у себя Рей. — Неужели я мало ей вчера заплатил?

 

Мужчина неторопливо оделся, кое как причесал свои черные и вечно лохматые волосы и решил отправиться к повозкам, чтобы пополнить свой собственный запас вина. Алкоголь, к большому сожалению Рея, заканчивался очень быстро и постоянно требовал пополнения. А без него ведь никак. Особенно в такое время.

 

Рей вышел из своей палатки и оказался посреди целого военного лагеря. Уже наступил день и солдаты торопливо сновали мимо Рея, собирая свои пожитки и сворачивая палатки. Они должны были выступить уже давно, но, видимо, их командир еще с вечера отдал приказ заниматься сборами немного позже срока, чтобы позволить ему выспаться после попойки.

 

— Черт, отец меня точно убьет, — устало запустил пятерню в свои волосы Рей. — Какие еще приказы я успел отдать с вечера?

 

Но от мыслей его внезапно отвлекла огромная занавешенная балдахином клетка, мимо которой он сейчас проходил.

 

— Что еще за чертовщина в моем лагере? — направился мужчина к солдатам, стоявшим возле нее. — Откуда это здесь взялось?

 

Солдаты недоуменно посмотрели на своего главнокомандующего, после чего один из них, стоявший по стойке смирно, ответил:

 

— Вы приказали оставить ее здесь, мой лорд!

 

— Проклятье, — выругался Рей и снова обратился к солдатам. — Тогда скажи, сынок, а откуда я взял эту штуковину?

 

— Сэр, — осторожно начал другой солдат. — Вчера, после полуночи, в лагерь въехал Светлейший. Светлейший сообщил, что отдает трофей на ваше попечение, а вы... вы вчера приказали оставить его здесь и ушли в свои покои...

 

— Благодарю, — замер Рей у этой таинственной клетки. — А теперь, будьте добры передать ключи мне, а эту штуку отнесите в мою палату!

 

Солдаты бросились исполнять приказы. Рея вдруг жутко заинтересовало, что же находится за балдахином. Неужели нечто живое? Тогда почему оно так тихо себя вело? Животные обычно не такие скромные. Но что бы это ни было, он не собирался выяснять это посреди стольких любопытных глаз. Тем более, что сейчас есть пара проблем поважнее: выпивка и отец, который, как оказалось, уже прибыл в лагерь, хотя ожидался еще только через два дня.

 

***

 

— Мелисса, дорогая, что с тобой? — спросил король, сидящий на своем переносном троне из красного дерева прямо посреди огромных палат. — Как мы прибыли сюда, ты не выходишь из палат, тебе что-то не нравится в местной фауне?

 

Король громогласно рассмеялся своей шутке, от которой Мелисса в презрении скривила губы.

 

— Нет отец, мне нездоровится, ты же знаешь как на меня действуют военные лагеря!

 

— Что правда то правда, ты как мать — вся такая нежная, и тоже мечтаешь безвылазно отсиживаться в замке!

 

Мелисса присела на мягкие подушки возле трона отца и ухватила с подноса гроздь винограда. Отец неотрывно наблюдал за ней. Было очень заметно, что он чем то озабочен.

 

— Женщинам не место на поле битвы, — холодно ответила девушка, уплетая свое любимое лакомство. Она была нежная и элегантная, но при этом очень гордая девушка. Внешностью в мать, а характером во многом походила на отца. Вот только не любила она выпивку и войны...

 

— Ты сейчас как никогда нужна мне, любовь моя, — провел он рукой по ее черным, как оникс, волосам. — Настали суровые времена для нас всех, а твоему брату более всех нужна поддержка!

 

— Реймонд, — брезгливо произнесла девушка это ненавистное имя. — Он простой пьянчуга, тащащий к себе в постель всех баб, которых встретит на своем пути...

 

— Не смей так отзываться о моем наследнике! — громогласно пресек король все возражения Мелиссы. — И о своем будущем муже...

 

— Что? Отец! — отпрянула от трона Мелисса, будто ударенная током. Подобное заявление ввело ее в ступор. — Что ты говоришь? Он мой брат! С чего это вдруг я должна выходить за него?

 

— Ты — моя незаконнорожденная дочь! Ты же знаешь, — отец немного успокоился и продолжил уже в пол голоса. — Церковь не признает тебя, как бы я об этом не мечтал. И замуж за знатного лорда отдать тебя не могу... В их глазах ты — никто, как бы ты ни была красива. А вот сын мой может на тебе жениться, сделав моей наследницей!

 

— Но, отец... — в голове Мелиссы просто не укладывался подобный расчет, и она просто потерялась от неожиданности этого приговора.

 

— Мне не нужна прошмандовка из другого королевства, которая будет лезть в наши дела, управляя Реймондом своей красотой между ног, ты же знаешь своего брата... Женщина может стать его слабостью. А вот ты будешь вершить и править через него от моего лица. Лишь тебе я доверяю. Я все продумал и все решил. Этот вариант меня устраивает!

 

— Прошу тебя, отец, — Мелисса кинулась к великому королю в ноги, слезы мольбы оплетали ее щеки. — Не заставляй меня! Ведь я знаю Рея с детства! Я не смогу! Я просто не смогу разделить с ним ложе! Это отвратительно! И что подумают люди?

 

— Мне не позволено было признать тебя своей дочерью! — снова повысил тон суровый мужчина. — И для всех, ты — простая девчонка, которая дружит с моим сыном с пеленок и которую я с детства взял под опеку. Ни для кого не будет странным, что он вдруг женится на тебе!

 

Мелисса сидела на полу перед Светлейшим, разрываясь от внутренних противоречий, которые выплескивались в горькие слезы на ее лице. Она никогда не думала, что так все может закончиться. Ранее, девушке казалось, что она все время будет подле отца, передавать его приказы, следить за двором и за порядком во дворце. Никто и никогда к ней не относился как к простой дочери фрейлины. Она была под опекой самого короля, его воспитанница, которую тот взял к себе после смерти ее матери.

 

— А теперь, ступай, дочь моя, — приказал властитель, указав рукой с разноцветными кольцами на перстах на выход из королевских палат. — Твоему брату я сам все сообщу! И готовься, свадьба состоится через неделю! Как раз после захвата одного городка...

 

— Слушаюсь, отец-Светлейший, — дрожащим голосом произнесла Мелисса, прежде чем подняться с колен и, пошатываясь, удалиться прочь, оставляя короля один на один со своими думами. Услышанное никак не укладывалось в ее голове. Внезапное решение отца поразило ее как молния. Хотя все наверняка было решено уже давно. Всю жизнь отец баловал ее и выполнял все девичьи капризы.

И вот, пришло время за все платить...

 

 

 

 

 

Рей забыл об отце сразу, как добрался до бутылки хорошего вина. Жидкость успокоила голову и подняла настроение. И Рей тут же решил вернуться в свою палатку и разобраться с таинственным трофеем, который отец, по какой-то причине, решил передать ему. «Он всегда был странным стариком,» — улыбнулся сам себе мужчина, подумав о том как они давно не виделись. — «Я мог бы даже соскучиться, если бы не его вечные нравоучения и желание контролировать каждое мое движение... Слишком высоко я поднялся, чтобы выслушивать это.»

 

Рей сам не заметил как дошел до своей палатки. Думы в последнее время очень часто занимали его, заставляя забыть о мире вокруг. Мужчина свободно вошел в свои покои и посмотрел на темный балдахин, занавесивший нечто в клетке.

 

— Ты меня слышишь? — обратился к кому-то принц, который был уверен, что в клетке что-то таится. — Молчишь? Ну что же, тогда посмотрим на тебя воочию!

 

Мужчина подошел к трофею и резко сорвал занавесь, желая скорее увидеть, что же ему привез отец. Первым его взору открылась огненно-рыжая грива, заполнившая почти весь пол клетки. Сначала Рей решил, что кроме «шерсти» там ничего нет. Но тут же заметил движение: из под длинных ярких волос показалось обнаженное тело юной девушки. Кожа ее казалась нежнейшей, а сама она была такой маленькой и хрупкой, что Рей невольно подивился тому, что такое прекрасное создание находится за решеткой. Эта девушка лежала лицом вниз и никак не реагировала на мужчину, только глубоко дышала.

 

— Миледи? — удивление Рея еще не прошло и было явно заметно в интонации слов. — Миледи, с вами все в порядке?

 

Девушка слегка дернулась, и рыжие волосы спали с ее плеч, оголяя гибкую спину, округлую попку и тонкую шею.

 

— Вы пришли бить меня, милорд? — прозвучал нежный и высокий голос девушки. Она выговаривала слова отчетливо, без акцента, уж точно не как простолюдинка.

 

— Что? Нет, прошу вас, не бойтесь, — Рей присел рядом с клеткой, нащупывая в кармане ключи и пытаясь подобрать слова. — Я просто поговорю с вами!

 

— Значит пришли насиловать, — девушка подняла голову, и ее лицо оказалось как раз напротив Рея: голубоглазая, с тонкими чертами лица, высокими скулами, она завораживала и притягивала. Быть может отец прислал ее в подарок? Как наложницу?

 

— Я не собираюсь вас насиловать, — решил успокоить ее Рей, хотя разделить с такой ложе он бы не отказался. Но Рей не был насильником. Все женщины спали с ним добровольно.

 

— Да, как же, — лицо девушки озарилось гневом, но от этого она не стала менее прекрасной. — Они все так мне говорили, пока не выманивали меня из клетки... Ну а вам я скажу так: Мне плевать! Насилуйте меня! До вас их было уже столько, что я сбилась со счету! Ну так почему бы не попробовать еще разок! Вы же так любите брать слабых и беззащитных женщин!

 

Рей, обуреваемый изумлением и яростью вскочил на ноги. Не в его правилах было подобное обращение с женщинами. Но его отец... как он мог так поступить с пленной женщиной? Он достал ключи из кармана своих штанов, после чего направился к замку на клетке.

 

— Одевайся — приказал он девушке, когда та оказалась на свободе. — Что бы ты не совершила, я не позволю тебя держать в таких условиях... Стража будет охранять тебя снаружи. Свободы я тебе не обещаю, но отныне с тобой будут обращаться более прилично!

 

Она не благодарила его. Лишь приняла протягиваемую ей одежду, наградив Рея едва заметным кивком. Девушка показалась ему немного странной, но изящной и притягательной. Рей не мог оторвать глаза от ее груди и обнаженного тела, пока та без стеснений одевалась.

 

— Насмотрелся? — резко спросила она, затягивая пояс на зеленых походных штанах. — Все вы милорды такие: благородные с виду, пока дело не доходит до женских прелестей...

 

— Теперь мне кажется еще более странным, что они посадили такое хрупкое создание в клетку, вместо того, чтобы наградить кляпом, — отозвался Рей, решая как поступить с девушкой, которая лишь ухмыльнулась на его слова. — Я скоро вернусь, а ты пока подумай, что лучше не стоит испытывать терпение того, кто старается тебе помочь...

 

— Я не буду спать с тобой по доброй воле, — дерзко ответила она, распаляя в Рее желание в действительности взять девушку против ее воли, чтобы научить разговаривать с мужчинами, а затем добавила насмешливо: — Можешь не стараться обольстить меня, благородный лорд!

 

Мужчина ничего не стал отвечать ей. У входа в палатку он только приказал удвоить стражу, после чего направился к отцу за объяснениями.

 

***

 

— Не говори мне, что ты открыл ее, — почти взмолился отец, уронив лицо в ладонь, когда Рей стоял перед свои королем будто провинившийся мальчишка, как это часто бывало в детстве. Бесстрашный на поле боя, образец для своих солдат, он ничего не мог сделать против незримой силы отца, которая оплетала его как прочные цепи.

 

— Ты страшишься нагой девы? — насмешливо поинтересовался Рей, за что был награжден свирепым взглядом не отца, а сурового и безжалостного короля.

 

— Не смей дерзить мне, мальчик! — поднялся он со своего трона, пылая гневом на что Рей еле поборол желание отступить на шаг назад. Но нет, он более не сдастся перед отцом, он будет стоять твердо, как стоит против врагов своих на поле битвы.

 

— Боги знают, что бы я с тобой сотворил за такие слова, не будь ты моим сыном! — он подошел ближе, желая напугать и раздавить Рея морально, снова показав кто здесь король и вершитель справедливости. — А теперь отвечай мне: ты выпустил ее?

 

— Да, отец, я выпустил эту хрупкую женщину, но ее охраняет моя элитная стража и...

 

— Я боюсь, что на данный момент твоя элитная стража захлебывается в собственной крови, — прошипел отец. — Эта чертовка окрутила тебя!

 

— Не по королевски запирать женщину в клетке для зверей, а потом относиться как к подстилке для удовлетворения собственных нужд...

 

— Это она тебе сказала? — на этот вопрос Рей опустил голову, тут он понял свою ошибку, понял и чего добивалась девушка, играя с ним. — Ее никто не тронул и пальцем, а она, в свою очередь, перебила дюжину моих лучших солдат. Ты заметил хоть один синяк на ее теле? А теперь представь во что она должна была превратиться, меняя одну постель за другой, тем более постель солдата, грубого и неумолимого!

 

Рей постыдно молчал. Пытаясь обдумать слова отца. Он не мог поверить, что та хрупкая и прекрасная дева из его палаты могла обладать уникальными умениями, позволяющими расправляться с элитными бойцами королевской гвардии. Но теперь хотя бы было ясно, для чего та клетка.

 

— А теперь идем, необходимо послать отряд за этой девушкой...

 

Парень последовал за своим отцом и терпеливо ожидал, пока тот отдаст приказы капитану своей гвардии. Он назвал девушку крайне опасной и крайне необходимой ему живой и невредимой.

 

— Отец, — осмелился обратиться к нему Рей, когда тот закончил. — Что же в ней особенного и кто она?

 

— Моя невеста, — позволил себе посмеяться король. — А тебе я ее отдал на сохранность, пока обустраиваюсь в лагере, сам понимаешь, что королю нужна защита преданных людей, а остальные могли присмотреть за девицей. Разве я вчера ночью не ясно выразился?

 

Рей снова отвел взгляд: он не помнил что было вчера ночью и продолжал гадать, понял ли отец его пьяное состояние или просто же не обратил тогда внимания.

 

— А тебе даже бабу доверить нельзя, не то что целое государство! — презрительно бросил король, после чего продолжил: — И молись, чтобы мои ребята нашли ее, не то сам будешь бегать по лесам в качестве живой наживки...

 

Унижению Рея не было предела. Но все это происходило не в первый раз, и поэтому порывы всадить отцу кинжал прямо в горло были более контролируемые, чем пару лет назад, когда он даже посидел пару дней в темнице за то, что влепил Королю оплеуху. Глупый юнец — так в итоге охарактеризовал король его поведение, но простил, обещая, что за второй подобный раз отправит на плаху без разговоров.

 

 

 

 

 

Во время осады города Мелисса не спала ночами в своей палате. Брат и Отец оставили ее в окружении пары батальонов, находящихся в резерве, а сами отправились воевать, хотя, как говорил отец, там было и воевать не с кем. Но Мелисса не могла не молиться. Служанки с пониманием глядели на нее, когда приходили с подносами еды и водой и заставали Мелиссу перед иконами. Но ни одна из них даже не догадывалась о чем молится девушка.

 

Мелисса отчаянно желала смерти Рея. Она никогда не замечала за собой особой ненависти к нему, лишь неприязнь. Но узнав, что он должен стать ее мужем, девушка была готова на все, чтобы избавиться от брата. Даже взять на душу грех. Но молитвам не суждено было сбыться. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) И свадьбу решили сыграть в захваченном городе, который до боя принял капитуляцию и поднял над башнями знамена ее отца.

 

Свадьба прошла в небольшой церквушке и сопровождалась достаточно пышным пиром, позволившему немного отдохнуть войскам от военных забот и повеселиться, а жителям города не беспокоиться о своей судьбе: Король не был жесток к тем, кто бесприкословно принимал его власть.

 

Сама церемония потребовала от Мелиссы большого мужества. Сколько бы девушка не старалась, она так и не смогла примириться со своей судьбой. Но выхода не было. И священник связал ее с братом клятвами вечной верности и любви. А местный Князь, в свою очередь, предоставил королевской семье апартаменты в своем замке.

 

Наступил вечер, и вот новобрачные остались одни.

 

— Рей, — обратилась к брату Мелисса, присев на мягкую кровать пока тот постепенно раздевался. — Прошу тебя, давай отсрочим этот момент, я еще не готова!

 

Реймонд на мгновение замер, когда развязывал завязи на штанах.

 

— Ты знаешь, что мы должны консумировать наш брак, — он немного помедлил, даже не глядя на страдание на лице сестры. — Ты знаешь, что король потребует доказательств...

 

— Но, но я могла и не быть девственницей до нашей свадьбы!

 

— Но не можешь ей остаться после! — рявкнул Рей более грубо, чем ему хотелось.

 

Мелисса знала, что он ее не послушает, но она хотя бы попыталась. Девушка действительно была девственницей, тщательно охранявшейся от посягательства мужчин с самой юности. Но она никогда не думала, что отец хранит ее для родного брата.

 

— Раздевайся, — бросил ей Рей, стоя спиной к девушке. — Лучше тебе это будет сделать самой.

 

Мелисса послушно начала стягивать с себя верхнее платье. Она старалась сдержать слезы, но ничего не выходило. И Рей сел рядом.

 

— Не плачь, дорогая, — вдруг нежно провел он по ее щеке. — Ты же знаешь, что я не сделаю тебе плохо...

 

— Я ненавижу тебя! — вскрикнула захлебывавшаяся слезами Мелисса, откинув его руку в сторону. — Ты просто пьяница и развратник, а теперь собираешься возлечь с собственной сестрой! Тебе самому не противно?

 

Рей молчал, но в глазах его не было и толики стыда и сожаления.

 

— Я думаю, что тебе не стоит закатывать истерику, — спокойно ответил наконец Рей. — Не зли ни меня, ни нашего отца.

 

Мелисса прикусила нижнюю губу и продолжила развязывать нижнее платье, и тут поняла что брат восторженно смотрит на нее. Он без стеснений рассматривал ее от ног до груди и шеи, не обращая внимания на сердитый взгляд девушки. И руки Мелиссы замерли.

 

— Продолжай, я жду, — посмотрел ей в глаза Рей, и в этот момент девушка заметила бугор в его штанах.

 

— Ты... ты хочешь свою родную сестру? — снова начала сопротивляться она, в ужасе смотря на Рея. — Неужели ты действительно такое развратное животное? Я еще даже не разделась, а ты...

 

— Ты всегда меня таким и считала, сестрица, — ее реакция позабавила мужчину. — Вот теперь я соответствую твоим представлениям: развратный, похотливый, да и я еще хорошо напился на пиру...

 

Рей провел рукой по ее ноге, попутно задирая нижнее платье.

 

— Нет, стой, прекрати. — взвизгнула Мелисса, пытаясь отстраниться. Прикосновения брата пугали еще больше, чем она себе представляла.

 

— Я тебе дал шанс раздеться добровольно, хватит, разговоры затянулись, — Рей легко перекинул ноги девушки на кровать и, не дав ей даже опомниться, разорвал голыми руками нижнее платье, развязывать которое у него не хватило бы сил даже не трезвую голову.

 

— Рей, нет, пожалуйста, прошу тебя! — Мелисса начала испуганно кричать.

 

Неужели брат просто возьмет и изнасилует ее? Каким он стал с тех пор как они начали ссориться и перестали общаться?

Рей же просто закрыл ей рот ладонью.

 

— Мелисса, — он уже лежал прямо на ней, и девушка могла чувствовать его пьяное дыхание. — Не усложняй мне эту итак трудную задачу, не надо доводить все до того, чтобы на твои крики пришел разгневанный отец!

 

Мелисса хотела выкрикнуть нечто вроде: «Для тебя это совсем не трудно: тебе это итак нравится, пьяная свинья!», но его ладонь крепко прижимала рот. Поэтому девушка решила сдаться и просто кивнула. Другого выхода больше не было. Мысли о разгневанном отце-короле ее пугали больше всего на свете.

 

Рей перестал держать девушку. А та в свою очередь решила просто обмякнуть на кровати, ожидая пока мужчина быстро сделает свое дело. Но все оказалось не так просто.

 

Мелисса вздрогнула, когда Рей прикоснулся рукой к ее шее. Ей мог бы даже понравиться этот нежный жест, если бы мысли снова и снова не возвращались к одному и тому же осознанию: «Он мой брат, так нельзя!»

А вот мужчину, кажется, это не особо волновало. Он начал ласкать свою сестру, как ласкал бы любую другую женщину в своей постели, как муж должен ласкать свою жену. Для него не было препятствия в кровном родстве.

 

— Мелисса, — прошептал он, снимая с девушки нижнее белье. — Ты прекрасна!

 

Она слегка улыбнулась. Мелиссе понравился комплимент от мужчины, который повидал в своей постели множество женщин, хотя напряжения это снять не помогло. А Рей тем временем ласкал ее пышную и красивую грудь, пока сестренка еле сдерживала себя, чтобы не броситься от стыда прикрывать свою наготу одеялом.

 

Прикосновения мужчины были приятными и пугающими одновременно. И Мелиссу начала охватывать непонятная дрожь по всему телу.

 

Рей провел руками между ног девушки, и та вдруг осознала что ее бедра очень влажные по какой-то непонятной причине.

 

Брат хитро заулыбался.

 

— Не такая уж ты и праведная недотрога, сестренка, — он лег на девушку сверху, пока Мелисса пыталась понять, что все это значит.

 

Рей впился в ее губы жарким поцелуем, не давая сестре опомниться. Мелисса от неожиданности не успела плотно сжать губы, и язык брата глубоко проник в ее ротик, еще больше распаляя жар внизу ее живота.

 

— Я, я не понимаю, — Мелисса жалобно посмотрела в глаза своего мужчины, ища в них утешения и объяснения.

 

— Ты же сама хочешь меня, глупышка, — нежно улыбнулся Рей и поцеловал ее шею.

 

От его слов Мелисса почувствовала как тело еще больше охватывает жар и дрожь нетерпения. И тут она поняла, что ее действительно безумно возбуждает мысль о запретном соитии с родным братом. Отвращение не исчезло, но теперь оно не отталкивало, а еще более распаляло ее.

 

Рей придавил ее сверху своим тяжелым и красивым телом. Он был мускулист и силен, что позволяло Мелиссе почувствовать себя беспомощной в его руках. Это заводило ее еще больше.

Брат, более не церемонясь, уперся коленом ей между ножек, силой их разводя в стороны.

Мелисса испугалась в этот момент, но ничего не смогла поделать, чувствуя, что объятия братишки не позволяют ей даже пошевелиться. А столкнуть с себя могучего воина у нее не хватило бы сил.

 

Рей уже улегся между ее ног, после чего снова припал к губам сестры. В этот же момент Мелисса почувствовала прикосновение его горячего ствола к ее половым губам. Девушка протестующе замычала, хотя у нее внутри уже все пылало и жаждало слиться с собственным братом, а по бедрам текли ее соки, попадая прямо на простынь.

 

Мужчина подался вперед и начал вводить в девушку свой изнывающий от желания член. Мелисса снова замычала, но теперь уже от боли.

 

— Тихо моя маленькая, — прошептал Рей ей на ушко, закончив поцелуй и ненадолго замерев. — Просто расслабься, это быстро кончится!

 

Мелисса постаралась сделать так, как говорил старший брат. Прямо как в детстве, когда она безоговорочно доверяла ему. Это немного помогло. Боль поутихла, но тут же вернулась, когда Рей двинулся снова. Но на этот раз боль была резкой и короткой, так как рывок мужчины резко разорвал девственную плеву девушки.

 

Мелисса ахнула, почувствовав в себе на всю длину большой и мощный орган, который пульсировал и горел в ее узкой и неразработанной пещерке. А Рей, нависший над девушкой, блаженно закрыл глаза, еле сдерживая себя, чтобы мощными толчками не оттрахать сестру без всяких нежностей.

Но он просто неторопливо задвигался, заставляя Мелиссу слегка постанывать от накатывающего блаженства, лежа под своем братом.

 

— О, Рей, — прошептала она, оплетая его шею своими руками.

 

Рей молчал, лицо его было напряжено, а глаза закрыты. Он продолжал медленно двигаться в своей женщине, наслаждаясь каждым движением, причиняющим ему сладкие мучения. И тут он не выдержал. Мужчина выпрямился, встал на колени и поднял таз девушки, чтобы проникать в нее на весу.

 

 

Мелисса смотрела на брата снизу, желая продолжения и истекая соками от возбуждения. И Рей не заставил себя ждать. Он начал резкими и сильными толчками вонзаться в сестру, заставляя ее вскрикивать от наслаждения и просить еще.

 

Рей прикрыл глаза и плотно сжал губы. Мелисса поняла, что он уже близок к разрядке, и начала двигаться ему навстречу, желая доставить брату как можно более сильное удовольствие, безумно наслаждаясь при этом сама. И тут она громко закричала от сильной волны оргазма.

 

А Рей сделал еще несколько резких толчков и сбавил темп, когда его семя начало изливаться в сестру бурными и горячими потоками. Мужчина низко стонал, медленно двигаясь пульсирующим и извергающимся членом внутри девушки.

 

Когда Рей наконец вышел из нее, его сперма начала стекать из опустевшего влагалища.

 

А Мелисса вздохнула и бессильно обмякла на кровати. Стыд и и боль от произошедшего вернулись с новой силой сразу после пришедшего удовлетворения. Животный инстинкт приутих, оставив девушку на растерзание голоса разума и моральных принципов.

 

Приехали к нам с женой друзья — Вова и Вика, женаты мы были примерно одинаковое количество лет. Марина — подруга жены, приехала на несколько часов раньше.

 

Прикинули и решили попить пивка, да и может быть еще чего-нибудь покрепче. Я и Вова жарили шашлыки, девочки готовили какие-то салатики, понемногу употреблялось холодное пиво. Пенный напиток, под шашлычек, расходился быстро и у всех уже появилось желание попробовать коньячку.

 

Подруги наши, немного охмелели, да и мы к стати тоже. Казалось на все темы уже переговорили и уже не помню у кого возникла идея сыграть в карты. А так как мы были пьяненькие, то решили играть на раздевание. Эта идея повеселила всех и как ни странно никто не был против.

 

Предварительно оговорили правила, предусмотрев, что если снимать уже будет нечего, то продолжим играть на желания. И вот с энтузиазмом мы сели играть в дурачка. Одежда потихоньку снималась, а я иногда специально проигрывал, для того чтобы быстрее оголиться. Девочки уже сидели в трусиках и мы с Вохой тоже, с одной единственной разницей, что на нас не было лифчиков.

 

Весь процесс проходил весело, с шутками и смехом. И вот, в очередной раз проиграв, мне пришлось стянуть трусы. От понимания того, что происходит мой член уже стоял колом. Девочкам это очень понравилось, под одобрительное улюлюкание я опустился на пол и продолжил увлекательнейшую игру.

 

Дальше полетел лифчик моей жены. Ее грудь после кормления была обвисшей и немного с растяжками, но от этого меньше любить ее я не стал. Соски торчали от возбуждения, ей самой нравилась нестандартность происходящего. Комплименты, посыпавшиеся со всех сторон, еще более приободрили мою жену. Так она проиграла несколько раз подряд и оставшись без трусиков, ей пришлось исполнять желание, то есть продолжать игру с широко расставленными ногами. Зрелище это заводило невероятно — аккуратно подбритый лобок, влажные губки, горошина клитора... я готов был наброситься на нее прямо сейчас.

 

Через несколько раздач все уже сидели абсолютно голые и начиналось самое интересное — игра на желания.

 

Член Вохи, торчал так же как и у меня, только был немного длиннее. Вика — его жена красовалась грудью примерно второго размера, небритым лобком и подмышками. Волосатость тела это у них с Вовой последнее время была такая сексуальная фантазия, честно говоря, сейчас меня это тоже возбуждало не по-детски.

 

Марина с грудью третьего размера и практически идеальной формой, была тоже аккуратненько побрита. Я отчетливо видел, как блестит смазка на ее половых губах. Мне казалось, что если сейчас дотронуться до моего члена, то я сразу кончу от одного прикосновения.

 

А игра продолжалась, снова моя женушка проигрывала. Теперь ей необходимо было вставить бутылку с узким горлышком себе во влагалище и сделав с десяток возвратно — поступательных движений, продолжить игру не вынимая ее из себя.

 

Это было красиво, жена моя увлекшись, двигала бутылкой в себе намного дольше, чем этого требовали от нее. Процесс завораживал. Я видел, как внутрь бутылки потекли ее выделения, хотелось смотреть на это бесконечно, но остановив ее действия, мы поехали дальше.

 

Снова моя благоверная проиграла, может это она делала специально? Кто его знает, но факт остается фактом. В это раз, ничего не изобретая, ей предложили вставить эту же бутылку в попку.

 

Нехотя извлекая импровизированный вибратор из себя, она, погружая пальчики во влагалище переносила смазку на сфинктер и вот горлышко бутылки без труда проскользнуло в ее попу. Развернувшись к нам спиной, присев на корточки, затем став раком, моя жена продемонстрировала себя во всей красе.

 

Наша компания была уже довольно сильно возбуждена, но мы, растягивая удовольствие, продолжали играть. Следующей стала Марина, ей пришлось присесть над лицом лежащего Вовы и начать мастурбировать.

 

Я осмотрел ее со всех сторон, половинки красивой попы были разведены в стороны, отчетливо прорисовывалась ее тугая дырочка. Пальчики скользили по клитору, а между губок сочилась смазка. Грудь ее с пульсирующими сосками торчала вверх, глаза были полузакрыты. Приближался оргазм и первая волна выбив ее из равновесия опустила Марину попой на лицо Вована. А Воха сам был готов уже взорваться, головка члена стала фиолетовой, но не время еще, не время.

 

Теперь я исполнял их желания, мне выпало вылизать анус Виктории.

 

Развернув и установив ее раком, я стал вылизывать между пышных половинок этой красавицы.

 

Пытаясь максимально глубоко протолкнуть язык внутрь, слюной смачивая тугое колечко, я иногда просовывал туда кончик указательного пальца, затем глубже.

 

Вика стонала, ее голова опустилась на пол, попка торчала высоко вверх, при каждом движении руки, она двигалась мне навстречу. Вот уже спокойно, три пальца входили в ее теплую попу.

 

Периодически облизывая и смачивая их слюной, я открывал на всеобщее обозрение открытую дырочку Вики.

 

Какой это был кайф, я трахал девушку рукой, а она стонала и извивалась и вдруг неожиданно кончила. Тело мелко затряслось, а из писи по ногам хлынул ее сок.

 

Настал Вохин черед исполнять. Ему выпало трахнуть мою женушку в рот, да именно трахнуть. Его долго упрашивать не пришлось, подойдя к ней вплотную и запустив в ее волосы руки он начал методично насаживать ее губы на член, доставая наверное, до горла, потому-то у Лены потекли слезы из глаз. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) Он испугавшись хотел прекратить, но она замычав, приказала жестами продолжать.

 

Изо рта капала слюна и туш потекла, а Вова наяривал, пока мощный поток спермы не залил рот моей жены. А она молодец, даже не поперхнувшись, стала глотать, хоть спермы было столько, что она не успевая это делать, упускала струйки на пол.

 

Схватившись за его ствол рукой, Лена высосала все до последней капли и с улыбкой отпустила его на место.

 

Мне же придумали новое задание. Играли то мы уже давно и необходимость посетить туалет, появилась у всех одновременно. Я, расположившись на полу, принял на себя струи трех прекрасных нимф. Марина заполняла мой рот, а Лена и Вика пытаясь попасть мне на член, целовались в засос и мяли друг другу груди.

 

Я кайфовал — столько счастья в один день. Все мои тайные желания исполняются здесь и сейчас.

 

Терпеть не оставалось уже никаких сил, я стал откровенно дрочить. Марина опустившись на мое лицо предоставила свою горошинку горячему языку, обсасывая в это время торчащий член Вовы. А Вика убрав руку с моего члена, прыгнула на него, трахая одновременно бутылкой в попу мою жену. Лена же выставив попку вверх, в очень быстром темпе выписывала узоры на клиторе.

 

Почувствовав, что я приближаюсь к финишу, Вика стала двигаться еще быстрее, пока поток спермы не заполнил ее пещерку.

 

Как одуренно смотрелась ее мохнатая киска, со слипшимися от спермы волосками и вытекающие из нее белой жидкостью.

 

А Воха в это время переключился на Лену. Вгоняя по самые яйца свой член ей в попку, он заставлял ее извиваться и кричать от наслаждения.

 

В то время как его жена мастурбировала, размазывая мое семя по письке, я разрабатывал тесную дырочку Марины. Горячая изнутри она не давала мне сил долго держаться и я снова очень бурно кончил, не сбавляя темпа продолжал движения. В попке хлюпало, сперма вытекала наружу...

 

Поигравшись еще, Маринка соскочила с члена и присела над Викой, пытаясь вытолкнуть из себя мою жидкость ей в рот. Виктория, помогая ей пальчиками принимала на язык плоды моего труда.

 

Так еще долго мы меняли позы и партнеров, пока не обессилев заснули на полу дружной компанией.

 

Решив, что завтра у нас будут новые игры и новые правила. Но об этом в следующий раз.

 

Не помню уже даже сколько мы с ней дружили. Достаточно давно, чтобы я уже успел влюбиться и разлюбить её. Мне было слишком весело с ней, чтобы просто переставать общаться после отказа, поэтому мы стали лучшими друзьями — общие шутки понятные лишь нам, общие знакомые. В общем всё как у лучших друзей. За одним исключением — у неё охуенно сексуальное тело, на которое невозможно не смотреть, и которое невозможно не хотеть. Толпы поклонников, вечные смски на ночь, всё как полагается. А мне что? А мне ревность, а потом здоровый пофигизм и поводы для саркастичных шуток.

 

Собираемся на вечеринку, остаётся час до выхода. Захожу за ней, конечно же она ещё и не думала собираться. Стучу в дверь.

 

 — Блииин, помоги мне срочно! я не знаю что одеть! — она в одной домашней майке, пижамных штанах, на голове срач из черных прядей. Сексуально.

 

 — Скафандр как всегда, что ж ещё? — я с величайшим похуизмом иду сразу к холодильнику.

 

 — Нууууу! — заканючила она и надула губы, — я правда не знаю. Ну скажи хотя бы, гламурно одеться или по хип-хапу.

 

 — С твоим дакфейсом, что так, что так гламурное кисо, — еле уворачиваюсь от хлёсткого удара полотенцем

 

 — Так, от тебя помощи никакой, друх называется, — поворачивается идёт в комнату. Я с банкой колы за ней.

 

В комнате чисто мужской бардак, валяется коробка пиццы, повсюду разной свежести тряпки и даже носки (кто там говорил что девочки сплошь чистюли?).

 

 — Прости я не убрала, сядь где почище — с ехидной ухмылкой она прячется за дверь шкафа и собирается переодеваться. Потом высовывает голову — и не смей подглядывать!

 

 — Ой, да кому ты нужна там. Давай уже быстрее, осталось 45 минут, — я сажусь в кресло перед компом и лениво потягиваю колу. На экране стоит скайрим на паузе. Мда.

 

 — Слушай, что лучше эти джинсы или эта юбка?

 

Не поленился даже башку повернуть. Смотрю две руки изза двери трясут тряпками.

 

 — Джинсы одевай, там опенэйр, прохладно будет, — я заботливый друг, все дела.

 

 — Да? Ну только если влезу в них.

 

Сворачиваю игру, смотрю браузер открыт. Лезу в историю. Вроде ничего пошлого. Вконтакте, вконтакте, вконтакте... Так что это? Ага. Группа 18+. Ясно, шликаешь сучка на порево. «Ну ладно, все так делают» — мою философскую мысль прерывает полустон-полурык негодования изза двери шкафа

 

 — Ну что за херня!!!

 

 — Что такое там опять?

 

 — Я не влезаю! Ну что это за пиздец, вот смотри! — она выходит из-за двери шкафа и я закатываюсь со смеху — на ногах надеты джинсы до самой задницы, и булки выпирают над поясом. Бедные обтягивающие джинсы чуть ли не трескаются под напором налитых бёдер моей гёрл-френды, а сочная жопа не даёт и малейшего шанса продолжить процесс одевания.

 

 

 

 — Вот что мне делать теперь?

 

 — Спортом надо заниматься было, а у тебя пицца да комп целыми днями.

 

 — Какой ещё нахер спорт? У меня отличная фигура, да все парни, да блаблаблаа — я её уже не слушал, потому что всё таки вид этой задницы запустил простейший природный цикл возбуждения. Нейроны уже не могли успокоиться, адреналин исправно поступал в сердце, член медленно но верно стал подавать признаки жизни.

 

 — Ну ты ж хочешь одеть джинсы и пойти на вечеринку трясти задом, не?

 

 — Хочу... — уже спокойнее отвечает она. — Только с этим, — тычет пальцем на торчащие гладкие булки под трусами — что мне делать?

 

 — Ты бы это... может... оделась бы, — чисто по-дружески делаю замечание.

 

 — Да, блин, что ты женский зад не видел? Я щас серьезно говорю. Я ж не задумывалась даже об этом. Мб ты диеты какие знаешь или способы там, упражения, таблетки.

 

 — Нууу... диеты да, овощи там, — вспоминаю чем там интернет пестрил, — спорт? ну зарядка... бегать надо... — смотрю у неё личико кривится с каждым моим словом, — ... ещё массаж есть, — раз, оживилась.

 

 — Массаж? И чем поможет массаж?

 

 — Ну он такой интенсивный, помогает, типа разбивает лишние килограммы.

 

 — А ты знаешь как делать? — на лице ни грамма насмешки, и меня это немного пугает

 

 — Ээээ... ну я видел в интернете...

 

 — Сделай мне, а? Прям щас, может хоть чуть чуть поможет, я джинсы одену, — я в ахуе.

 

 — Как мне стать или лечь или сесть? Ну давай уже, времени мало.

 

Пытаюсь быть серьёзным. Думаю, может шутит? Щас таким идиотом выглядеть буду. Но нет, вроде держится, хотя хрен их девок разберёт. Члену от такой ситуации в штанах уже неспокойно давно и он ленивой колбасой прижался к бедру.

 

 — Ну чё, раком становись перед кроватью — у меня на лице тролльфейс 80-го уровня

 

 — Сдурел совсем?

 

 — Ладно, я шучу, снимай уже свои джинсы и на кровать ложись на живот. Снимай, только мееедленно

 

 — Фу ты блин! — смотрю стягивяет как-то нервно, на лице румянец, на заднице — полосатые трусы с пикачу. Мило до невозможности. Легла, раскинув ноги в стороны. Бедра уже, блин, как у женщины, зато на ступнях забавные носки. Над всем этим симбиозом девочки и женщины возвышается вкусный сдобный зад сердечком. Подхожу к кровати и боюсь сесть — член сломаю. Становлюсь на колени у неё в ногах и сажусь прям на них перед самой задницей. Сейчас что-то будет.

 

 — Ну чё ты ждёшь там? Эрекцию подавляешь? — ржёт она. Вот сучка.

 

 — Нет. Отвращение, — тут же получаю пяткой по хребту.

 

 — Шутки шутками, но я ж девушка, чурбан ты, — обиделась.

 

 — Всё всё, не урчи, ща я технику вспомню, погоди.

 

 — Ну ну, техник ты наш.

 

Лихо вцепляюсь всей пятерней прям в правую ягодицу, и мои пальцы утопают в упругой мягкой плоти.

 

 — Ну ты, слесарь, поосторожнее..

 

 — Так надо, это ж тебе не релаксирующий

 

Начинаю месить эти булки, сжимаю их, сдавливаю по всякому, у самого в голове «I have no idea what I'm doing», но приятно же, чёрт возьми! Смотрю извивается немного под руками, больновато наверно. Ослабляю хватку, и немного руками провожу по спине. Слышу лёгкий стон.

 

 — Приятно по спине, давай ещё.

 

Глажу её, вожу руками, а у самого вся кровь будто сконцентрировалась на головке. Разминаю спину как следует и снова возвращаюсь в заднице. Воображаю себя великим героем френдзоны, который жертвует своим стояком ради блага подружки. Ведь это великая честь помочь подруге втиснуть свою задницу в узкие джинсы. За всеми этими героическими мыслями не замечаю, что руки уже мнут бёдра, а полосатые трусы сбились к талии и пропали почти между ягодиц моей любительницы пиццы.

 

Передо мной открывается чудная картинка красной налитой задницы. Под руками она как пластилин, горячая и руки не отлепишь. Смотрю выше — лежит себе, голову повернула, глаза закрыты, припухлые губы в блаженной улыбке.

 

 — Дрыхнешь что ли?

 

 — Неееет, — не открывая глаз отвечает, — ты давай продолжай

 

Судя по часам пати через 15 минут, но всем похуй — мы худеем.

 

Продолжаю свистопляску пальцами, большими массирую внутреннюю сторону бёдер. Сам знаю что там очень чувствительно, но ей вроде приятно. У меня уже кружится голова от возбуждения. Приходится поправлять член рукой, и вот он уже смотрит вверх и жалобно просит разрядки. Хотя нет, не жалобно. Вон как напрягся.

 

 — У тебя кондёр работает?

 

 — Да не, сломался, послезавтра должны починить, а чё? Жарко?

 

 — Да пиздец. Можно я джинсы сниму?..

 

 — Нет, сиди и потей. Снимай конечно, блин. — я в шоке, и не думал, что прокатит.

 

Встаю, и за 2 секунды снимаю с себя джинсы и носки. Ну какие к чёрту носки в кровати?

 

Офигенное ощущение прикосновения наших голых ног, прикосновения её горячих гладких бёдер отдаются пульсацией в моём члене, который уже итак выпростался из тесных плавок. и торчит. Но я его игнорирую. Я же хороший друг.

 

 — Слушай мне неудобно так массажировать, давай я приспущу твои трусы, а? — совсем обнаглел, ща пошлёт.

 

 — А ещё чего тебе? Давай так делай.

 

 — А как же техника? На видео трусов там не было

 

 — Может ты порево смотрел, а не курсы массажа? Давай делай так или закругляемся.

 

Ну а чего я хотел? Вздыхаю, чинно поправляю её трусы, дёргая за краешек выуживаю их из булок моей корефанши. На трусах влажное пятно с характерным запахом, что тысячи лет сводит мужиков с ума. Вот же зараза. Не умею я держать язык за зубами.

 

 — А это что такое?

 

 — Где? — строит из себя дурочку?

 

 — Вот! Это пятно?

 

 — Какое пятно?

 

 — Ладно, щас мы к тебе применим китайскую технику!

 

 — Какую ещё... ? Ау!! — моя ладонь наотмашь бьёт её прекрасный и пре-красный зад. — Ты чего сдурел? АУ!! Да блин!! — и ещё раз! На тебе!

 

Она подо мной засучила ногами, пытается вырваться. Ну щас покажу тебе как меня дразнить и обманывать. Снова впиваюсь в эту попку пальцами, и большими начинаю массировать внутреннюю сторону бёдер, только теперь уже ближе к основанию. Нащупываю уже напухшие половые губы, и тут один мой палец проваливается в жгучую и мокрую пещерку. Я застываю на месте. Она подо мной тоже, слышу всхлип. Мысль в голове: «Вот так попал!» А у неё на лице ни слезинки, только жалобное выражение лица и мощный такой румянец. Погружаю палец глубже.

 

 — Аааа! Что-о... ты делаешь? — дебильный вопрос, но щас не до этого — я ведь массаж делаю. Внутренний.

 

Всё, не могу больше сдерживаться, приподнимаюсь на ногах, приспускаю трусы, а дальше...

 

Мой член радостно выпрыгнув уже как копьё спартнца нацеливается куда надо и со скоростью звука я врываюсь раздутой головкой в сочащееся влагалище.

 

 — А вот это и есть китайская техника похудания, — ничего тупее мой мозг просто не родил.

 

К её чести должен сказать, что она отреагировала достойно на эту фразу — она начала кончать.

 

Я лёг на неё сверху, а своими коленями обнял её, положив голени на её бёдра (да, в эту фразу надо вникнуть). Короче я просто начал покрывать её как молодой жеребец. Намокнувшее посторгазменное влагалище радостно обжимало мой уставший терпеть сладкие муки член. Я долбил со скоростью отбойного молотка, а моя партнёрша просто всхлипывала и кусала покрывало под собой. Я не выпускал её попку из рук, и я был счастлив. Это невероятный кайф — трахать ту, которую любил... или любишь? Я нацеловывал её сладко пахнущую шейку и радовался каждой секунде сладкого совокупления. Моя любимая пациентка уже просто подвывала от кайфа и подмахивала мне своей сочной задницей, елозила беспокойно ногами по кровати и совала свои пальцы себе в рот обсасывая их от возбуждения. Господи, как хорошо. Моя распухшие от спермы яйца подтянулись к мошонке, а ствол окреп и был словно из стали.

 

 — Поцелуй меня... слышишь? — с лёгким заиканием от толчков прошептала она.

 

Мы слились в сладком затяжном поцелуе, наши языки оплетали друг друга, я упивался просто этим, ведь она, та самая, неприступная, и друг и любимая. До меня дошло что мы оба до сих пор в майках. Так не пойдёт. Шарю руками под её майкой и нащупываю её увесистую расплющенную о кровать грудь. Соски сжались и затвердели. Я ведь ещё никогда не видел её груди, но чувствую что она прекрасна. Ласково тереблю её возбуждённые сосочки, слегка щипаю их, тяну ореолы и сжимаю сами упругие груди. С подругой творится чтото невероятное, влагалище сжимается вокруг моего члена, попа сама насаживается, девочка дрожит подо мной и протяжно стонет сквозь поцелуй. Какая чувствительная грудь. Всё, хватит игрушек. С сожалением отлипаю от её губ не прекращая толчков моим членом и приподнимаюсь над её телом.

 

 — Ты куда? — вздыхает она

 

 — Как куда? Надо ж продолжать работать над техникой, — я хватаю её за задницу и начинаю просто насаживать её на себя, кровать под нами скрипит и её от моих толчков отбрасывает подругу прямо мне на член. Если до этого она просто постанывала, то теперь она закричала.

 

 — Ну что, ты уже чувствуешь как худеешь?

 

 — Я чувствую... что хуею под твоим членом... ты меня до потери сознания затрахать решил? — эти слова сработали как детонатор. Я с остервенением начал драть её, но надолго меня не хватило. В глазах потемнело, а снизу пошла приятная истома. Я вытащил член и мощно зафонтанировал прямо на её майку и раскрасневшуюся любимую мной задницу. Сперма густыми струями летела ей аж до головы.

 

Я перевёл дыхание и осмотрел свою работу. Передо мной лежит любовь всей моей жизни, заплёванная спермой, с красной задницей и бордовым сочащимся влагалищем и отдыхает. Член и не думал идти на покой, а просто немного опал и головка слегка закрылась кожей. Я упал рядом с ней.

 

 — Что ж ты наделал, а?

 

 — А что я наделал? — прикидываюсь валенком.

 

 — Ну массаж насколько я знаю один раз не делается. Придётся на курс записываться, — ухмыляется.

 

 — Это не бесплатно, — ну надо ж повыёбываться.

 

 — Расплачусь натурой, — и эта сучка стягивает майку с себя и ложится в призывной позе. У меня перед глазами оказалось чудо природы. Точнее сразу два. Красивая грудь третьего размера. Соски были как называют на западе «All-day suckers» — те что выглядят так, будто их сосали весь день. Я бы так и делал, будь у меня возможность. Но мне не дали долго рассматривать всё это, потому что пялился не я один.

 

 — Господи! И... ты... это... как... откуда? — она уже змеёй скользнула ко мне между ног и ухватила прямо за моего начавшего вставать бойца. — Венозный какой, и головка какая-то несоразмерная. Мне нравится. Вот дура-то. И как же я не замечала раньше...

 

Ну не дура конечно, хуй как хуй, но кто ж их поймёт этих женщин. Нравится — я только рад. Ооооох. Лизнула головку. Потом ещё раз.

 

 — Я тебе должна за твой... первый сеанс так сказать, — сложив губки буквой «О» она обхватила головку и двигаясь вперёд стала освобождать её от кожицы. Языком при этом щекотала уздечку, потом нежно лизала ствол и снова переходила к головке, не забывая надрачивать член рукой. Я был просто в нирване. Член как будто и не кончал только что, снова твёрд и готов. Не могу лежать без дела, руки уже сами тянутся к её влагалищу, но стоило мне начать его ласкать, как она дёрнулась и запросто расположилась у меня над головой. Вас понял, дорогая. Схватив ладонями так удачно подвернувшуюся мне задницу я впился в её влагалище, слегка посасывал её клитор и выписывал целое эссе языком. У меня между ног творилось действие не хуже — как заправская минетчица, любовь всей моей жизни работала изо всех сил, шлёпала моей налитой головкой себе по губам и языку, обсасывала яйца, пыталась исполнить глубокую глотку и чтото там нашёптывала, при этом периодически вскрикивая от моих ласк. У меня же мозг от всего этого вообще перестал работать, и я только мечтал чтобы это не заканчивалось. Кончили мы как в кино почти одновременно. После очередной её пробежки губами и языком по стволу я выстрелил с мощностью пушки. Она почувствовав импульс стала мне помогать руками, выдрачивая из меня семя и всё это жадно выпивая, при этом её слегка трясло, потому что из влагалища потек её нектар. Мы пролежали где-то пол минуты пытаясь отдышаться. Я при этом благодарно целовал её ножки и водил руками по желанному телу, такому незнакомому и такому манящему.

 

 — Ещё сможешь?

 

 — Надо передохнуть немного.

 

 — Ты понимаешь что теперь ты никуда не уйдёшь?

 

 — Понимаю, я и не хочу. Сегодня может не пойдём никуда?

 

 — Я и не хотела особо. Лучше закажем пиццы, а потом ты меня снова оттрахаешь.

 

Мой член снова начал напрягаться. Влюбился второй раз.

 

 — Только есть одна проблема

 

 — Какая? — удивился я

 

 — Скоро ночь, соседи заснут.

 

 — И что?

 

 — Как что? Я ж опять орать под тобой буду...

 

Ну что ж, дорогой читатель. Подводя итог я могу сказать, что мы из её комнаты выходили только в душ и за водой в магазин. Трусы с пикачу сиротливо валялись в углу комнаты, а других она не надевала. Столько раз кончить я не мог даже когда мастурбировал. Мы смотрели кино и ебались, а потом не могли вспомнить что смотрели. Мы купались в ванной — и я из неё не вытаскивал член. Она играла в компьютер — я делал ей куннилингус (правда она проигрывала почти сразу, зато наступал мой черед). Её тщетные попытки найти одежду пресекались тем, что я не мог вынести вида её отставленного зада и качающихся грудей и я просто яростно брал её на месте «преступления». Устав от секса мы лежали на кровати и... обсуждали всякую ерунду, всё что нас связывало, но в новом контексте. А, да. Мне удалось таки присосаться к её чудесной груди, кто б мог подумать, что от ласк груди она может кончить. И кстати её задница особо не похудела, чему я очень рад.